— Викусь? Ам!

Я протянула руку, чтобы взять его, но Вячеслав тут же убрал руку за спину.

— Нет, так не пойдет. Давай-ка открывай ротик.

Я зыркнула на него убийственным взглядом, но губы разомкнула.

— Какая страсть! Какая экспрессия! — рассмеялся он и аккуратно опустил кусочек в мой рот. Затем еще и еще. Этот гад решил кормить меня с рук, как своего питомца.

— У меня руки есть, — пробурчала я, чувствуя себя неловко.

Не понимаю, зачем эти дурацкие игрища? Да взял бы, отымел меня положенное количество раз и отпустил с миром, а то в добряка играет. Настроение резко испортилось.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

— Очень рад, что есть. Еще вижу, что у тебя есть ноги, задница и все остальное. Но знаешь ли, после вчерашнего созерцания тебя в безобразной футболке, до сих пор не могу прийти в себя.

Едва я обрадовалась, что план удался, Вячеслав припечатала меня фразой:

— За что ты так себя не любишь?

От такого вопроса в лоб я растерялась и не могла найти подходящих слов.

— Люблю, — ответила смущенно.

— Как же. Дешевые трусы, дешевые носки, безобразная щетка, измахрившаяся после первой же чистки. Дешевая футболка с распродажи на три размера больше… — с каждым перечислением он делал меня несчастнее. Да, я экономная, но… почему-то от мужчины про мою экономность слушать больно.

— Не вам судить, — чтобы не показывать свои чувства, отвернулась к окну.

— Теперь мне. Я же оцениваю твое поведение, вид, внешность, даже здоровье. Забыла? — не дождавшись ответа, он продолжил: — Поэтому сделай лицо попроще, поприветливей — и в путь.

— Какой? — встрепенулась я.

— Дальний, — коварно улыбнулся он.

Уже через час, даже меньше, мы ехали на такси в аэропорт.

— А куда мы? — спросила робко.

— На Кудыкину гору. Молчи и улыбайся! — вот и весь ответ Вячеслава. Обидно, хотелось остановить машину и уйти. Но…

Улыбчивые стюардессы порхали по рядам. Я смотрела на ухоженных девочек и не верила, что мы летим в Москву. Вот жизнь! Захотел — полетел на выходные в столицу или еще куда. А захотел — себе рабыню купил. Скотина!

Не знаю, что готовит мне день грядущий, но он пройдет. И еще другой пройдет — и когда-нибудь это все закончится. А пока спать.

В столичном аэропорту нас встретил солидный мужчина в костюме, проводил до машины, он же сел за руль, и мы поехали.

На дорогах удивительно много машин, поэтому приходилось преодолевать пробки, но я совершенно не нервничала — не на такси же еду.

— Викусь, — обратился ко мне Вячеслав, когда устал ехать в молчании. — Надеюсь, в этот раз ты меня не разочаруешь? — И посмотрел таким ласкающим взглядом, от которого стало неловко. Вот умеет же так.

— Чем?

— Проявишь хотя бы немного вкуса. Или ты безнадежна?

— Нет, не безнадежна, — покачала головой.

— Если безнадежна, ничего страшного. Главное, быть искренней с собой и мной. Достаточно тебе сказать: «Да, я не умею», — и я найму тебе помощницу.

— Справлюсь! — упрямо ответила я.

Злит, что он считает меня дурой и дикаркой. Неужели не доходит до избалованного засранца, что я не желаю прыгать в его койку, поэтому делаю все, что в моих силах?

— Тогда у тебя есть два часа, справишься?

— Да.

— Если будут вопросы — звони. Я на связи.

Машина остановилась перед помпезным торговым центром, и водитель помог мне выбраться из машины.

— Викусь! — напоследок крикнул Вячеслав, опустив стекло. — Ни в чем себе не отказывай!

Под его улыбкой я гордо вошла в бутик, но как только двери закрылись, бравада закончилась. Меня пугали витрины и продавщицы, по сравнению с которыми я выглядела Золушкой, только что сметавшей золу.

— Вам помочь? — широко улыбаясь, как голодная акула, подплыла ко мне консультант-продавец.

— Сама справлюсь, — ответила я и прошла к стойке-вешалке. Уверена, что продавщицы пялятся на меня и насмехаются. Ну и пусть! Я расправила плечи назло всем и принялась осматривать вещи. Но уже скоро пулей вылетела из магазина и судорожно набирала Вячеслава.

— Да, — промурчал мужской голос после нескольких гудков. — Лимит, солнышко, исчерпала?

— Ты издеваешься?! — закричала я в трубку. — Считаешь меня дурой, которая от жадности ринется сметать ненужное барахло за охрененную цену?

— Нормальные цены, — засмеялся он, не обращая внимания на мою истерику.

— Ты помпезный придурок, кичащийся бабками! — я была так зла за унижение, что вышла из себя и принялась обличать засранца. — Кашемировые носочки за двадцать семь косарей?! Из-за фактурной вязки лишние два нуля?! Туфельки из крокодильего брюха за 616 тысяч? И курточка из него же за пять миллионов?!

— Лишь бы тебе, Викусь, было тепло, — донеслось насмешливое в ответ. — Не забудь шапочку!

— За полмиллиона?! — вопила я. — И мать твою, шарфик из какой-то викуньи за четыреста тысяч?!

— Викуля не любит викуний? Как странно! — Вячеслав откровенно издевался. — Милые, дикие верблюжата, которых раз в три года отлавливают, стригут и выпускают обратно…

— Да, б…ть, носки из козы и шарф из меха кролика меня вполне устраивают!

— Ну, иногда меня тоже устраивает, — рассмеялся он, и я почувствовала себя дурой. — Жди, скоро подъеду и научу тебя выбирать вещи. Говорил же, ты себя не любишь. Глупенькая.

А я тупо посмотрела на телефон, потом по сторонам и присела на пуфик. Господи, мир сошел с ума, а я и не заметила.

Он подошел незаметно.

— Вряд ли здесь видели настолько грустных красавиц с почти безлимитной карточкой! — услышала за спиной. Вроде бы Вячеслав говорил спокойно, но мне показалось, что в его голосе скользит насмешка. Обернувшись, я нашла его взглядом. Он стоял чуть поодаль, позади зоны отдыха и, засунув руки в карманы джинс, перекатывался с пятки на носок.