Почему жизнь асимметрична?

Сейчас мы уверены в том, что первичные живые организмы произошли от неживого вещества. Эта теория, общепринятая в современном естествознании, была развита биохимиком Опариным.

Но при абиогенном возникновении жизни появление правых и левых аминокислот равновероятно. Почему, все-таки, в организмах фигурируют только левые аминокислоты, а не смесь равных количеств левых и правых?

Надо думать потому, что жизнь возникала в местах случайных скоплений левых молекул. Дальше она эволюционировала, отбирая левые молекулы от правых со все возрастающей точностью. Можно привести аргументы в пользу большей биологической приспособленности асимметричных организмов по сравнению с симметричными.

Если организм асимметричен, состоит из «левых» молекул, то он может усваивать только «левые» молекулы.

«Можно ли пить зеркальное молоко?» — спрашивает Алиса в чудесной повести Льюиса Кэррола. Может быть, и можно — отвечает наука, — но без всякой пользы. Такое молоко не питательно.

Обратимся теперь к нашему загадочному острову. Как показало исследование, белки растений и животных острова Пуа-ту-тахи состоят не из левых, а из правых аминокислот! Это — зеркальные отражения обычных аминокислот остальной части биосферы.

Допустим, что очень давно зарождалась и «правая» жизнь. Везде, кроме нашего острова (а может быть и других мест, нам еще неизвестных), «левая» жизнь осилила «правую». Но на острове жизнь развивалась независимо. И с того момента, когда возникли достаточно разнообразные организмы «правого» типа, они оказались в безопасности. Единственным условием существования «правой» жизни была многочисленность этих организмов. Чтобы они могли питаться друг другом. Естественно, что в такой ситуации эволюция пошла особым путем и привела, например, к появлению четырехногих насекомых.

Мир острова Пуа-ту-тахи — своего рода антимир. Но он не аннигилируется при встрече с существами остального мира, а напротив, отделен от него невидимым барьером. Он никого не трогает и сам находится в безопасности — относительной. Человек может запросто его уничтожить.

Открытие прекрасного зоолога Уиндгема — великое открытие. Оно позволяет по-новому подойти к проблемам биохимической эволюции, решить ряд вопросов, стоящих перед биологией и химией.

Это открытие многозначительно. Мы убедились, на примере предельно ярком, что в живой природе происходят поразительные события. Мы знаем о них еще так мало! Жизнь растений и животных на Земле продолжается, она кипит вокруг нас, мы должны любить и изучать ее.

Наш долг — долг людей двадцатого века — позитивно участвовать в развитии жизни растений и животных. С тем, чтобы улучшать нашу жизнь. Слишком немногому научилась пока наша наука и техника у живой природы…»

В заключение Хогланд сказал, горько усмехнувшись:

«История острова, конечно, похожа на фантастическую. Если бы ее описывал Жюль Верн, то он уничтожил бы остров извержением вулкана или иным способом. И роман на этом закончился бы. Но сейчас настали другие времена. Остров стал для нас недоступен по сугубо актуальным причинам. Мы не сможем в ближайшее время провести на Пуа-ту-тахи дальнейшие исследования, столь важные для науки. Военное ведомство запретило его посещение.

Остается только надеяться, что морская пехота, или как она там еще называется, не истребит фауну и флору острова. Может быть потому, что нельзя есть эти плоды, этих рыб и птиц.

Трудно приходится науке в наше время. Но я верю, что так будет не всегда. Я оптимист и полагаю, что ученый может и должен быть только оптимистом!»

Некто Джефф Ликси взял на заметку последние слова Хогланда и то, что он говорил о советских ученых. На всякий случай.

А остров Пуа-ту-тахи действительно оказался плотно закрытым. Теперь ученые всего мира ждут, когда занавес поднимется. И все те, кто любит науку, кому дорога жизнь, ждут тоже. Но это — не пассивное ожидание.

⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀

№ 7⠀

⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀

Артур Кларк

Техническая ошибка

⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀

⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀

Что такое научная фантастика? Один из видов художественной литературы? Или некий гибрид ее с наукой? Что в ней главное: люди с их характерами или лежащие в ее основе научные идеи и гипотезы?

И та и другая точка зрения имеет своих сторонников, — причем вовсе не всегда первой из них придерживаются литераторы, а второй — ученые. Некоторое время назад один из советских писателей-фантастов разослал всем своим коллегам и редакциям, имеющим дело с научной фантастикой, созданную им подробную классификационную таблицу научных идей, разрабатываемых в фантастических произведениях (например, машина времени в разных вариантах, или, скажем, гибель планеты при ядерной катастрофе и т. и.). В таблице было отмечено, какие из идей уже использованы фантастами. По мысли автора, эта таблица должна была помочь писателям избежать «повторения пройденного» и, следовательно, напрасной траты сил и времени. А редактор, заглянув в нее, мог легко и просто определить: бросить полученную рукопись в корзину или печатать ее…

Но можно ли свести научно-фантастическое произведение к положенной в его основу научной гипотезе? Мы предлагаем нашим читателям самим ответить на этот вопрос, прочитав рассказ английского ученого Артура Кларка «Техническая ошибка» (который мы печатаем здесь с сокращениями) и сравнив его с недавно опубликованным в нашем журнале (N9 3 и 4) рассказом Михаила Владимирова «Остров Пуа-Ту-Тахи».

⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀

⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀

Это был один из тех несчастных случаев, в которых никого нельзя винить.

Ричард Нелсон в десятый раз спустился в генераторный колодец, чтобы снять показания термометра и удостовериться, что жидкий гелий не просачивается сквозь изоляцию. Впервые в мире был создан генератор, использующий сверхпроводимость. Витки огромного статора купались в гелиевой ванне, и сопротивление многих миль провода упало до такой величины, что никакие приборы не могли его обнаружить.

Нелсон с удовлетворением отметил, что температура не ниже расчетной. Изоляция делает своё дело, можно спокойно опускать в колодец ротор. Сейчас тысячетонный цилиндр висел в пятидесяти футах над головой Нелсона, словно баба исполинского копра. Не только инженер — все работники электростанции облегченно вздохнут, когда он ляжет на подшипники и будет соединен с валом турбины.

Нелсон сунул в карман записную книжку и направился к лестнице.

В геометрическом центре колодца его настиг рок.

За последний час, по мере того как материк окутывали сумерки, неуклонно росла нагрузка на энергетическую сеть. Как только погасли последние лучи солнца, вдоль широких автомагистралей ожили нескончаемые шеренги ртутных фонарей. В городах зажглись миллионы ламп; домашние хозяйки, готовя ужин, включили высокочастотные печи.

Стрелки мегаваттметров энергоцентра поползли вверх по шкалам, оставаясь в пределах