отдавай мои деньги! – по пути настраивала парня Аманда. – И в глаза этак, с вызовом, посмотри.

– Да не умею я… с вызовом.

Лупано, похоже, уже пожалел, что признался насчет денег. Ругал себя, что не дождался отца: спросил бы у него и никаких бы проблем не было. А тут… по-дурацки себя повел, что и говорить, пожаловался, словно совсем уж маленький ребенок. Нашел кому! Теперь вот иди и думай, что с ним сделает Альваро Беззубый и вся его шайка – Агостиньо Рвань, Фелипе Малыш, Рыбина… О-ох, одна надежда – на новых своих знакомцев, которым, кажется, палец в рот не клади. А с другой стороны, Альваро может и в любое другое время подстеречь где-нибудь, когда он, Лупано, один будет. Подкараулят с дружками да изобьют, хотя… не столько изобьют, сколько поиздеваются, сволочи.

– Эй, не грусти, парень! – Вожников ободряюще хлопнул парнишку по плечу. – Наоборот – радуйся! Сейчас обидчиков своих на место поставишь. Уважать тебя, они, конечно, сразу не будут, но, по крайней мере, начнут побаиваться. Да и нужно ли тебе их уважение? Это ты потом для себя решишь, так и отношения будешь строить. Как именно, я подскажу после, сейчас для тебя главное – себя по-другому поставить, показать! Давай-ка еще раз удар попробуем… Стой… Бей! Ну, ударь же меня, не бойся! В подбородок, снизу, как я учил… резко, оп!

Вожников, конечно, такой слабенький ударец ни за что не пропустил бы, но вот сейчас… сейчас как раз был такой случай, когда надо было пропустить, что князь и сделал. Словив подбородком вялый апперкот, клацнул зубами, не забыв похвалить побелевшего от ужаса парня:

– Ну, вот – молодец! Можешь, когда захочешь. Вот и Беззубого своего – так же. Кстати, а почему он беззубый? Кто-то уже до тебя постарался, зубы повыбивал?

– Да не знаю, – подросток похлопал ресницами. – Действительно, не знаю, я и не задумывался никогда. Беззубый и Беззубый – все его так зовут.

– Он на весь город знаменит, что ли?

– Что вы! В нашем квартале только… Ой! Пришли уже.

Лупано кивнул на показавшиеся за углом развалины:

– Бывшие римские термы. Они там, в кустах, всегда промышляют.

– Чем промышляют? – немедленно уточнил Егор.

– Да мало ли, кто-нибудь путь срезать захочет. Какой-нибудь подмастерье, ученик, слуга… Тут они и постерегут, последние деньги отнимут.

– Понятно – банальный гоп-стоп, – азартно разминая кулаки, хохотнул Вожников. – Куда ж городские власти смотрят?

– Они хитрые, – отрок снова зашмыгал носом. – Не власти – шайка.

– Ничего, друг мой, на всякую хитрую задницу… кое-что сыщется, ага! Ну, где твои красавцы?

– Да вон, – Лупано показал пальцем. – По той тропинке идти.

Уходящая в глубь заросших густым терновником и малиной развалин тропинка терялась в тени высоких тополей и лип, где даже сейчас, днем, царил приятный полумрак, а где-то впереди, где было куда светлее, слышались чьи-то громкие голоса.

– Тут они. В ножички играют, – прошептав, юноша нерешительно замялся. – Так мне что… идти?

– Иди, иди и помни – мы рядом будем.

– Ну я тогда…

– Постой! – князь схватил паренька за руку. – Давай-ка еще эликсиру хлебни.

– Да-да, – Лупано поспешно вытащил из-за пазухи плетеную флягу и сделал длинный глоток. – Ну вот. Выпил.

– Ну, с Богом! Теперь ты храбрец! – тихо рассмеялась ведьма. – Иди. Смотри не убей их.

