— Могу, — сказал мистер Уайльд, глядя на мистера Синклера с некоторой завистью: импозантный мужчина с серебрящимися рыжеватыми волосами, привлекательное лицо и модная одежда, кричащая о его немалом состоянии и высоком общественном положении. — Однако, — продолжал он с довольной улыбкой, — боюсь, вы не сможете нанести ей визит. Она не принимает джентльменов.

Синие моряцкие глаза расширились, красивая голова наклонилась набок.

— Да? Она мизантропка? Или нездорова?

— Ну, пожалуй, несколько мизантропка, но причина не в том. Она живет одна, без компаньонки.

— Как странно! И особенно для свойственницы мистера Дарси.

— Имей вы честь быть с ней знакомым, вам было бы легче ее понять. Мисс Беннет по характеру крайне независима. — Он испустил вздох. — Собственно говоря, независимость для нее все.

— Значит, вы близко с ней знакомы?

Выражение шаловливости на лице Ангуса завораживало большую часть его собеседников и подталкивало их доверять ему факты, строго говоря, абсолютно его не касавшиеся. Мистер Уайльд попался на крючок:

— Близко с ней знаком? Сомневаюсь, что какой-либо мужчина мог бы сказать так. Но я имел честь некоторое время тому назад просить ее руки.

— Так что, я могу вас поздравить? — спросил Ангус, испытывая прилив волнения. Если этот благовидный и преуспевающий молодой человек сделал предложение мисс Мэри Беннет, значит, она не могла быть тощей, с рубленым лицом.

— Бог мой, нет! — воскликнул мистер Уайльд со смущенным смехом. — Она мне отказала. Ее чувства отданы имени в вашей собственной еженедельной газете, мистер Синклер. Она не может думать ни о ком, кроме Аргуса.

— Но вы не кажетесь особенно обескураженным.

— Так и есть. Время излечит ее от Аргуса.

— Я хорошо знаком с миссис Дарси, а также с другой ее сестрой, леди Менедью. Красивейшие женщины! — воскликнул Ангус, подбрасывая наживку.

Мистер Уайльд проглотил ее вместе с крючком и грузилом.

— Мне кажется, мисс Мэри Беннет превосходит их обеих, — сказал он. — Она напоминает миссис Дарси, но выше ростом, и фигура у нее лучше. — Он нахмурился. — Кроме того, она обладает качествами, плохо поддающимися определению. Не стесняется в словах, особенно когда речь заходит о положении бедняков.

Ангус вздохнул и приготовился уйти.

— Ну, сэр, благодарю вас за сведения и сожалею, что не смогу передать ей приветы миссис Дарси. Норидж призывает, и я должен откланяться.

— Если вы можете остаться в Хартфорде на ночь, то у вас будет возможность познакомиться с ней, — сказал мистер Уайльд, не устояв перед соблазном похвастать своей возлюбленной. Она собирается сегодня вечером на концерт в зале ассамблеи. В сопровождении леди Эпплби. Будьте моим гостем, и я с радостью представлю вас, ведь мне известно, что мисс Беннет очень любит сестер.

И они договорились, что Ангус явится к мистеру Уайльду в шесть. После сытного второго завтрака в «Синем кабане» и не слишком интересной прогулки с целью ознакомления с достопримечательностями Хартфорда, он явился ровно в шесть, чтобы перейти через главную улицу к зданию ассамблеи.

Там, полчаса спустя, он увидел мисс Мэри Беннет, которая вошла с леди Эпплби как раз, когда итальянская сопрано готовилась исполнить несколько арий из оперных творений герра Моцарта. Одежда ее была хуже некуда: гувернантки в целом одеваются лучше. Но нельзя было оторваться от чистоты ее черт, великолепия этих удивительных волос или прелести ее гибкой фигуры. Завороженный, он увидел, что глаза у нее лиловые.

После концерта, который был признан превосходным, хотя про себя Ангус счел музыкальные таланты Ла Ступенды и синьора Помпозо весьма посредственными, был сервирован ужин. С мистером Уайльдом у локтя он был подведен к мисс Мэри Беннет.

Узнав, что мистер Ангус Синклер — публикатор Аргуса, она засияла не хуже какой-нибудь люстры в Дарси-Хаусе.

— Ах, сэр! — вскричала она, встав перед мистером Уайльдом и таким способом исключая его из разговора. — Не могу найти комплимента, достаточно лестного для публикатора такого человека, как Аргус! Если бы вы знали, до чего его письма воспламеняют меня! — Эти изумительные глаза блеснули: мисс Беннет собиралась задавать вопросы, какие незамужним леди при первом знакомстве задавать не положено. — Какой он? Как выглядит? Звучен ли его голос? Женат ли он?

— Каким вы себе его представляете, мисс Беннет? — спросил он.

Вопрос всполошил ее, тем более что на концерт она пришла просто чтобы музыка помогла скоротать время. Но познакомиться с публикатором Аргуса! В завихрении мыслей Мэри пыталась взять себя в руки. Владелец «Вестминстер кроникл» был совсем не таким, каким она могла бы представить его себе, если бы ей когда-нибудь это пришло в голову, так откуда ей было взять слова, чтобы описать бога Аргуса?

— Я вижу его полным сил и преданным своим идеалам, сэр, — сказала она.

— Красивым? — спросил он злокозненно.

Она мгновенно оледенела.

— Я начинаю думать, мистер Синклер, что вы подшучиваете надо мной. Что мое незамужнее положение и пожилые годы делают меня для вас предметом жалости и забавы.

— Нет-нет! — вскричал он в ужасе от такой ершистости. — Я всего лишь пытаюсь продлить наш разговор, ведь стоит мне ответить на ваши первоначальные вопросы, мисс Беннет, и он окончится.

— Ну, так окончим его, сэр. Ответьте мне!

— Я не имею ни малейшего представления о том, каков Аргус, и буквально, и фигурально. Его письма приходят по почте.

— У вас есть предположение, где он живет?

— Нет. Никаких пометок снаружи и никакого обратного адреса.

— Так-так. Благодарю вас, — и она повернула к нему плечо, чтобы заговорить с мистером Уайльдом.

Сокрушенный Ангус вернулся в свои комнаты в «Синем кабане», откусил голову Стаббсу и сел замышлять план, как ему упрочить свое знакомство с мисс Мэри Беннет. Обворожительнейшее создание! И откуда она раздобыла эту жуткую одежду? Как она может осквернять кожу цвета слоновой кости своей грациозной шеи прикосновением грубой саржи? Как может она нахлобучивать черную шапку поверх этих несравненных волос? Если бы Ангус когда-либо рисовал себе единственную женщину, которую попросил бы стать его женой (чего он никогда не делал), то обязательным условием поставил бы красоту и достоинство, само собой разумеется, но также и меру непринужденности в любой ситуации. Иными словами, дар легкого разговора, способность магически создать выражение живого интереса, даже если субъект, повод и объект были бы жутко скучны. Люди на виду нуждаются в таких женах. Тогда как его Мэри… как может он думать о ней столь собственнически после одной краткой и катастрофической встречи?.. Его Мэри была, подозревал он, светской идиоткой. Даже мисс Дельфиния Ботольф в свои шестьдесят, не меньше, лет воспрянула и закокетничала, когда ей был представлен такой желательный холостяк, как мистер Ангус Синклер. А мисс Мэри Беннет выставила свое плечо потому лишь, что он не мог подпитать ее страсть к плоду его собственной фантазии, Аргусу?