— Печально, — сказала она. — Дейвос реален,ваше преосвященство. Это не просто выдумка священников, которую они всучиваютдоверчивым людям. Все ваши сомнения и муки ни к чему. Перестаньте укорять себяза то, что сомневаетесь.

На лице Эмдаля внезапно отразилось изумление, и он сильнозадрожал.

— Как… — начал он, но осекся.

— Лейта обладает даром, мой экзарх, — мягкопояснил Бхейд. — Она может слышать ваши самые сокровенные мысли.

— Ну я же просила: не называйте это даром, —пожаловалась Лейта. — Это, скорее, проклятие. В большинстве случаев явовсе не хочу слышать то, что приходит ко мне непрошено.

— Это утомительно и скучно, Альтал, — раздался всознании Альтала голос Двейи. — Не вмешивайся. Я сама обо всем позабочусь.

Вдруг одна из стен под высокими сводами библиотеки Алейконаисчезла. Вместо стены появилось совершенное лицо Двейи — спокойное, прекрасноеи такое огромное, что Альтал почти панически отпрянул назад. Ее безупречныеруки были сложены там, где раньше был пол, а подбородок задумчиво покоился наруках.

— Иногда я забываю о том, насколько малы вы,люди, — проговорила она. — Такие маленькие, такие несовершенные.

Она протянула вперед огромную руку и осторожно взялазастывшего от изумления экзарха Эмдаля и поставила его на ладонь другой руки.Потом она подняла Юдона и поставила его рядом с коллегой.

— Отсюда вам все видится иначе, джентльмены? —спросила она.

Оба церковника прижались друг к другу, пища, как мыши.

— О, перестаньте, — с упреком сказала она, и голосее прозвучал до странности мягко. — Я не хочу причинить вам вреда. Альталне самый правдивый человек в мире, но на сей раз он говорит правду. Я та, о комон вам рассказал, и это не иллюзия и не какой-нибудь там трюк. Я хочу, чтобы выдвое вели себя хорошо и в точности выполняли то, что говорит вам Альтал. Мыведь не будем с вами спорить по этому поводу, а, джентльмены?

Эмдаль и Юдон, все еще панически прижимаясь друг к другу, сжаром закивали головами.

— Я сразу поняла, что вы хорошие ребята, —проговорила она. Затем она протянула к ним огромный палец и дотронулась докаждого из них, как бы поглаживая. — Такие маленькие, — пробормоталаона. — Малюсенькие-малюсенькие. — Она по очереди взяла их и посадилаобратно в кресла. — Приведи их ко мне, Альтал, — сказала она, —и прихвати Алейкона. Им нужно принять кое-какие решения, а это может занятьнемало времени. Когда они окажутся в Доме, я смогу дать им столько времени,сколько нужно.

Экзарх Алейкон дрожал как осиновый лист, когда Альтал иЭлиар провели его через дверь в башню.

— Ты с ним немного переборщила, Эм, — молчапроизнес Альтал. — Ночные кошмары почти довели его до ручки, а если мы воттак еще и свалим на него все, что связано с Домом, он, наверняка, не выдержит.

— Приведи его ко мне, милый, — ответилаона. — Я верну ему рассудок.

Альтал ласково взял экзарха Алейкона за руку и подвел кмраморному столу, за которым сидели Двейя, Эмдаль и Юдон. Он заметил, что Книгабыла накрыта куском плотной ткани.

— Ты неважно выглядишь, Алейкон, — проскрежеталЭмдаль.

— Где мы? — спросил Алейкон, в смятенииоглядываясь вокруг.

— Мы сами толком не знаем, Алейкон, — сказал емуседоволосый Юдон. — Сейчас мы, похоже, находимся где-то далеко отреальности.

— Все зависит от того, как ты определяешьреальность, — сказал Эмдаль. — Божественная, ты не могла бы вернутьголову Алейкона на место? — спросил он Двейю. — Нам троим необходимопринять кое-какие решения, а Алейкон сейчас не совсем дееспособен.

— Возможно, мы с ним немного переборщили, —согласилась Двейя, глядя на страдальческое лицо Алейкона. — Больше вы небудете видеть кошмарных снов, Алейкон, — сказала она экзарху КоричневойРясы. — Они уже сослужили свою службу, так что теперь можно от них избавиться.

Она протянула руку и сняла покрывало с Книги.

— Дайте мне свою руку, Алейкон, — сказала она ему.

Экзарх Коричневой Рясы протянул дрожащую руку, Двейя мягковзяла ее и положила ладонью на обтянутую белой кожей Книгу.

— Расслабьтесь, — сказала она. — Книга моегобрата прогонит прочь все воспоминания о ваших кошмарах.

— Неужели это… — с трепетом в голосе начал было Юдон.

— Да, это Книга Дейвоса, — сказал емуАльтал. — Она довольно интересная, если вдуматься в ее содержание. Нопоначалу скучновато. Братец Двейи не сразу подходит к сути.

— Ну не надо, — упрекнула его Двейя.

— Прости, — извинился Альтал.

На лице экзарха Алейкона вдруг отразилось удивление.

— Теперь, должно быть, хватит, — бесстрастноотметила Двейя. — Не стоит слишком торопиться. Вам, джентльмены, нужнообсудить практические вопросы, а религиозный экстаз не самое подходящеесостояние для этого.

— А мне можно… — умоляюще попросил Юдон, протягиваяруку к Книге, с неутолимой жаждой в глазах.

— Дай им потрогать ее, Эм, — попросилАльтал. — Если не дашь, они будут думать об этом все время, а нам нужноработать.

Двейя сурово взглянула на экзархов.

— Если вы действительно считаете, что вам необходимодотронуться до Книги, что ж, дотроньтесь, — сказала она им, — но незаглядывайте.

При этих словах Альтал расхохотался.

— Что тут такого смешного? — спросила Двейя.

— Ничего, Эм, — ответил он с притворнымнедоумением. — Просто смешинка попала, вот и все.

Экзарх Эмдаль сидел за мраморным столом в башне Дома, и еголицо, изрезанное глубокими морщинами, было задумчиво.

— О том, чтобы Церковь отступила от своих изначальныхцелей, не может быть и речи, джентльмены, — печально заявил он Алейкону иЮдону. — Мы стремились произвести впечатление на богатых и властьпредержащих, подражая им, и в конечном счете стали еще более высокомерными ипреисполненными гордыни, чем они сами. Мы совершенно потеряли связь с простымилюдьми, и это открыло путь врагам.