стало введение в январе продразверстки. В условиях усиления экономической разрухи и роста расходов на содержание воюющей армии правительство Ленина искало решение всех хозяйственных проблем на пути ликвидации частной собственности, сужения сферы товарно-денежного обращения и усиления государственного управления экономикой, рассчитывая окончательно лишить экономической базы сопротивляющиеся группы населения и сосредоточить максимум хозяйственных средств на удовлетворении нужд фронта. Самой острой проблемой оставалась продовольственная. Поскольку выпуск в обращение свежеотпечатанных бумажных рублей вел к ускорению роста цен, а Наркомпроду и органам снабжения Красной армии постоянно не хватало денег для закупки у крестьян нужного количества зерна, проддиктатура в форме государственной монополии на торговлю хлебом уже не могла дать его в количестве, достаточном для войск и городского населения. Поэтому в январе 1919 г. была введена продразверстка: необходимое государству количество продовольственного и фуражного (для лошадей) зерна разверстывалось (раскладывалось) между зернопроизводящими губерниями (внутри них – между уездами, волостями, селами и хозяйствами) и принудительно забиралось у крестьян. Формально зерно забиралось за плату по низким ценам, но фактически – большей частью без всякой оплаты, когда вместо денег крестьянам выписывали и отдавали квитанции.

Введение продразверстки протекало с большими трудностями. Местным органам Наркомпрода приходилось прибегать к принуждению при учете и сборе хлеба по продразверстке, когда у крестьян без оплаты или за обесценившиеся деньги отбирались не только «излишки», которые могли быть проданы, а еще и часть зерна, необходимого крестьянам для собственного пропитания и посева. Иногда в обмен на хлеб органы Наркомпрода давали крестьянам некоторое количество остро необходимых им промтоваров (сельхозорудия, ткани, обувь, керосин, спички и т. д. – крестьяне нуждались буквально во всем), однако из-за скудости государственных запасов обмен на промтовары был редкостью. Помимо зерна деревня обязана была отдавать по разверстке и другие виды сельскохозяйственной продукции. Продразверстка дополнялась реквизициями в пользу Красной армии13.

Большевистская пропаганда убеждала крестьян в том, что их обязанность – дать хлеб в долг пролетарскому государству, которое защищает их от возвращения помещиков, а после победы над белыми восстановит промышленность и вернет им долг промтоварами. Но эта пропаганда действовала на крестьян слабо: введение продразверстки повсеместно вызывало недовольство. Его усиливали реквизиции и принуждения, произвол со стороны военных и гражданских властей при их проведении. Поэтому на почве продразверстки, реквизиций и произвола властей часто происходили вспышки массового недовольства и восстания. Крестьяне никак не хотели мириться с изъятием у них «излишков» хлеба без всякой оплаты и запретом продавать его на рынке по «вольной» цене, считая продразверстку «бессовестной грабиловкой»14.

В первой половине 1919 г. большая часть территории Пермской губернии находилась под властью верховного правителя адмирала А.В. Колчака. То обстоятельство, что губернию рассекал фронт, на котором между красными и белыми велись тяжелые кровопролитные бои, что эта линия фронта постоянно колебалась и перемещалась, оказалось фактором, очень серьезно повлиявшим на уклонение и дезертирство крестьян из Красной армии.

Когда в конце весны – начале лета колчаковские войска стали терпеть поражение и отступать с территории Пермской губернии, в них неизбежно началось разложение, вызванное, помимо прочего, еще и плохим снабжением, что вынуждало войска грабить местное население. Это разложение прежде всего проявилось в росте дезертирства и перебежках или к «зеленым», или к красным, что было характерно и для других фронтов, например, Южного15. В первую очередь дезертировали местные крестьяне, принудительно мобилизованные в белую армию. «Белые» дезертиры примешивались к «красным», и это становилось дополнительным фактором роста уклонения от службы в Красной армии и дезертирства из нее. В итоге проблема дезертирства обострялась, как и борьба с ним.

* * *

В пермских архивах почти не сохранилось документов о периоде правления Колчака. Но более поздние архивные документы – сводки Пермской губЧК – свидетельствуют, что авторитет адмирала среди населения был достаточно высок. Этим отчасти и объясняется враждебное отношение некоторых групп населения к большевикам, выразившееся сначала в отказе от мобилизаций, а затем и борьбе против Советской власти.

Согласно данным бюллетеней Пермской губЧК, отсылавшихся в Особый отдел ВЧК, за период с 12 августа по 31 декабря 1919 г. при отступлении колчаковских войск с ними ушло более 60 000 человек, преимущественно из состоятельных групп, из среды городского мещанства16. Зажиточные крестьяне, которые восприняли приход колчаковских войск как «избавление» от большевистской власти, красного террора и проддиктатуры, либо вступили добровольцами к белым, либо остались в родных краях и продолжили борьбу против Советской власти уже на положении дезертиров или как повстанцы.

Информация из бюллетеней далеко не полная. По признанию самих пермских чекистов, «работы было очень много». В результате не удалось собрать статистические данные, характеризующие деятельность военных и гражданских властей Колчака на территории Пермской губернии, а также установить точное число арестованных, подвергшихся порке, расстрелянных, потерпевших материально17.

Вместе с тем, как уже говорилось, документы содержат сведения о поддержке, которой пользовались большевики со стороны беднейшей части крестьянского населения в уездах, сохранившихся под контролем Красной армии. Именно в них мобилизации в Красную армию проходили успешно.

Этому способствовал и другой фактор – белый террор на той части губернии, которую контролировали колчаковские войска. По данным тех же бюллетеней Пермской губЧК, за первую половину 1919 г. белыми было расстреляно 2558 человек, подвергнуто публичной порке 1677, арестовано 5471, пострадали материально 7258 человек18.

Известно, что контрразведывательные органы, созданные и действовавшие на территории, подвластной адмиралу А.В. Колчаку, отличались хорошей организацией и умелым контролем за политическими настроениями населения, что позволяло им успешно бороться с подпольными большевистскими организациями и теми элементами населения, которые сочувствовали большевикам19. Несомненно, почти все выпоротые, арестованные и расстрелянные подверглись насилию и репрессиям за сочувствие большевикам и Советской власти.

Согласно сводкам Пермской губЧК за 8 июля 1919 г., при Колчаке для борьбы с большевиками были организованы волостные и уездные следственные комиссии, которые производили следствие о коммунистах и сочувствующих Советской власти, а затем выносили постановления, приговаривая людей к расстрелу, штрафу или принудительным общественным работам. Состав комиссий был выборный, но в результате выборов туда, естественно, попадали сочувствующие Колчаку. После освобождения Перми большинство членов комиссий уехали с белыми. Всего волостных комиссий было около 200, при каждой из них имелись военный отряд и милиция, которые приводили в исполнение приговоры: пороли, конфисковали имущество, расстреливали. Отряды состояли из 10 человек, а комиссии – из 5–7 членов в каждой. Была налажена осведомительная сеть, на 10 человек приходился один осведомитель20.

В уездных городах были созданы уездные следственные комиссии и военно-полевые контрольные пункты с тайными агентами по образцу охранного отделения, которые носили вымышленные фамилии. В Перми существовал общекорпусной суд Сибирской армии, который рассматривал