степени, что можно было однозначно увидеть: девушка не обременена нижним бельём.

Кровь снова прилила к щекам.

– Вероника Веритас, – прочитала я на обложке. – Лепестки её желания.

Крайне заинтригованная, я открыла книгу, стоя прямо там, у шкафа, чтобы сразу убрать её на место, если Райнер вернётся. Быстро пробегаясь глазами по строчкам нашла то, чего боялась найти – и на что надеялась.

“Повязав на шею большой красный бант, словно на подарочную коробку, она легла на кровать совершенно обнажённая и поманила его пальцем. Альфред не мог сдержать своего красавчика. Тот приветственно дёрнулся в сторону соблазнительных изгибов Софии, и Альфреду пришлось придержать его рукой, чтобы тот раньше времени не запрыгнул в тёплую влажную пещеру. ”

Я захлопнула книгу и поспешно поставила её обратно на полку. Наверное, мне стоило бы почитать ещё, чтобы узнать хотя бы, как это делается. Чтобы Райнер не посмеялся надо мной, когда я просто растеряюсь в постели или не пойму, чего он от меня хочет. Но прочитанные строчки навели меня не мысль.

Зачем что-то ему говорить, если я могу показать?

Не дожидаясь, что Райнер придёт до того, как я воплощу задуманное, быстро разделась, разгладила покрывало на кровати и легла на него. Банта у меня, к сожалению, не было.

Легла сначала на спину.

Нет, ерунда какая-то. Будто труп на опознании.

Легла на бок.

Будто сплю. Ещё, чего доброго, решит не будить и одеялком накроет!

Крутилась и так, и эдак, потом устала, полежала. Скучно. Взяла учебник по истории, но нудный текст профессора Сесиля окончательно меня добил: я и сама не заметила как уснула.

А проснулась от того, что что-то коснулось моей шеи. Открыла глаза, недоумевая, что могло произойти, и некоторое время тупо смотрела на склонившегося надо мной Райнера, пытаясь восстановить в памяти последние часы.

Вспомнила. Потянулась к нему, обхватила сильные плечи, прижалась к нему, отчаянно смущаясь своей наготы. Но терпкий аромат, который источал дракон, пьянил меня. Мне хотелось почувствовать его целиком. Обнажённого. Настоящего. Кожа к коже.

Он ласкал меня, дразнил, заставлял стонать и извиваться. Но это всё было не то. Мне хотелось большего. И я не могла сказать ему об этом. Просто не знала таких слов.

Наконец, он услышал мои беззвучные мольбы. Когда я уже металась на покрывале, не в силах выносить сладкую пытку, навис надо мной и с какой-то сосредоточенностью прикрыл глаза. Стало тихо. Только наше рваное дыхание наполняло тишину.

Я ощутила его прикосновение. Поглаживая меня по волосам, нежно целуя виски, щёки, губы, он проникал в меня медленно и осторожно.

Но не помещался. Каждый миллиметр поддавался с трудом. Почему-то мне казалось, что это должно быть совсем не так. Закусив губу, я молчала в напряжённом ожидании.

А потом он с силой протолкнулся внутрь. Я тихо вскрикнула от краткой вспышки боли, и он замер, позволяя мне привыкнуть к ощущениям.

Я застонала. Хоть Райнер и не двигался, наслаждение почему-то начало возрастать внутри меня, и я невольно потянулась к нему бёдрами. Он вжался в меня. А потом медленно вышел почти до самого конца – и только тогда я осознала, как же глубоко он проникает. Как такое возможно? Неужели внутри для этого есть место?

Скоро он стал двигаться быстрее и ритмичнее, заставив все мысли покинуть мою голову. Он ускорялся постепенно, и скоро я закричала от нестерпимого удовольствия, которое пронзило всё моё тело и вырвалось в пространство чистой энергией. Я продолжала кричать, метаться, царапать его спину и покрывало под собой, но это безумие не кончалось, а накатывало новой и новой волной, заставляя меня рычать, хрипеть, кричать и стонать до изнеможения.

Скоро он закончил несколькими резкими движениями и замер.

Я продолжала чувствовать его пульсацию, потому что внутренние мышцы обхватили его полностью, сжав всю поверхность его достоинства.

Медленно, не без труда он вышел из меня и с выдохом упал рядом. А я не могла даже пошевелиться.

– Это было слишком быстро, – выдохнул он.

Я только простонала в ответ. Для меня даже этого было слишком много. У меня не было голоса, не было сил, ноги онемели и не слушались.

Райнер обнял меня за плечи и притянул к себе.

Я прислушивалась к себе, но ничего не могла ощутить.

Ничего нового.

Вернее, нового много – очень много! Но ведь всё это изначально задумывалось, как способ пробудить драконицу, и я морально готовилась к тому, что как только дело будет сделано, Райнер останется для меня просто преподавателем. Эрика уже успела подробно рассказать мне о том, что драконы любят девственность – как десерт, потому что перенасыщение освободившейся силой для них особенно приятно. Куда больше, чем просто физическое удовольствие.

Я украдкой смотрела на Райнера и гадала: упивается он сейчас своим удовольствием или нет? Потом опускала взгляд на его грудь и пыталась сосредоточиться на собственных ощущениях, услышать свою драконицу, но после пережитого оргазма она и сама как будто удовлетворённо замолкла.

– Райнер, – я приподнялась на локте и осторожно заглянула ему в глаза. – А как ты понял, что твой дракон пробудился? Это тоже было во время секса?

– Не совсем, но обычно ты чувствуешь взрыв силы внутри, и у тебя будто раздвоение личности. Одна часть испытывает страстное желание сейчас же втянуть эту силу и пропустить её через себя для оборота. Кстати, если что-то такое испытываешь, то скажи сразу, я тебя быстро выведу туда, где достаточно места, и при этом никого нет.

Я снова опустила голову и прислушалась.

Ничего.

Даже привычного уже шепотка, который слышался в моменты особенно сильного желания соединиться с мужчиной. Может, я ошиблась? И дело вовсе не в этом? Не так часто я испытывала влечение, так что может иметь место простое совпадение.

Райнер будто тоже что-то заметил. Он привстал, опустив на меня взгляд. Замер, будто прислушиваясь. Потом взял меня за подбородок и заглянул прямо в глаза.

– Я не слышу твою драконицу, – его голос стал каким-то сухим и шелестящим. – Что за!..

Он встал надо мной