только наш смех под лампами белых новогодних фонариков. И нарядные соседи, выбирающие кассеты для старого магнитофона.

Айрин рассказывала какие-то истории из института, продолжая учить дядю Федю пользоваться палочками, время от времени бросая на меня задумчивые взгляды.

— Айрин, спасибо тебе, — чуть позже, когда дождь прекратился и наши соседи вышли танцевать медленный танец под «Чистые пруды», а мы с ней остались лежать на лавочке, любуясь первыми звездами.

Я точно знала, что она что-то подозревает. Она прекрасно видела мой синяк на подбородке и отметины на плечах, но не задала не единого вопроса, чувствуя, что я не отвечу. Я видела беспокойство в ее черных глазах.

— За что, дуреха?

— Ты пропустила из-за меня занятия, — мы лежали головами друг к другу, мне пришлось изогнуться, чтобы на нее взглянуть.

— Только не говори, что мы сейчас начнем мериться, кто кому больше помогает, — она тоже смешно запрокинула голову, чтобы улыбнуться мне.

— Нет конечно, но ты больше.

— Неправда. Вспомнить хотя бы, сколько раз ты давала мне денег, — она засмеялась.

— Пф, нашла, что напомнить, суммы-то небольшие.

— Могло быть мелочью, но ты ведь отдавала последнее.

***

Все быстро возвращалось в свою колею. Почти два дня выходных, Эдмундо и новый душ, которому я еще не дала имя (мы все еще знакомились), сделали свое дело. Всё произошедшее больше напоминало страшный сон. На сменах я, конечно, бросала осторожные взгляды на входную дверь в ожидании чего-то нехорошего, но сейчас на базе всегда были люди, как и раньше. Судя по разговорам, между Архаровым и Бединым состоялся некий разговор, после которого последний залег на дно, есть, отстал, поняв, что перешел границы.

Зинаида Александровна объявилась только спустя несколько моих смен. И вот я опять подъезжаю к особняку Архаровых в форме, но со своим личным галстуком, который я завязала весьма сносно благодаря видео в интернете.

Пожилая женщина уже поджидала меня, зорко следя взглядом за подъезжающим Клайдом.

— Добрый день! — Я выскочила из машины, чтобы открыть ей дверцу, но Зинаида Александровна, поправив твидовый костюм зеленого цвета, сама ловко запрыгнула на заднее сиденье.

Следуя правилам, я не начинала диалог первой, хотя очень чесалось спросить, есть ли какие-то результаты от ее пронырливого детектива.

— Салон красоты? — Все же не выдержала я и спросила, бросив взгляд на пассажирку в зеркало заднего вида.

Вместо ответа она на меня строго посмотрела, поджав губы.

— Ты обещала мне, что будешь докладывать обо всем, что у вас там творится, но от тебя ни слуху ни духу!

— Так ничего и не происходит!

— Да, твой синяк на лице говорит об этом же. Ты должна быть моими ушами и глазами! Марк в последнее время вообще закрылся, — шипела она мне в затылок, — еще и сойдется опять с этой… этой Алиной-дубиной. Никак отстать от него не может.

Пришлось приложить все усилия, чтобы не вырвался невежливый смешок на это детсадовское ребячество. Я сама наслышана об этой Алине, так что вполне поддерживала Зинаиду Александровну в ее неприязни. Странно, что Марк будто не замечал, насколько склочная эта Алина и эгоистичная. Или, как вариант, мы просто не все знаем. Архаров не похож на тех людей, у кого может быть слабость в виде любви до гроба, но и до глупца ему очень далеко. И история с Бединым подтвердила, что с Марком Васильевичем лучше не пытаться играть.

Ребята поговаривали, что Бедин потерпел крупную неудачу в каких-то инвестициях с легкой подачи Марка. Головой я понимала, что Архаров таким образом просто защитил свои территории, но эмоциями было приятно думать, будто он отомстил лично за меня, пусть в отчете и говорилось о нападении на безликого сотрудника. Да и вряд ли Марк знал о моем существовании.

— Это не связано с работой, — опять почти не обманула. С моей ведь работой напрямую и не связано, — если что-то услышу, расскажу! Я ведь на выезде либо одна, либо с вами. А парни не привыкли сплетничать, в Марком Васильевичем мы даже не встречались никогда, так что извините. Так куда мы едем?

Зинаида сверлила меня с минуту взглядом в попытках понять, насколько я с ней откровенна, а после сменила гнев на милость:

— К подруге, навестить старую идиотку нужно. Сорок лет дружим, как-никак.

— Могу вас обеих отвезти в уютное место. Вам, наверное, надоело дома сидеть, — вбила адрес в навигатор.

— Все-то ты знаешь, — цыкнула в ответ Зинаида Александрова, — умным людям не бывает скучно наедине с собой. Надоедает, когда заняться нечем. Так что оставь свои наблюдения при себе.

Сказала она без особой злобы, я даже не покраснела, но со своими замечаниями решила не лезть. Это со своими я привыкла общаться наравне, а она — мое начальство.

— Идиотка чертова, — ругнулась мать Архарова, ударив кулачком по сиденью, — говорила ей раньше обратиться к врачу, так нет же: сигарету в зубы и море по колено! Допрыгалась до того, что ей нужна пересадка почки, а почек то нет!

Вначале я дернулась, но потом сообразила, что мать Архарова про свою подругу, к которой мы сейчас и едем. По голосу она была действительно очень расстроена, мне стало жаль Зинаиду Александровну.

Трансплантология — бич медицины. Нуждающихся у нас сотни тысяч, а органов всего сотни. Есть, конечно, черный рынок, где соотношение немного оптимистичнее, но и процент смертности от такого «товара» гораздо выше.

— Почему нельзя заплатить какому-нибудь работяге, чтобы выкупить его почку? Ему сойдет и денег заработает.

— Потому что это уголовная ответственность.

Зинаида Александровна вздохнула:

— В этом государстве честным людям никогда не начать прибыльный бизнес.

— Вы же не собираетесь начать торговлю органами? — На всякий случай уточнила у предприимчивой дамы, мало ли.

Вместо ответа она на меня бросила свой фирменный взгляд. То есть, посмотрела, как на идиотку.

После визита к подруге мы еще катались по разным адресам, но уже почти не разговаривали. Этот выезд был спокойным, я даже поверила, что Зинаида Александровна поуспокоилась со своими детективными задумками и просто наслаждалась поездками по салонам и магазинам. Все то, чем и должна заниматься праздная женщина в летах с длинным банковским счетом.

Вот только момент, когда она ткнула в меня пальчиком, на котором красовался свежий маникюр, со словами «глаза и уши» заставил меня вновь напрячься.

— Сень, переодевайся, ноги в руки и бегом на офисную парковку. Заменишь Виктора.

Михалыч проверил мои «обходные листы» и, бросив распоряжение, удалился в кабинет. Зинаида Александровна после нашей последней встречи время от времени лишь писала смс с вопросами, есть ли новости, Бедин