выполнении условия. Он уговорил капитана погрузить на судно мумию Уиндгема и его коллекции. Дневник Уиндгема Джонни запрятал в свой чемодан — это был его главный козырь. И у него хватило предусмотрительности взять с собой образцы несъедобных плодов и голубых рыб. На судне было мало спирта и некоторые из них остались незаконсервированными. Однако, как ни странно, они не испортились во время многодневного плавания в экваториальных водах, а только высохли.

Джонни не просчитался. Шеф понял его с полуслова. Корреспондент «Уикфилдских Новостей» нашел нечто особенное, чрезвычайно важное для науки. Поэтому он, следуя высокому долгу американского журналиста, решил отказаться от крупного гонорара и нарушил условие, воспользовавшись первой же возможностью. Какое право имел он, скромный и серьезный Джонни Мелвин, задерживать развитие естествознания еще более чем на две недели?

А на пресс-конференции Джонви превзошел самого себя. Рассказав все, что он считал нужным и остроумно парировав ехидные вопросы корреспондентов конкурирующих газет, Джонни закончил свою речь так:

— Благодарю вас, лэди и джентльмены. Я хочу, в заключение, еще раз подчеркнуть, что я — простой американский парень, работник газеты — не сделал никакого открытия. Я буду счастлив, если окажется, что некоторые мои наблюдения представляют хотя бы небольшую научную ценность. Открытия в науке делают ученые. Особенности флоры и фауны острова Пуа-ту-тахи впервые наблюдал доктор Уиндгем — героическая жертва кайзеровской Германии. Я горжусь тем, что детальное изучение острова позволило мне вернуть миру труды этого замечательного человека. Через два дня в Уикфилд прилетает его сын — преподобный Фредерик Уиндгем — чтобы увезти священный прах в Англию, где он будет предан земле. Поэтому, лэди и джентльмены, поспешите отдать последний долг усопшему — тело его пока что покоится в стеклянном гробу на двенадцатом этаже нашего здания.

Что же касается дневника доктора Уиндгема, то газета считает своим долгом сделать его достоянием широкой публики. Дневник будет выпущен в факсимильном издании, а также в дешевом массовом, которое каждый сможет приобрести за пятьдесят центов. Мое скромное участие в этих изданиях будет состоять в подробном и обстоятельном рассказе обо всем, что я видел на острове, о том, как я напоролся на старину Уиндгема. Клянусь, ребята, зто будет такой бестселлер, что небу станет жарко! Еще раз благодарю вас.

Бзсси горячо поцеловала Джонни под одобрительные аплодисменты коллег-репортеров.

Здесь история Джонни Мелвина кончается — судьба его устроена и беспокоиться больше не о чем.

Правда, среди читателей «Уикфилдских Новостей» нашлись и такие, которых заинтересовали не столько приключения выдающегося репортера, сколько тайны Пуа-ту-тахи.

Почему на острове особые фауна и флора?

Почему там нет ничего съедобного — ни для людей, ни для акул?

Почему на острове отсутствуют гнилостные микроорганизмы?

Почему змея оказалась неядовитой?

Почему комары не кусаются?

Почему привезенные с острова плоды и рыбы не испортились, а только высохли?

Ответа на эти вопросы следовало ожидать от профессора Хогланда, которому газета передала все привезенные Мелвином материалы.

⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀

На этом мы, с разрешения автора, прерываем рассказ об острове — с тем, чтобы предоставить вам возможность самостоятельно ответить на эти многочисленные «почему» и прислать ваши ответы к нам в редакцию, — разумеется, до выхода в свет следующего номера, так как в нем будет опубликована последняя глава рассказу, в которой раскрывается тайна острова Пуа-ту-тахи.

РЕДАКЦИЯ

⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀

Глава 4

Аминокислоты в зеркале

⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀

Там жизнь идет наоборот,

Вверх дном и наизнанку,

Над крышами летает крот,

А джем не лезет в банку.

Там больше Солнца электрон,

Хоть и лишен заряда,

И вместо яблока — Ньютон

С зеленой ветки падал.

Как я хочу попасть туда,

Где счастье, а не горе,

Туда, где вверх течет вода,

Где небом стало море.

Вилли Паттерн

⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀

Как это ни странно, публичная лекция профессора Хогланда, прочитанная два месяца спустя после триумфальной пресс-конференции Джонни Мелвина, собрала не более двухсот слушателей. Быть может, малочисленность аудитории объяснялась категорическим отказом профессора Хогланда от звучного названия «Тайна острова Пуа-ту-тахи», предложенного устроителями. Лекция называлась «Жизнь на основе аминокислот правого ряда».

Хогланд сказал:

«Совершенно особая, эндемичная фауна и флора присуща многим островам, достаточно давно отделившимся от континентов. Дарвин, путешествуя на корабле «Бигль», впервые обратил на это внимание. Он подробно описал фауну Галапагосских островов, принадлежащих Эквадору. Дарвин открыл на них ряд специфических видов вьюрковых птиц — так они сейчас и называются — Дарвиновы вьюрки. На Галапагосских островах живет и гигантская черепаха, которую вы не увидите нигде больше. И особые виды игуан.

Хорошо изучены другие примеры. Австралия с ее фауной сумчатых животных, с ее утконосом и ехидной, Новая Зеландия с бескрылой птицей киви и реликтовым пресмыкающимся — гаттерией.

Но эндемичные виды острова Пуа-ту-тахи резко отличаются от ранее известных. Во-первых, здесь эндемичны не только виды, но и классы и даже типы. Очевидно, эволюция на острове шла особенным путем. Во-вторых, эти виды растений и животных, начиная с микроорганизмов и кончая змеями и птицами, несовместимы с остальной жизнью на Земле.

Поясню это утверждение. Бактерии, живущие на острове, не размножаются в тканях внеостровных организмов. Насекомые не кусаются, змеиный яд не опасен для человека. Труп Уиндгема не разложился, а высох. В то же время внеостровные организмы не могут питаться растениями и животными острова. Человек умирает с голоду, акулы не едят рыб в лагуне острова, наши обычные микроорганизмы не атакуют представителей его фауны и флоры.

Что ж все это значит? Ответить нам может только химия.

Основа жизни — белки. Это длинноцепочечные молекулы, состоящие из аминокислотных звеньев. Все белки на Земле построены из двадцати типов аминокислот. Вот их формулы».

Хогланд показал набольшую таблицу.

«Поразительной особенностью аминокислот, входящих в состав белков, является их асимметрия. Девятнадцать из двадцати канонических аминокислот — асимметричные молекулы. Это значит, что каждая из них может существовать в двух формах — в правой и левой, относящихся друг к другу как правая и левая рука.

Но в живых организмах аминокислоты только левые. Жизнь асимметрична, начиная с ее молекулярных основ. Организмы способны усваивать только левые аминокислоты — правые антиподы в состав белков не включаются.

Исследование асимметрии живого связано, прежде всего, с именем великого Пастера. Глубокие мысли по этому поводу высказывал Вернадский. В 1940 году советский ученый Гаузе опубликовал очень интересную книгу «Асимметрия