Всхлипы рвутся наружу, и Диана закрывает рот ладонью, чтобы отец ничего не услышал.

- Все сказала? - спокойно интересуется он.

Она молчит.

- Знаешь, в чем твоя беда, Диана? - задает странный вопрос Николас.

- В чем?.. - шепчет она.

- В том, что ты всегда была слишком труслива. В тебе нет силы духа и воли к победе. И смелости проигрывать - тоже, - сухо говорит мистер Мунлайт и сбрасывает звонок.

Диана слушает короткие гудки, чувствуя, что осколки пробитого насквозь сердца пронзают душу.

Она и не знала до этого, чего боялась больше - порицания толпы или порицания отца.

Некоторое время Диана сидит на кухне возле окна, пытаясь прийти в себя и собрать по кусочкам сердце. Получается плохо. Ей снова хочется плакать, но она сдерживается. Слишком много слез. Слишком много горечи. И боли - тоже слишком много.

После звонка отца Диана понимает, что не может отступить. Теперь отступать некуда.

- Все в порядке? - На кухню заглядывает обеспокоенный Кристиан.

- В порядке.

- На тебе лица нет. Что случилось? - встревоженно спрашивает Крис и садится рядом с ней.

- Отец все знает, - глухо отвечает Диана, отчего-то глядя держатель для ножей. Крис перехватывает ее взгляд и пугается. Он вновь вспоминает вчерашний случай с разбитым бокалом. Ему опять становится страшно, что эта идиотка что-нибудь с собой сделает. И он берет ее за руку.

- Он сказал, что я больше ему не дочь, - так же глухо говорит Диана. - Что во мне нет воли к победе. Он ужасно разочарован.

Крис хмурится.

- Послушай, Ди. Твой отец - тот еще придурок. Это все знают. Даже мой отец говорит, что Николас слишком жесток даже по отношению к собственным детям. Ты ни в чем не виновата. Да, он дал тебе кучу бабок, но ты всегда жила по его правилам. Жила не своей жизнью, делала только то, что хотел твой папаша. Верно, в какой-то момент ты оступилась, Ди, но он не имел права говорить тебе этого. Он должен был поддержать тебя, а не бросать. Это ты должна быть разочарована в своем отце. Ты, а не он.

Крис успокаивает Диану и она приходит в себя. Однако спустя час звонит и ее мать. Эмма только что узнала, что Диана собирает срочную пресс-конференцию.

- Что случилось? Почему ты не поставила первым делом меня в известность? - спрашивает она нервно. - Где ты вообще находишься?

- Какая разница где, - вяло отвечает Диана. До начала пресс-конференции - чуть больше трех часов.

- Как ты со мной разговариваешь? - сердится Эмма. - Отменяй все и немедленно приезжай домой. Что ты задумала? Сначала посоветуйся со мной, а потом делай, поняла меня? И вообще, ты не поверишь, что у меня есть. - Диана слышит в голосе матери затаенную радость.

- Что же?

- Кое-что на твоего старшего братика, - довольно отвечает Эмма. - Боже, девочка моя, ты не поверишь, что. Информация об оффшорах Аарона. Твой отец будет вне себя от ярости, когда увидит это. А увидит он это сегодня. - Судя по голосу, у нее отличное настроение. Еще бы! Такая удача!

- Где ты это взяла? - вяло спрашивает Диана. - Опять шпионила?

- Диана Эбигейл Мунлайт! Ваш рот стал в последнее время слишком грязным, не находите? - Однако Эмма тотчас сменяет гнев на милость - очень уж хочется ей поделиться чудесной новостью с дочерью, ее единственной союзницей. - Кое-кто очень близкий Аарону передал мне это сокровище. И предупредил, что в моем окружении есть враг. Так что, Диана, мы всегда должны держаться вместе, - говорит ей мать. И довольно смеется. - Бедная Валери. Второй сын покидает «Крейн Груп».

Диане, честно сказать, не смешно. Потуги родственников забрать у отца власть и деньги всегда ее раздражали.

- Мама, послушай меня, - говорит Диана, перебивая Эмму. - На пресс-конференции мне нужно рассказать кое о чем.

- Что? О чем это еще? - не понимает мать. - Я же велела тебе все отменить.

- Я не собираюсь отменять пресс-конференцию, мама. И... И я больше не буду петь, - вырывается у Дианы. Она слишком поздно понимает, что совершила ошибку. Не нужно было говорить это матери.

- В каком смысле? - удивленно спрашивает Эмма. А затем до нее вдруг доходит:

- С ума сошла?! Это же несерьезно! Только посмей появиться там, неблагодарная девчонка! Только посмей пикнуть о том, что больше не будешь петь! - кричит она. - Сначала мы должны скинуть Аарона, а уже потом ты можешь устраивать свои сцены!

- Мама, остановись.

- Нет, моя дорогая. Это ты остановись. Думай, что делаешь. У нас появился такой шанс указать Валери, где место ее сыночку! Ты не должна все испортить. Не ради меня. Ради себя. Будь хорошей девочкой. Отцу нравится, что ты поешь. Что у тебя отличная репутация. Что у тебя много поклонников. Он гордится тобой. И он оставит тебе много денег.

- Он все знает, - припечатывает мать Диана.

- Что? Николас... знает?! - переспрашивает та в панике. - С чего ты взяла? Откуда? Как?

- Спроси у него сама, он хотел с тобой поговорить, - отвечает Диана.

- Что?.. Что происходит? - бормочет сама себе миссис Мунлайт, но тотчас берет себя в руки. - Так, немедленно возвращайся. Нам нужно все обговорить.

- Я должна быть на пресс-конференции.

- Нет, не должна. Я прекрасно осведомлена, где ты захотела проводить ее. Приезжай, милая, тебя встретят мои люди. И они же силой уволокут тебя домой, - отвечает мать. Она уже все продумала. - Но я даю тебе возможность самой вернуться домой. Все, что ты должна - защищать свою семью. Меня.

- Мама...

- Молчи, - велит Эмма. - Я даю тебе час на то, чтобы добраться до дома.

- Да почему никто не хочет выслушать меня! - кричит Диана. - Ни ты, ни отец! Никто!

- Я предупреждаю тебя еще раз. На пресс-конференцию ты не попадешь. Слышишь меня? Я не шучу!

Диана вырубает телефон - на всякий случай вытаскивает даже сим-карту - чтобы ее не отследили по местоположению. После разговора с матерью Диана чувствует себя выжатой как лимон. Мать добила ее после отца.

О планах матери ей приходится рассказать остальным. Диана боится, что Эмма действительно отправит своих людей. Для того чтобы те поймали ее блудную дочь. Как год назад.

Она знает, что если не расскажет правду сегодня, то не сделает этого никогда.

Хочешь света - целуешь грязь,

навсегда свою вечность теряя.

Из какого сбежала ты рая,

для чего на земле родилась?

Хочешь мира - ладонь в крови,

в глазах отблески алого неба.

В сердце чушь из чужого «закрепа»

и чужие слова: «Умри».