– Да неужто? – обронила миссис Карвер.

– Что вы сделали с грузом, когда его к вам благополучно доставили?

– Золото оставалось в сейфе. Я приказала перенести сейф в наш особняк на Камберленд-стрит, там он и стоял.

– А почему вы не сдали драгоценный металл в банк?

– Цены на золото колебались день ото дня, рынок был крайне непредсказуем, – объяснила миссис Карвер. – Мы подумали, сейчас продавать не стоит, надо подождать лучших времен.

– Учитывая, какую предусмотрительность вы проявили, я бы предположил, что стоимость добытого золота была довольно высока.

– Да, – подтвердила Лидия. – Несколько тысяч, по нашим прикидкам. Но оценку мы так и не произвели.

– А после того мистер Уэллс так и продолжал работать на прииске?

– Да, он старательствовал еще с год, вплоть до следующей весны. Окрыленный успехом, он надеялся, ему и во второй раз повезет, но нет, не вышло.

– А где сейчас это золото? – спросил Мади.

Лидия снова замялась – и наконец выговорила:

– Его украли.

– Мои соболезнования, – откликнулся Мади. – Должно быть, эта потеря явилась для вас тяжким ударом.

– Да, для нас обоих, – подтвердила миссис Карвер.

– Вы, несомненно, говорите за себя и за мистера Уэллса.

– Разумеется.

Мади выдержал паузу, а затем предположил:

– По-видимому, вор каким-то образом получил доступ к ключу.

– Может быть, – согласилась миссис Карвер, – или, может быть, замок оказался ненадежным. Это был сейф усовершенствованной модели, а как мы все знаем, новая техника не всегда надежна. Также не исключаю вероятности, что был сделан дубликат ключа – без нашего ведома.

– А у вас есть какие-либо предположения насчет того, кто мог совершить эту кражу?

– Вообще никаких.

– Вы согласитесь, что, скорее всего, это был кто-то из числа ваших близких знакомых?

– Вовсе не обязательно, – тряхнула головой миссис Карвер. – С тем же успехом я бы заподозрила кого-нибудь из числа «золотого эскорта». Они-то знали доподлинно, что в доме номер тридцать пять по Камберленд-стрит хранится целое состояние в чистом золоте; кроме того, они видели, где установлен сейф. Вором мог оказаться кто угодно.

– А вы регулярно открывали сейф и проверяли его содержимое?

– Нет, не регулярно.

– Когда вы впервые обнаружили, что золото исчезло?

– В следующем году, когда Кросби вернулся.

– Будьте добры, опишите, что произошло, когда вы обнаружили пропажу.

– Мистер Уэллс вернулся с приисков, мы сели подсчитать наши доходы. Он открыл сейф, глядь – а там пусто. Вы себе не представляете, как он рассвирепел, да и я тоже.

– В каком месяце это случилось?

– Ой, да не помню, – внезапно смешалась миссис Карвер. – Может, в апреле. Или в мае.

– В апреле-мае шестьдесят пятого. То есть в прошлом году.

– Да, – подтвердила она.

– Благодарю вас, миссис Карвер, – проговорил Мади и, повернувшись к судье, повторил: – Благодарю вас, сэр.

Усаживаясь, он чувствовал, что атмосфера в зале суда накаляется. Хэррингтон и Друган уже не перешептывались; судья отложил свои записи. Под прицелом всех глаз миссис Карвер спустилась по ступенькам со свидетельской трибуны и вернулась на свое место.

– Суд вызывает мистера Фрэнсиса Карвера.

В своем темно-зеленом пиджаке и сколотом булавкой шейном платке Карвер выглядел настоящим красавцем. Он принес присягу – голос его, как обычно, звучал отрывисто и резко, – а затем невозмутимо обернулся к скамье адвокатов.

Брохэм оторвался от своих записей.

– Мистер Карвер, – попросил он, – будьте так добры, расскажите суду, как вы впервые познакомились с мистером Стейнзом.

– Я с ним повстречался в Данидине, – начал Карвер, – в прошлом году, примерно в это же время. Он прибыл из Сиднея, только-только сошел с корабля, старательством заняться думал. Я предложил помочь ему деньгами, он согласился.

– И что же подразумевала эта помощь для вас обоих?

– Я ссудил ему достаточно денег, чтобы он обзавелся всем необходимым для золотоискателя, а он со своей стороны обязался отчислять мне половину прибыли со своего первого предприятия, на бессрочной основе.

– Оцените вашу помощь в точном денежном эквиваленте, пожалуйста.

– Я купил ему одеяло-скатку и запас провизии. Оплатил ему билет до побережья. В Данидине он наделал карточных долгов – я заплатил и их.

– И сколько же это составило в общем и целом?

– Наверное, фунтов восемь. Что-то около восьми фунтов. Он получил краткосрочную ссуду, я – долгосрочную выплату. В этом-то и смысл.

– Каким же было первое предприятие мистера Стейнза?

– Он приобрел два акра земли на расстоянии мили от Каньера, участок под названием «Аврора», – объяснил Карвер. – Как только он совершил покупку, он написал мне из Хокитики и переслал все банковские документы.

– Как именно вам выплачивались дивиденды с «Авроры»?

– Денежным переводом, через Резервный банк.

– И как часто производились выплаты?

– Раз в квартал.

– Какую сумму вы получили в качестве дивидендов в октябре шестьдесят пятого года?

– Восемь фунтов с мелочью.

– А сколько вам выплатили в январе шестьдесят шестого?

– Ровно шесть фунтов.

– То есть за два последних квартала прошлого года вам начислили дивидендов на сумму около четырнадцати фунтов.

– Все правильно.

– В таком случае чистая прибыль с «Авроры» в совокупности должна составлять приблизительно двадцать восемь фунтов за полугодовой период.

– Да.

– Мистер Стейнз когда-нибудь упоминал вам про то, что китаец Джон Цю обнаружил на руднике «Аврора» золотую жилу?

– Нет.

– На тот момент, когда мистер Стейнз сфальсифицировал квартальный отчет по «Авроре», вы об этом знали?

– Нет.

– А когда вам впервые стало известно, что золотой клад из хижины покойного мистера Уэллса на самом деле добыт на руднике «Аврора»?

– Тогда же, когда и всем, – отвечал Карвер. – Когда банк опубликовал в газете подробный отчет, в котором говорилось, будто золото найдено уже переплавленным, а на слитках стоит печать.

Брохэм покивал, откашлялся и сменил тему:

– Мистер Стейнз утверждает, что крайне низкого о вас мнения, мистер Карвер.

– Может, и так, – отозвался тот, – да только он мне об этом ни разу ни словом не обмолвился.