придется: когда первая часть кур проголодается, вторая как раз закончит с «завтраком» ближе к вечеру, и так далее.

Велес бессовестно дрых и храпел за сараями, но я знала, что тот большую часть ночи сторожил дом, потому будить его не стала и даже старательно отводила взгляд и пыталась не скрежетать зубами, заприметив кострище, рядом с которыми валялись обглоданные кости и мирно спящий зверь. И кости совсем не дичи, на которую Велес, как порядочный зверь, и должен был охотиться. Нет, кости были подозрительно похожи на остатки моих припасов на зиму. То есть, пока я спала, Велес на пару с демоном устроили пикник у костра и нагло жрали мое мясо! Наверное, стоит порадоваться, что демон с моим другом, наконец, нашли общий язык, но мысль о том, что придется вновь пополнять запасы, мою радость слегка омрачала. А может и не слегка…

Зашла в дом, где все еще сохранялся легкий дух гари, посмотрела на Володьку, который с метлой в руках устранял погром в горнице, поднимая тучи пыли и муки. Смиренно вздохнула, а после стала снимать тулуп и платок. Заметила, что кошка проскользнула из сеней в горницу между моих ног и засеменила к демону. На моих глазах она запрыгнула на лавку, а после на широкое плечо моего вынужденного работника, где, потоптавшись, легла воротником. Но еще страннее, что Володька на это даже не отреагировал, словно ничего странного в этом не видел.

Я же была так расстроена, что не хотела даже задаваться такой странной любовью между моей любимицей и демоном. Видимо, пока я спала, происходило нечто занятное. И сейчас мне просто страшно спрашивать — что?

— Все прошло нормально? — посмотрел на меня Володя, прекратив мести.

— Русалки с Водяным перебираются на новое место, — оповестила я. Липа подняла уши и словно прислушалась. А вот демон нахмурился.

— Чем это обоснованно?

— Водяница была немногословной, — проворчала я, умолчав о том совете, который должен был избавить меня от проблем. — Если коротко, им не нравится то, что происходит. Они тревожатся и решили переждать в более спокойном месте.

— Даже так… — задумчиво произнес демон, а я кивнула и посмотрела на богатыря.

— Он больше не приходил в сознание? — спросила я и получила отрицательный ответ. Подошла к мужчине, дотронулась до расслабленного и, как оказалось теперь, красивого лица с короткой бородой и в обрамлении пшеничных кудрей. Стоило только смыть грязь и кровь, как миру открылась суровая, мужественная красота, которую не портила даже болезненная бледность. На моей койке лежал образчик идеала каждой русской женщины. И я это осознавала.

Не место ему тут. Избавляться от него надо.

Красота охотника меня не трогала, а вот проблемы, причиной которым он станет — очень даже. Наравне с последствиями волновало и здоровье того, за чью жизнь я так билась. И чья смерть может сказаться на мне еще более негативно. В основном, потому что обвинят в ней — меня. И плевать старосте будет на то, что я — не всесильна и сделала все возможное. Обвинят в любом случае. А потому, от проблемного «подарка» следовало бы избавиться и поскорее.

Не в прямом, разумеется, смысле этого слова. Я слишком много сил положила, чтобы тот не отдал богу душу. Уже молчу об условных затратах, как припасы и нервные клетки, которыми так расточительно разбрасывались Велес с Володькой, пока я спала.

А вот сбагрить заботу об охотнике деревенским — это да, это будет правильно. И никто не посмеет упрекнуть меня в неправильном уходе за раненным, если те его по неосторожности прикончат. Не моя забота!

Но для того нужно прийти в деревню и как-то объяснить все Тихону, с просьбой забрать болезного. Чувствую, задачка будет не из приятных.

— О чем задумалась? — задал демон вопрос, оказавшись довольно близко. Обернулась и сглотнула, вновь поразившись тому, насколько… странно видеть его в человеческом обличье. Внешность довольно экзотичная для наших мест, но от того еще более примечательная.

— Нужно наведаться к старосте. Они должны знать, что охотник выжил и, по возможности, забрать его, — призналась я.

Демон моргнул, напрягся и отвел взгляд, а я заподозрила неладное и прищурилась.

— Я чего-то не знаю? — сложив руки на груди, потребовала ответа.

— Возможно, — уклончиво заметил Володя и покосился на кошку, которая от такого внимания спрыгнула с плеча демона и скрылась за печкой. Забавно, но демона, кажется, такой побег расстроил, судя по тому, с каким выражением он проследил данное отступление. — Быть может, я забыл тебе о кое-чем рассказать, — с видом святой невозмутимости предположил демон, а я стала раздражаться этой привычке выдавать косяки за какие-то незначительные мелочи. И что-то мне подсказывало, то, что мне сейчас поведают — мелочью не является.

— Володь? — поторопила я того.

— В общем… Староста в курсе, что охотник ранен и находится у тебя.

— Как? — опешила я, выпучив глаза. — Володя, если сейчас же не ответишь, я буду кормить тебя исключительно репой! Тем более, что ничего другого больше нет, — намекнула я на привередливость некоторых, что понадкусывали все из припасов, кроме несчастной репки.

Демон замялся, помедлил, но под моим взглядом поведал:

— Вчера, когда я чинил ворота, в общем… у меня не все получалось. Все же, человеческие руки еще более неудобные, чем я мог думать. Как вы вообще без когтей обходитесь? И кожа у вас такая тонкая и нежная… — ушел он в своих рассуждениях куда-то в сторону. Однако извиняться за то, что человеческий род такой, какой есть, а кто-то просто криворукий в любой ипостаси, я была не намеренна и прикрикнула:

— Володя!

— В общем, я был слегка не в настроении, — подвел он итог своему монологу, который едва ли мог меня удовлетворить или что-то прояснить. Только больше запутать! — Так вышло, что к тебе наведался староста и отец Василины — Михайло Антипович, вроде… И наведались они как раз в этот момент, когда у меня не все получалось.

— Зачем? — с нотками отчаянья всхлипнула я и стала искать, куда бы присесть. Чую… прямо пятой точкой, которая отвечает не только за усидчивость, но и интуицию, что услышанное мне совсем не понравится.

— Они не успели уточнить… — поморщился он.

— Зашиб? — сорвавшимся голосом спросила я и схватилась за сердце, вспомнив новую клумбу за забором.

— Почему «зашиб»?