– По телевидению говорят, что подводный путь не надежен, нас затопит! Мы погибнем.

Всеволод ушел, хлопнув дверью.

Еще одно выяснение отношений произошло, когда тесть случайно узнал, что старший Ракитин все, что имел, переписал на сына Никиту. Сергей Иванович велел Всеволоду приехать к нему, и их встреча напоминала битву Вещего Олега с хазарами. Тесть заявил:

– Знаю, знаю, у тебя какие-то неприятности в бизнесе. Наверное, с налогами мухлюешь или чего похуже натворил. Мы с женой давно лишены возможности дочь обнять. Забыли, как внук выглядит! Раньше они хоть ненадолго, да приезжали в Москву. А последние годы носа сюда не кажут. И ты к ним присоединяешься. Одни мы остаемся. Не говори, что деньгами поможешь, нам с Валей много теперь не надо. Другое нужно. Забери у Никиты миллиарды, не вешай на мальчика свою ответственность!

– Что я ни сделаю, все вам не нравится, – вспылил зять, – ваш внук стал богатым человеком. Так и тут я не угодил.

– Знаю, знаю, – вел свою песню Сергей Иванович, – понимаю, откуда и куда ветер дует. Сам в поместье под Лондоном спрячешься, а твоего сына в тюрьму посадят!

– Как вам такое в голову пришло? – оторопел Ракитин.

– Подробностями я не располагаю, – отрезал Сергей Иванович, – думаю, ты шахер-махер с налогами закрутил, а Никите придется отвечать. За идиотов нас с женой держишь? Полагаешь, что мы, старые калоши, не сообразили, что в восемнадцать лет мальчики крупными делами ворочать не могут? Никита художник!

– Справится, – решительно заявил Всеволод, – мне столько же стукнуло, когда я наследство от деда получил. И не Кит стоит у руля, у него много советников, да и я жив, постоянно с парнем на связи.

– Вот-вот, – не дрогнул Сергей Иванович, – Никиту арестуют, а ты останешься на свободе. Ничего ты ему не отдал! Это одно притворство. Сам бизнес вести продолжаешь, просто сыном прикрылся, но я не дам внука в обиду. Забирай свои миллиарды, не ломай Никите жизнь. Если откажешься, мы с Валей поговорим с дочкой, Вероника всю правду узнает про твои интрижки на стороне, я найду на тебя, стервеца, компромат.

– С ума сошел? – заорал зять.

– Не смей кричать на старших, – разгневался Сергей, – ты злишься, потому что я весь твой план разгадал. Внук мой любимый за решеткой окажется, а противный зятек в Лондоне чаек попивать станет. Прямо сейчас Вике позвоню, скажу, что ты по бабам таскаешься, а доказательства потом обнаружатся. Я уверен, что ты подлец и гад.

И тут Всеволод завопил матом, пообещал придушить и отца, и мать жены. Валентина Федоровна, которая до тех пор сидела молча, зарыдала. Анастасия слышала всю беседу, она испугалась, но войти в гостиную побоялась. В комнату она кинулась лишь после того, как раздался вопль Сергея Ивановича:

– Да я прямо сейчас тебя, придурка, посажу за то, что на старика руку поднял! – а потом грохот.

Влетев в гостиную, Настя увидела лежащего на ковре Кашина, по его лицу текла кровь, Валентина в истерике тряслась на диване. На полу валялись осколки большой китайской вазы, которая всегда стояла в углу помещения. Анастасия замерла, Всеволод подошел к ней.

– Ничего страшного. Убери тут. С башкой у старого идиота беда, он порезался, когда о свою тупую голову вазу сам разбил. Хотел, чтобы меня арестовали за нападение на него. «Скорую» не вызывай, не нужна она. Бабке нашатырь дай понюхать. Деду башку йодом полей. И все. Если кому расскажешь, что здесь произошло, без работы останешься. Усекла?

Домработница от страха потеряла голос, она лишь кивнула. Всеволод ушел.

Анастасия, конечно же, сообщила матери о том, что видела. Ну и с Ульяной она поделилась. Через пару дней Всеволод приехал к родителям жены с букетом и дорогими конфетами для Валентины, просил прощения, пообещал выполнить все требования тестя, принес обожаемый ими рулет с грибами, дальнейшее известно.

– Интересно, почему он, угостив Кашиных, в тот же день не смылся в страну, которая не выдает беглецов, – спросил Энтин, – и почему тесть не сомневался, что у зятя есть интимные связи на стороне?

Николаша оттолкнулся руками от стола и поехал на офисном кресле к чайнику.

– О других женщинах Всеволода в интернете даже намека нет. Но Ульяна жива, может, с ней поговорить?

– Хорошая идея, – согласился Володя.

Валерий поднял руку.

– У меня вопрос.

– Выкладывай, – велел Костин.

– Никита Ракитин сейчас обучается в колледже на последнем курсе. Его возраст?

– Девятнадцать, – ответила я.

– Сколько лет Всеволод находится в заключении?

– В общей сложности пять, – после небольшой паузы сказал Махонин, который успел доехать на кресле до ноутбука, держа в руке чашку с чаем, – но тут несостыковка. Отец отдал сыну все, что имел, когда тот стал совершеннолетним. Следовательно, парню нынче примерно двадцать четыре года!

– Вот и я о том же, – кивнул Валерий.

– Коля, найди точную дату рождения младшего Ракитина, – велел Костин.

Махонин застучал по клавишам.

– Ну? – спросил через минут пять Вова. – В чем задержка?

– В отсутствии информации, – вздохнул Николаша, – удивительно. Остальные сведения есть, как в открытых, так и закрытых источниках, я дело Всеволода просмотрел. Тщательно его не прятали, это не гостайна. Понятно, что документы от любопытных глаз закрыты, но я без проблем все обнаружил. В деле Никита упоминается только в показаниях Ульяны. Больше нигде. Вероника умерла вскоре после того, как мужа отправили на зону. В Москву она не возвращалась, на суде не присутствовала, Никита тоже. Женщина похоронена в Англии на сельском кладбище вблизи поместья Ракитина.

– Наверное, семья не хотела стать объектом нападок СМИ, – предположила я, – поэтому мать и сын отсутствовали на суде.

– Или Вероника поверила в то, что муж убил ее родителей, – высказал свою версию Энтин. – Бизнес сейчас ведет Никита?

– Он его владелец, – подтвердил Николай, – но есть Совет директоров. Скорей всего Никита просто получает свои деньги.

Я взяла телефон, набрала номер директора колледжа и без прелюдии задала вопрос:

– Анна Ивановна, сколько лет Ракитину?

– Недавно исполнилось девятнадцать, – ответила та.

– Вы его документы видели?

– Конечно, – заверила Сокина, – у него не так давно день рождения был. В личном деле есть копия паспорта.

– Можете фото прислать? – попросила я.

– Найду и отправлю, – пообещала Сокина.

– Вероятно, у вас есть снимок подростка? – громко спросил Костин. – Хочется его тоже получить.

– Только в личном деле приклеен, – донеслось в ответ.

– У меня вопрос, – ожил Валерий, – у вас, наверное, есть сведения о семьях студентов. Что вы знаете о родителях Никиты?