обладает такими возможностями радовать людей, стало орудием пропаганды и местом ожесточённой борьбы за деньги, которые даёт реклама товаров и реклама персонажей, которые в свою очередь на телевизионной известности зарабатывают большие деньги. Изобретателю телевизора В. К. Зворыкину в голову не могло прийти, какого джина он выпустил из бутылки.

Мы, наученные горьким опытом, уже усвоили, что задуманное философами идеальное общество после претворения их идей в жизнь, оказывается совершенно другим. Почему? Ответ на этот вопрос не найден до сих пор. А всё дело в разрушителях. Они искуснейшие мастера извлекать выгоду для себя из ситуаций, порождённых самыми благими намерениями, поставщиками которых являются философы. Талейран: «Революции замышляют философы, осуществляют фанатики, а пользуются их результатами проходимцы». Так было всегда. Но почему же закон «Всё неизбежно будет погублено разрушителями» так и не понят до сих пор? Эта книга написана, чтобы заполнить эту брешь в понимании человеческого.

Большинство исторических процессов в конце концов заканчивается победой разрушителей и затем их саморазрушением. Это мы наблюдаем при всех экономических и социальных укладах. В Древнем Риме, у норманнов, англо-саксов, большевиков, империалистов, демократов, либералов, в России 1910‑х, России 1980‑х, Украине 2000‑х годов. Остаётся только удивляться, как мы до сих пор живы.

Победившее разрушение неизменно превращается в саморазрушение. Выигрыш созидателя в том, что его правота укрепляет его дух, и даже организм. Позитивность и стойкость, умение контролировать мысли и поступки увеличивают сопротивляемость организма. Творимое разрушение неизменно оборачивается против самих разрушителей. Разрушитель вовне в конце концов становится разрушителем внутри. Разрушение заканчивается саморазрушением. Рано или поздно сам деятель остаётся последним, кого он может уничтожить. Точно так же энергетический вампир, будучи отлучённым от внешнего источника психической энергии, начинает «пожирать» сам себя. Давно известно, что революция пожирает своих детей. А кого ей пожирать, если чужих уже не осталось, а импульс разрушения только набрал силу? Конечно, своих. Так было в СССР в 1930‑е. Невольно вспоминаются слова шута Балакирева: «В России хлеб сеять не надо, мы друг друга едим и этим сыты». Но сегодня Россию уже обогнал Запад.

Разрушителями со своей особой спецификой являются раковые клетки. Некоторые причины возникновения раковых опухолей известны, но в этой области вопросов больше, чем ответов. Но можно считать достаточно убедительно подтверждённым то, что сила духа больного и вера в Бога оказывают существенное влияние на ход болезни и результаты лечения. А. Солженицын (как и Д. Панин) излечился от рака и дожил до глубокой старости. Вполне возможно, что разрушительность натуры оказывает столь же существенное, но отрицательное влияние на заболеваемость раком и ход болезни.

Любая перемена — источник опасности, недаром говорят «не дай нам Бог жить во время перемен». Оседлать изменения и обернуть их в свою пользу является сутью стратегии разрушителей. Все открывающиеся в процессе изменений возможности будут по максимуму использованы разрушителями. В своё время Столыпин обозначил программу своих действий так: «Сначала успокоение, затем реформы». Успокоение — это нейтрализация разрушителей. Этот рецепт является верным для всех времён и народов. Прежде чем начинать что то менять, надо хорошо подумать, как помешать разрушителям использовать возникшую нестабильность в своих целях. А возникшую разрушительность следует купировать быстро и решительно. Как это было сделано в Китае на площади Тяньаньмэнь, и не смог сделать Янукович в 2014 на Украине.

Уничтожая плохое следует проявлять особую бдительность, чтобы не позволить на его месте возникнуть ещё худшему. Порой ошибались и великие люди, не понимая, насколько хуже может быть новое плохое. Солженицын знал, что годы советской власти сочтены и говорил: «Я ещё вернусь в настоящую Россию». И, действительно, вернулся. Но то, что он увидел, было очень далеко от «настоящей России». Это была злая пародия на неё. Не просто злой, а ужасающе убогой и голодной была пародия на «светлое будущее», сварганенная большевиками взамен «кровавого царизма». Этот исторический опыт диктует нам закон: только когда деятельность разрушителей станет невозможной вследствие глубоко осознанного, хорошо организованного властью сопротивления созидателей, только тогда можно без боязни лишиться всего приступить к радикальным преобразованиям человека и общества.

Не предоставляй свобод сверх меры, создавая вакуум законности, первыми этим воспользуются разрушители. «Нельзя людей освобождать к наружной жизни больше, чем внутри. Опыт показывает, что народам легче выносить насильственное бремя рабства, чем дар излишней свободы». Как вы думаете, кому принадлежат эти слова? А. И. Герцену. Вот так «Колокол свободы»! А ведь правильно всё понял, стихийно обладая системным мышлением и, возможно, уровневыми представлениями.

Действительно, зачем свобода тому, у которого нет своих достойных мыслей, а приходящими к нему извне он управлять не в состоянии? Как правильно указывал Граф: «Свобода без идеалов приносит гораздо больше вреда, чем пользы». Тем более нельзя давать свободу рабам преступных страстей. В реальности проблема не столько в недостатке свободы, сколько в недостатке внутреннего содержания. Она решается повышением уровня. А по уровню должна быть и свобода.

Действительно, романтические пароксизмы мыслей в том духе, что свобода неотъемлема от природы человека, имманентна ей, «человек рождён для свободы, как птица для полёта» ничего общего с реальным устройством человека не имеет. Э. Фромм считает, что для культивирования «любви к жизни», являющейся одной из составляющих созидательности, необходимы три условия: безопасность, справедливость и «свобода, а том смысле, что каждый имеет возможность быть активным и осознанно ответственным членом общества». Упаси нас Бог от того, чтобы «каждый имел возможность», — преступники и все другие разновидности разрушителей должны быть максимально ограничены. Способность нести ответственность определяется уровнем деятеля, а не предоставленной ему свободой. Свобода не должна превышать допустимую. Отсутствие внешних ограничений, это ещё не свобода. Свободен тот, кто при этом является хозяином своих желаний и способен поступать по здравому разумению. У всех остальных, чтобы они не пустились во все тяжкие, должны быть внешние ограничения, например, в виде занятости на работе, чтобы добывать себе хлеб насущный. К чему приводит излишняя обеспеченность и свобода, мы видим на примере «золотой молодёжи» из семей «новых русских», а в ещё большей степени «новых кавказских». Классики в своё время учили нас, что в будущем обществе работу за человека будут делать машины, а он освободившееся время потратит на самосовершенствование. Как теперь стало понятно, если у него на это достанет уровня.

Кому-то кажется, получи свободу, он сможет реализовать себя и достичь чего то немыслимого. Но по мере высвобождения от всякого рода внешних необходимостей, обычный человек вместо радости начинает ощущать смутное «тут что то не так». И вот выясняется, что внешняя необходимость, сообщавшая жизненному процессу определённость, не сменилась внутренней. Тот, у кого отсутствует