На Иванушку было больно смотреть.

– Это… ты… серьезно?…

– Очень.

– И ты хочешь этим сказать… что я все эти километры буераков… тащил на себе эти неподъемные большущие бутыли… зазря?!..

– Н-ну… Может, и не зазря, – не желая расстраивать друга больше, чем уже пришлось, пожал плечами Агафон. – Может, они зачем-нибудь пригодятся… Когда-нибудь.

– Ну уж нет, – твердо заявил Иван и, не медля ни секунды, вытащил пробку из своей бутылки и мстительно, с удовольствием вылил ее содержимое на землю, затем размахнулся и запустил бутылкой в кусты.

– Подожди! – воскликнул Агафон, но было уже поздно. – Кажется, там на ней что-то написано было! Может, в ней действительно было что-нибудь полезное!

– Вода, например? – осуждающе уставился Иванушка на чародея. – А раньше ты этого не мог сказать?

– А раньше ты сам не мог посмотреть? – отставил в сторону свою бутылку маг и не менее осуждающе уставился на царевича.

И поэтому они не увидели, как там, куда Иван только что слил содержимое бутыли, почва сначала зашевелилась, как будто чрезвычайно большой гриб стал расти очень быстро, а потом взорвалась ошметками дерна и комьями земли. Откуда-то из глубины, как ракета из шахты, на Белый Свет вылетело нечто огромное, покрытое клочьями гниющей одежды и разложившейся плоти, с космами, когтями, клыками, горящими желтым пламенем глазами… и, издав утробный рык, набросилось на лукоморца.

Иванушка вскрикнул, извернулся, но громадная зловонная туша повалила его на траву, накрыла и стала душить и пытаться загрызть одновременно.

Может, чудовище было не слишком опытным. Может, в его образовании был пробел в том, что касалось народной лукоморской мудрости насчет погони за двумя зайцами. Так как если бы оно взялось за что-нибудь одно, наше повествование оборвалось бы еще на этой странице.

Но оно захотело все и сразу. И по этой простой причине у ошеломленного, ошарашенного Агафона нашлось несколько секунд, за которые он успел даже не прийти – заскочить в себя по дороге от ужаса к панике, подхватить свою бутыль, подпрыгнуть и со всего маху огреть ей страшилище по голове – или, по крайней мере, по верхнему полукруглому выступу туловища.

От удара бутылкой выступ вколотился в плечи и издал смачный звук арбуза, уроненного на мостовую. Бутыль разбилась, и жидкость из нее окатила замершее в шоке чудище с головы до ног.

– Вода! – горестно всхлипнул чародей, с отчаянием в увлажнившихся очах глядя на продолговатое зазубренное горлышко, оставшееся в его руке. – Это была вода!.. Этот урод лишил меня… нас последней воды!!!.. Ненавижу!!!

И он, как молотком, еще раз долбанул горлышком обмякшее чудовище.

Усилием, утроенным истязуемым обонянием и осязанием, а также мыслью о том, что теперь чистой еще полминуты назад одежде стирка вряд ли поможет, Иванушка отшвырнул вонючую тушу от себя и откатился в другую сторону.

Волшебник, все еще сжимая осколок бутыли, подбежал к нему и упал рядом на колени.

– Ты ранен? Ты цел? Ты жив? – взволнованно оглядывал он царевича, все же не решаясь к нему прикоснуться.

– Бр-р-р-р… – Иванушку передернуло – то ли от воспоминаний, то ли от амбре. Он отвернулся и брезгливо сплюнул. – Кошмар среди бела дня. Это опять твои магические штучки?

– В смысле? – не понял, но обиделся волшебник.

– Н-ну… – Ивану не хотелось лишний раз бередить рану приятеля, но пришлось. – Я имею в виду, может, ты попытался вызвать дождь, или…

– Нет, – сухо отрезал Агафон.

– Или создать родник…

– Нет, – еще более холодно сообщил студент.

– Или… – задумался над новым предположением лукоморец, но перехватил взгляд товарища, способный если и не создать родник и вызвать дождь, то всё это оптом заморозить, и спешно перешел на нейтральную полосу: – А что это было?

– Я думал – ты знаешь, – пожал плечами волшебник и отвернулся, сморщив нос. – Ну и несет от тебя, Иван… не сочти за грубость…

– Что значит – я знаю?! – возмутился царевич, зажал пальцами одной руки нос и при помощи оставшейся попробовал приподняться. – Кто у нас тут какой-никакой, а специалист по волшебным наукам? Если бы я на какой-нибудь картинке своего учебника увидел такое страшилище, я бы его никогда не забыл!

И Агафон и Иван одновременно повернулись, чтобы рассмотреть поверженного монстра поподробнее.

Но он пропал. А на его месте лежал маленький худенький седой старичок с длинными волосами и бородой, в белой чистой рубахе без опояски, зеленых штанах и черных поношенных, но начищенных до блеска сапогах.

Приятели переглянулись, чтобы по лицам друг друга увидеть, одно ли и то же они сейчас видят, и снова вперились не верящими самим себе глазами в необъяснимое явление.

– А это кто? – почему-то шепотом спросил Иван чародея.

– Оно же? – высказал предположение Агафон. – Притворяется?

– Давай поближе посмотрим? – предложил царевич. – Может, ему помощь нужна?

Агафон поглядел на Иванушку как на сумасшедшего и, как любому сумасшедшему, не стал перечить.

– Давай. Посмотри поближе.

Иван поспешил к старику.

– Дедушка? А, дедушка? Что с вами? Вы кто? Как здесь оказались? Что вы здесь делаете?

– Ты еще не забудь спросить его, откуда он родом, чем занимается, где жена и есть ли у него кошка, – фыркнул волшебник.

– Зачем? – озадаченно остановился Иван. – Причем тут кошка?

– Ты хоть меч наизготовку возьми! – отбросив свои иронические изыски, нервно рявкнул волшебник. – Сейчас как вскочит, как накинется! А у меня второй… то есть, третьей бутылки нет!

– Какой еще бутылки? – не понял Иван.

– А той самой! Которой я чудовищу, что на тебя напало, по башке звезданул! Если бы не она – не знаю, что бы тут от тебя осталось! И от меня, самое главное! Я же говорил, что эта бутылка на что-нибудь, да… да… Сгодится.

Поток словоизлияния Агафона налетел на дамбу озарения.

– Куда ты выбросил свою бутылку?! – кинулся он к царевичу.

– Ты чего? – опешил лукоморец. – Причем тут моя бутылка? Какая разница?

– Большая разница!

– Да откуда я помню? – отмахнулся от него Иванушка, осторожно склоняясь над стариком и заглядывая ему в лицо.

Это оказало эффект третьей бутылки – на этот раз с нашатырем.

Дедок вздрогнул, отшатнулся, не открывая глаз, и простонал:

– Ф-фу…

– Большая разница! – с нажимом, как бы впечатывая каждое слово, проговорил чародей и юркнул в кусты.

– Ах… ох… ох-х-х-х… – слабо заохал старичок и зашевелился.

– С вами все в порядке, дедушка? – Иванушка, не обращая внимания на производимое его приближением воздействие,[17]попытался наклониться поближе к старичку.