У членов моего кабинета было свое разочарование. В то время как Хиллари, Тим, Роберт Гейтс и Эрик Холдер получали большую часть моего внимания в силу своих постов, другие члены кабинета выполняли работу без особых усилий. Министр сельского хозяйства Том Вилсак, жесткий бывший губернатор штата Айова, будет использовать средства Акта о восстановлении, чтобы запустить множество новых стратегий экономического развития для сельских общин, испытывающих трудности. Министр труда Хильда Солис и ее команда работали над тем, чтобы облегчить низкооплачиваемым работникам получение сверхурочных. Мой старый друг Арне Дункан, бывший директор школы в Чикаго, а ныне министр образования, возглавил усилия по повышению стандартов в школах с низкими показателями по всей стране, даже когда это вызвало гнев профсоюзов учителей (которые по понятным причинам настороженно относились ко всему, что могло включать в себя более стандартизированные тесты) и консервативных активистов (которые считали, что усилия по внедрению единой основной учебной программы — это заговор либералов с целью индоктринации их детей).

Несмотря на такие достижения, повседневная работа по руководству федеральным агентством не всегда соответствовала более гламурной роли (советника и доверенного лица президента, частого посетителя Белого дома), которую некоторые члены кабинета представляли себе. Было время, когда президенты, такие как Линкольн, полагались почти исключительно на свои кабинеты при выработке политики; пустой штат Белого дома занимался лишь личными нуждами и перепиской президента. Но по мере расширения федерального правительства в современную эпоху последующие президенты стремились централизовать все больше и больше процесса принятия решений под одной крышей, увеличивая число и влияние сотрудников Белого дома. Между тем, члены кабинета становились все более специализированными, поглощенными задачей управления огромными, далеко расположенными княжествами, а не прислушиванием к мнению президента.

Смена власти отразилась в моем календаре. Если такие люди, как Рам или Джим Джонс, виделись со мной почти каждый день, то только Хиллари, Тим и Гейтс имели постоянные встречи в Овальном кабинете. Другим секретарям приходилось бороться за то, чтобы попасть в мое расписание, если только вопрос, касающийся их ведомства, не становился главным приоритетом Белого дома. Полные заседания кабинета министров, которые мы старались проводить раз в квартал, давали людям возможность обменяться информацией, но они были слишком большими и громоздкими, чтобы на них можно было вести реальные дела; просто рассадить всех в зале заседаний кабинета министров было настоящим испытанием, людям приходилось по очереди неуклюже протискиваться между тяжелыми кожаными креслами. В городе, где близость и доступ к президенту считались мерилом влияния (причина, по которой старшие сотрудники предпочитали тесные, плохо освещенные и кишащие грызунами кабинеты в Западном крыле, а не просторные апартаменты в EEOB через дорогу), не потребовалось много времени, чтобы некоторые члены кабинета начали чувствовать себя недоиспользованными и недооцененными, оттесненными на периферию действий и подчиненными прихотям зачастую более молодых и менее опытных сотрудников Белого дома.

Ни одна из этих проблем не была уникальной для моего президентства, и это заслуга как моего кабинета, так и моих сотрудников в том, что они сохраняли свою сосредоточенность даже в условиях более жесткой рабочей обстановки. За редким исключением, мы избежали открытой вражды и постоянных утечек, которые были характерны для некоторых предыдущих администраций. Без исключений мы избежали скандалов. В начале своей администрации я ясно дал понять, что буду нетерпимо относиться к нарушениям этических норм, и люди, у которых были проблемы с этим, не пришли к нам в первую очередь. Несмотря на это, я назначил своего бывшего однокурсника по Гарвардской юридической школе Норма Айзена специальным советником президента по этике и реформе правительства, чтобы помочь всем, включая меня, оставаться на верном пути. Веселый и пунктуальный, с резкими чертами лица и широкими, немигающими глазами фанатика, Норм идеально подходил для этой работы — такой парень, который наслаждался заслуженным прозвищем "Доктор Нет". Когда его однажды спросили, какие иногородние конференции могут посещать представители администрации, он ответил коротко и ясно:

"Если это звучит весело, ты не можешь пойти".

С другой стороны, поддержание морального духа — это не то, что я мог делегировать. Я старался быть щедрым в похвале и взвешенным в критике. На совещаниях я старался выяснить мнение каждого, включая более младших сотрудников. Мелочи имели значение: например, именно я приносил торт на чей-то день рождения или находил время, чтобы позвонить чьим-то родителям на юбилей. Иногда, когда у меня было несколько незапланированных минут, я просто бродил по узким коридорам Западного крыла, заглядывая в кабинеты, чтобы расспросить людей об их семьях, о том, над чем они работают и есть ли что-то, что, по их мнению, мы могли бы делать лучше.

По иронии судьбы, один из аспектов управления, на изучение которого у меня ушло больше времени, чем следовало, — это необходимость уделять больше внимания опыту женщин и цветных людей в штате. Я давно верил, что чем больше перспектив за столом, тем лучше работает организация, и я гордился тем, что мы набрали самый разнообразный кабинет в истории. Наш Белый дом также был укомплектован талантливыми, опытными афроамериканцами, латиноамериканцами, американцами азиатского происхождения и женщинами. В эту группу входили советник по внутренней политике Мелоди Барнс, заместитель руководителя аппарата Мона Сатфен, политический директор Патрик Гаспард, директор по межправительственным вопросам Сесилия Муньос, секретарь кабинета Белого дома Крис Лу, секретарь аппарата Лиза Браун и глава Совета по качеству окружающей среды Нэнси Сатли. Все они образцово выполняли свою работу и играли ключевую роль в формировании политики. Многие из них стали не только ценными советниками, но и хорошими друзьями.

Однако моим небелым и немужским членам кабинета не приходилось беспокоиться о том, как вписаться в свое рабочее место; в своих зданиях они были на вершине пищевой цепочки, и все остальные подстраивались под них. С другой стороны, женщинам и людям с цветом кожи в Белом доме приходилось — в разное время и в разной степени — бороться с теми же назойливыми вопросами, разочарованиями и сомнениями, с которыми сталкивались их коллеги в других профессиональных условиях, от корпоративных апартаментов до университетских кафедр. Отклонил ли Ларри мое предложение перед президентом, потому что посчитал его недостаточно проработанным, или потому что я была недостаточно напористой? Или потому, что он не воспринимает женщин так же серьезно, как мужчин? Рам консультировался по этому вопросу с Эксом, а не со мной, потому что ему случайно понадобилась политическая точка зрения, или потому что у них двоих давние отношения? Или дело в том, что ему не