— Не буду. А ты садись и поешь, для этого ведь кастрюлю вытаскивала. Голубцы свежие, вчера варила. Я за Машей пойду присмотрю.

— Она спит… Может вы мне компанию составите? — сделала первый шаг навстречу. Сердце тревожно замерло в ожидании ответа.

— Ладно, грей на двоих. — начинаю нервничать. Я запретила себе суетиться и переживать. Нельзя допустить, чтобы зрение пропало. — Герман не сказал, куда ушел?

— Он поехал поговорить с Наташей, — обернулась к женщине. Это было предположение, ведь я точно не знаю, зачем Герман отправился домой. Она громко и тяжело вздохнула, мотнула головой, но ничего не сказала. По ее жесту и так все было понятно.

— Мне совсем немного положи, Полина. Тебя ведь Полина зовут?

— Можно Поля, — улыбнулась и кивнула головой. А вот ее имени я не знала, а спросить не решилась.

— Зинаида Владимировна меня зовут, — представилась она.

— Я знаю, — нагло вру. Мать Германа и так предвзято ко мне относится, а тут получается, что я была его любовницей, родила дочь, а имя бабушки Маши даже не удосужилась ни разу спросить.

- Я так предполагаю, что институт ты еще не окончила? — спрашивает Зинаида Викторовна, когда я сажусь за стол напротив нее.

— Взяла академический отпуск. Как только Машенька пойдет в садик, вернусь к учебе. — отломила кусочек голубца и положила в рот, не хотелось говорить.

«Надеюсь, что вернусь» — грустные мысли совсем были не к месту, но последнее время любое упоминание будущего вызывало щемящую боль в груди. Есть ли оно это будущее у меня?

— Герман весьма решительно настроен создать с тобой семью. — я поперхнулась. Семью? Зачем он вводит своих родных в заблуждение? У меня есть три года, чтобы родить ему сына, а после… Может и не настать. — Поля, не буду ходить вокруг да около, скажу прямо. Я не вижу тебя рядом с моим сыном. Меня настораживают девушки, которые ради достижения своих целей становятся любовницами богатых мужчин.

— Я никогда не использовала Германа, — возмутилась. Мой голос стал звучать твердо. — Так получилось, что я влюбилась него раньше, чем узнала о том, что он женат.

— Пусть так. Не буду спорить. — она смотрела мне в глаза. — Герман уже совершил одну ошибку, я не хочу, чтобы он ее повторил. У моего сына сильный характер, он справится со всем, что выпадет на его долю, но я не хочу, чтобы он терял свое время с не той женщиной. Надеюсь, ты меня понимаешь? — мне оставалось лишь кивнуть. Откуда я знаю, та я женщина или не та. — Я не прощу, если ты причинишь ему боль.

Специально не причиню. А что будет, если он ко мне привяжется, а я умру?.. Наверное, на тот момент мне будет все равно простит меня Зинаида Владимировна или нет, но больно делать Герману я не хотела. Маша, наверное, даже не вспомнит меня…

Быстро-быстро заморгала, чтобы не разреветься. Этот непростой разговор прервала мелодия моего мобильного телефона. Увидев незнакомый номер, я сбросила вызов. Это могла быть мама или Валя, а я не хотела с ними общаться.

Зинаида Владимировна подозрительно посматривала в мою сторону, от ее внимания не ускользнуло, что я отклонила вызов. Телефон вновь заиграл, теперь уже в моей ладони. Герман…

— Алло? — тут же ответила.

— Поля, не пугайся, это Андрей. — первая фраза уже насторожила, ничего хорошего брат Германа мне не скажет. — Таня сказала, что наша мама сейчас с тобой.

— Да.

- Как-нибудь поделикатнее ей сообщи, что Герман ранен и сейчас находится в тридцатой больнице.

Не хотела в это верить. С трудом переваривала сказанные Андреем слова.

— Что с ним?! — сердце сжалось от страха. Ранен? — Что произошло?! — я чувствовала, что начинает неметь челюсть…

— Наташа его ударила ножом… — перед глазами встала черная стена.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Герман

Еще один удар оставляет рану на локте. Пытаюсь схватиться за лезвие, не выходит. Наташа продолжает яростно размахивать холодным оружием. На ладонь остается порез. Все-таки умудряюсь выбить нож из рук жены, он летит под стол, но супруга набрасывается на меня, на смену ножу приходят накладные ногти. Тыльной стороной ладони наотмашь бью ее по лицу. Истерика не прекращается, я хватаю ее за волосы и засовываю под кран. Надеюсь, холодная вода остудит горячую голову.

— Пришла в себя?! — зло рычу, грубо встряхиваю. Слышу, что она рыдает. Отпускаю и смотрю в ее глаза. Там еще пляшет безумие.

Боли не чувствую. Или шок, или я такой крутой. Крови много и это Наташу пугает, она кричит и пытается вырваться из захвата. Отпускаю. Жена бросается к крану и яростно смывает со своих рук кровь, трет изо всех сил кожу, пока та не краснеет. Пол заляпан бордовыми каплями. Мне, наверное, нужно к врачу. Непонятно, насколько опасна рана в области груди. Вряд ли глубоко, я вовремя успел увернуться, но я не врач и лучше не пускать это дело на самотек.

Наташа пытается скинуть с себя перепачканную кровью одежду. Мне не хочется выпускать ее из виду. Нужно быстро принять решение, что с ней делать? Позвонить в полицию? Начнется разбирательство, которое коснется всей нашей семьи…

Я вижу, что Наташа не в себе. Ей необходима помощь хорошего психиатра, а не тюрьма.

— Это не я, это не я!.. — стоит голая смывает с себя шелковым халатом кровь и истерично причитает.

Это треш. Фильм ужасов, а я в нем главный герой. Голова не кружится, сознание не теряю, значит все нормально — жить буду.

Достаю пару чистых кухонных полотенец, стаскиваю с себя залитую кровью футболку. Прикладываю к ране полотенца, нужно прекращать заливать полы. Рана напоминает глубокий порез. Разрываю футболку и фиксирую повязку. Кровоточит знатно, уже через минуту тряпки краснеют. В принципе и с локтя хорошо течет, но руку я не перевязываю.

— Прости, прости, прости!.. — как заведенная шепчет Наталья. Опускается на корточки и прячет заплаканное лицо в ладонях.

Достаю телефон и набираю Андрею. К жене спиной больше не поворачиваюсь. Неизвестно в какой момент ее замкнет.

— Ты еще не освободился? Помнишь, что тебя мать Полины в кабинете ждет? — о женщине я забыл, что неудивительно.