– Да, и не забудь, куда и как бить! – бросил вдогонку уходящему подростку князь и – уже куда тише – добавил: – Впрочем, не в ударах дело. Просто надо себя показать! Ну, милая? Пошли и мы… кусточками, потихоньку.

Расположившаяся на небольшой, залитой солнцем полянке, меж обвалившейся кирпичной стеной и липами, компания: четверо недорослей лет по пятнадцать-семнадцать – с виду никакой особой опасности не представляла – обычные гопники, которых любой истинный кабальеро, несомненно, разогнал бы одними пинками, даже не обнажая меча. Привалившись спиною к стене, какой-то мосластый парень со щербатым ртом деловито пересчитывал высыпанные прямо на траву монеты, с важностью пробуя каждую на зуб. Похоже, это и был главарь – Альваро Беззубый, остальные члены шайки молча наблюдали за его занятием и лениво щурились.

Впрочем, молчали не все – длинный худой парень в рваной рубахе и старых, сношенных до дыр башмаках с придыханием повторял за Беззубым:

– Три… четыре… Альваро – а, может, Малыш лучше попробует? У него-то зубы крепкие…

– Отстань, Рвань! Попробует… Проглотит еще, – ухмыльнулся главный гопник. – Ладно! Давайте думать, что с деньгами делать?

– Хэ! Что делать! – Рвань гнусаво захохотал и приосанился. – Просадим все в кабаке, ага?! Кто за? Я – так двумя руками.

– Не надо все в кабаке, – пожевывая травинку, негромко возразил другой гопник – нескладный, кособокий, с плоским, похожим на старую камбалу лицом и недвижным взглядом каких-то непостижимо светлых, словно у снулой рыбины, глаз.

– Как это – не надо? – обиделся Рвань. – Что ты такое говоришь, Рыбина?

– А то и говорю, – Рыбина смачно сплюнул в траву. – Лучше в лупанар пойти, к девкам.

– Девки это хорошо, – самый младший, Фелипе Малыш, пригладив темные кудри, мечтательно закатил антрацитово-черные глаза и ухмыльнулся.

Беззубый смерил его презрительным взглядом:

– Хорошо? А ты-то откуда знаешь, Малыш?

– Да уж… знаю.

– Ой, знает он. Ага, как же!

– Тсс!!! Слышите? – Рыбина настороженно скользнул взглядом по ближайшим кустам. – Идет кто-то! Может, служанка с рынка или…

– Тихо все! – живо убрав деньги в суму, распорядился главарь. – А ну, живо попрятались.

Повинуясь приказу своего вожака, все члены банды живо нырнули в кусты, оставив на поляне лишь безмятежно улыбающегося Альваро… Впрочем, щербатая его улыбочка тут же превратилась в гримасу:

– Ого! Кого я вижу? Еще деньги принес?

Бац!

Побежав ближе, Лупано молча ударил главаря шайки в челюсть… да, видимо от волнения, не попал – удар пришелся в нос, что оказалось еще лучше – тут же брызнула кровь, и ошарашенный не стольео от боли, сколько от удивления Альваро Беззубый вытаращил глаза:

– Э-э… ты что это творишь, ушастый?

Бум!

Еще удар – сразу же, левой, как и показывал учитель… И опять удар, и снова… и еще… Зажмурив глаза, Лупано махал руками, словно мельница, торопился, опасаясь, что действия волшебного эликсира храбрости может скоро закончиться, и тогда кое-кто вмиг превратится из храбреца во всеми презираемого труса и мямлю.

– Эй, эй! Что сидите-то? – придя в себя, Альфаро Беззубый отскочил в сторону и принялся звать напарников…

Да только те что-то задерживались, а почему – гопник сейчас же узнал от выбравшегося на полянку здоровенного малого, одетого, как обедневший кабальеро, правда, без меча.

– Ух ты! – подул на кулаки князь. – Молодец, Лупано, только в следующий раз