В первую очередь велено было завертеть гигантский водоворот негатива в восприятии всем народом новой «оранжевой» политики. Отсечь «помаранчевых» лидеров от собственного народа – вот задача номер один. Вбить между ними клин, чем быстрее они перестанут понимать друг друга, тем легче будет отлучить одних от других. Задача, конечно, нелегкая, не для одного полевого воина, пусть даже очень подготовленного. Но и набросились ратью, хотя и действовали предельно осторожно, работая не связанными между собою группами. Основную часть дела, как водится, совершали чужими руками. Заказывали, оплачивали, получали результаты, подхватывали их на щиты. Неплохой довесок дал хлесткий социологический вертеп. От него по телеканалам и газетным полосам разошелся калейдоскоп опросов, оценок, интерпретаций и первых предостережений. Когда разные уверенные физиономии в ярких галстуках и очках с золотыми оправами стали раздавать склеенные из аналитики спецслужб рейтинги с выражениями, в которых смешаны хладнокровие и плутовство, никто особенно не удивился. А что, страна уже одной ногой в Европе, на улицах даже пирожки демократические. Поначалу все выглядело пристойно, хитрости лишь вплетались в общий узор. Например, создали ажурную и правдоподобную иллюзию равных возможностей в налаживании конструктивных отношений с Россией для успевших поссориться главных лиц новой власти. Поставили знак равенства между затянутым облачной дымкой собственных фантазий президентом Виктором Ющенко и белой феей с волшебной палочкой в руке Юлией Тимошенко. Чтобы все выглядело пристойно, на всякий случай к рейтингу с точно таким же результатом пристегнули маститого, всегда заретушированного Председателя Верховной Рады Владимира Литвина. Не только для массовости, а еще и потому, что некоторым импонировал его дар выставлять вместо себя рисованный трафарет с обезоруживающей улыбкой и беззаботно жить в его уютной тени. А вот потенциал опального оппозиционера Виктора Януковича – тоже на всякий случай – подняли, пока еще не до небес, но в полтора раза повыше – все равно очень заметно. Кругами пошел встревоженный шепот: даму, мол, велели держать про запас и тянуть немного позади фаворита. Если не появится иной фаворит, ведь взращивать их брались многие горячие головы. Да ломали копья, потому что молодежь непредсказуемая пошла: один импозантен, но продажен, другой – превосходный лицемер, но до национального лидера недотягивает; третий просто доверия не внушает, да и на телевидении несуразен; четвертый – себе на уме и в кармане не то кулак, не то кукиш держит. Одним словом, Малороссия – провинция специфическая…

С идеей объединения Украины с Россией Центр предусмотрительно решил не спешить и обходиться предельно осторожно. Главным направлением удара предписывалось показать разные взгляды власти и народа: власть, подкупленная надменным Вашингтоном, тянет на Запад; народу же – точно в другую сторону, где объятья братьев по славянскому менталитету. Потому даже не в мозговых центрах известных ведомств, а где-то гораздо ближе к Кремлю украдкой вскинули глаза к небу и списали вещий результат: пусть пока за объединение будет шестая часть населения Украины. И то ведь немало. И надо сказать, очень неплохо эта информация укрепилась, – вассальные редакции из шкуры лезли, да и глуповатые, падкие до желтой наживки репортеры тоже не оробели: свою часть вслепую отработали. Потом информацию несколько раз повторили с трибун официальные мужи, создали телевизионное благозвучие – и она стала незыблемой аксиомой, основой для наступательной доктрины. На ее фоне родилась еще одна хитроумная задумка. А именно, запустить кометой в пространство мысль, будто бы три четверти населения страны ратуют за независимые, дружеские государства Украину и Россию, но с открытыми границами. Этот посыл был похож на правду, но правда всегда есть орудие промысла посвященных; ее можно обыграть столь различными способами, что она порождает совершенно разные ассоциации, вынуждает к принятию едва ли не противоположных решений. На логичный и вполне обоснованный посыл вначале внимания почти никто не обратил. И зря, потому что вторая его часть была припасена за пазухой, как кинжал Брута. Именно она превращала первую в оружие, в тандемный кумулятивный боеприпас. Рать в темных плащах, и Артеменко в том числе, о второй части знали, но помалкивали. А заключалась она в том, что очень скоро граница с одной стороны должна начать быстро и неотвратимо закрываться, – а как же, нельзя ведь иметь открытую границу с государством, лидеры которого ведут его, как покорную корову с большими слезящимися глазами, на убой, за красные флажки. Закрывать ее будут все вместе, от рядового газетчика до президента. И пусть население, которое жаждет или объединяться, или жить в одном открытом доме, знает, что хуже им становится исключительно из-за их недальновидных вождей и продавшихся за доллары воевод. Доверчивые массы молчаливо потребляли социологические и экспертные пилюли, за авторитетной шелухой которых светилась продуманная работа соперничающих между собой, выслуживающихся перед хозяином разведок. Разведка ведь в подавляющем большинстве случаев служит одному хозяину, хотя ее зоркие, проницательные менеджеры и возят пухлые папки бумаг многим формальным представителям официальной власти.

Наконец, смастерили еще одну информационную хлопушку, которую необходимо было общими усилиями превратить в извержение вулкана, засыпать заблудшее племя массивными хлопьями пепла негодования. Начали работу все те же социологи, объявив, что девяносто процентов украинцев, а значит, подавляющее большинство, характеризует сложившиеся отношения между Украиной и Россией как неблагоприятные. Это была хорошая точка отсчета для последующих массированных атак. Для создания завершающей картины ужасов картину основательно дорисовали в самой России. Общественное мнение должно получить образ врага и осудить этого врага на смерть. На телеканалах состоялись многочисленные публичные казни и испепеление словами всех тех украинцев, что раздували костер вражды между народами, не давали им вместе по-братски трудиться и жить. Благо, некоторые телекомпании, регулярно клюющие из рук власти, настолько преуспели в создании лабораторий общественного мнения, что через полгода уже появились волнующие результаты. К сроку рождения дитяти даже предвзятый наблюдатель был бы поражен стремлением угодить Первому. Получилось впечатляюще и трогательно: к числу враждебных государств население России стало относить заокеанское кощеево царство и потерявшую скромность Грузию. Украине, так скверно повернувшейся к Западу лицом, а к России задом, отвели пока третье место – все же не вся Украина, а только ее голова да часть неподконтрольных телес бунтуют. Тем не менее, народы медленно, но верно ввергли в гипнотический транс лихорадки. Одновременно политики и чиновники пообещали жесткий визовый режим, ракетную изгородь, и абсурдное марево затянуло горизонт уже не только отношений политиков и чиновников, но и мнительных граждан по обе стороны границы.

И вот тогда началась настоящая работа. Дипломаты и резиденты в западных государствах с профессиональным рвением принялись за свое дело – объяснять всем непонятливым, что между двумя государствами вызрело предвоенное состояние. И что Россия готова раздавать зуботычины и западным друзьям, если сунутся в это слишком интимное, сугубо семейное дело. Напоминание о зуботычинах, пусть и невоенных, вызвало смятение в не слишком стройных рядах впечатлительных политиков. Чисто русские гротески при максимализме нынешних держателей акций с их спецслужбистским прошлым – это вовсе не шутка, быстро расценили в европейских мозговых трестах. Ведь, в конце концов, что за цена вопроса: Украина?! Ну будет граница стабильности на восемьсот километров ближе, зато тяжелая болезнь будет излечена без хирургического вмешательства? Ну будет Украина не в самой Европе, а около ее границ, что изменится от этого для беспечного парижанина или счастливого баварца? Тем более и своих проблем хватает, чего только Балканы стоят или периодическое обострение греко-турецкой болезни… Трубадуры Белокаменной тем временем все яростнее включали все тумблеры запущенного вселенского механизма противостояния, не стеснялись уж и крепких эпитетов. Дружески и с суровыми лицами настоятельно советовали привыкшим к уюту и стабильности европейцам: «Не лезьте, ради своего же блага, не мешайте! Мы-то привыкли жить напряженно, без удобств и за ценой не постоим». Наконец, и сам хозяин появился на сцене, – декораций уж сотворено достаточно. Со свойственной ему глумливой торжественностью предупредил сомневающихся, хотя многие и так за легкой иронией уловили готовность высекать искры. Слишком много признаков, и далеко не только сжатые кулаки, волевые складки у рта и пылающих цветов галстуки.