Сирены уже выли. Паучок взмыл в воздух и как безумный полетел над городом. Приблизившись к башням-близнецам, он увидел разбегающихся во все стороны людей. Его это вполне устраивало. «И вот он я, единственный, за исключением саперов, направляюсь к Всемирному торговому центру. Все это очень странно».

Когда Паук приземлился на крыше южной башни и побежал к лестнице, сканер даже не пикнул.

– Ну же, помоги мне, – пробормотал Паук.

Но Лоренц предупреждал, что сканеры обладают очень маленьким радиусом действия.

«Воздушный взрыв. Верхние десять этажей любой из этих башен. Великолепно…»

Он спустился на лифте на девяностый этаж и принялся бегать по коридорам, максимально задрав сканер над головой. Ничего. На это ушло пять минут.

Паучок взлетел по лестнице на следующий этаж. Ничего.

Девяносто второй. Ничего.

Еще никогда в жизни он с такой отчетливостью не ощущал время как жидкость, утекающую сквозь пальцы. Все вот-вот грозило ускользнуть сквозь пальцы. У него даже не было времени позвонить ЭмДжей и сказать, что он любит ее. Нет времени.

Девяносто третий. Девяносто четвертый. Девяносто пятый. Ничего.

И так до самой крыши.

«А что, если он заложил бомбу на десять этажей ниже? Если я ее пропустил?»

Человек-Паук снова взлетел на крышу, выпустил струю паутины в крышу северной башни, перенесся туда, спустился на лифте на десять этажей вниз и начал все заново. Снаружи продолжали надрываться сирены.

Девяностый. Ничего.

Девяносто первый. Ничего.

Девяносто второй.

«Что б их всех, – думал он, бегая по очередному пустому коридору. Сканер по-прежнему не издал ни звука. – И Отто, и этого долбаного Найнера. Вечно им нужно позлорадствовать. Огонь в небе – он прекрасно обо всем знал».

Паучок остановился как вкопанный, тяжело дыша.

Он знал.

«Что он там сказал?»

«…там, где шикарный вид и отличная еда».

«Боже правый!»

Супергерой рассмеялся и побежал на сто первый этаж.

Оставалось семь минут.

Место пустовало. Он помчался туда, где красовалась чудесная кованая решетка с висящей на ней вывеской: «Окна мира».

Паучок ворвался в пустой ресторан, только позабытые на столах винные бокалы. Супергерой слышал, здесь подавали одни из самых дорогих вин в мире.

Паук замер посреди помещения и включил датчик.

«Бззт».

Слабый сигнал. Он сделал несколько шагов в сторону одной из стен.

«БЗЗзззззт».

Нет? Пойдем в другую сторону.

«бзззЗЗЗЗЗТ»

Он остановился прямо напротив окна между двух столов.

«БЗЗЗЗЗЗЗЗЗЗззззззт».

«Сильнее. Но откуда идет сигнал?»

Шесть минут.

Он отошел от окна.

«Бзззззт».

«Сигнал слабее. Но не может же он идти снаружи? Где же она, черт побери?»

Паук вернулся к точке напротив окон.

«БЗЗЗЗЗЗзззззт».

«Ну хорошо, где она?» Человек-Паук лихорадочно оглядывался.

И внезапно увидел в самом углу ведущую вниз винтовую лестницу.

Супергерой спустился и оказался перед запертой железной решеткой, на которой висела изящная маленькая табличка с надписью «Винный погреб».

Человек-Паук снова рассмеялся.

– Прости, – сказал он решетке, затем осторожно снял ее с петель и приставил к стене.

Винный погреб оказался огромен. Стеллажи, заполненные бутылками «Ротшильд», «Гран крю», «Зинфандель» и бог знает, какими еще.

Человек-Паук включил сканер и принялся ходить между стеллажами. Оставалось три минуты.

«Бзззззззззззззт».

«Бзззззззззззззт».

«БЗЗЗЗЗЗЗЗЗЗЗЗЗЗЗЗТ».

Он замер. Повернулся в одну сторону…

«БЗЗЗЗЗЗЗЗЗЗЗЗЗЗЗЗЗЗЗЗЗЗЗЗЗЗЗЗЗЗТ!»

Две минуты.

Человек-Паук посмотрел на стеллаж и заметил, что у одной из бутылок «Ротшильда» в самом низу на редкость толстое горлышко.

Очень осторожно Паучок опустился на корточки и вытащил ее. Лоренц сказал, что бомба размером с артиллерийский снаряд.

«Скорее уж с бутылку шампанского, но какая сейчас разница».

С одной стороны обнаружился довольно простой выключатель и дисплей, на котором красовались цифры 01:32.

Он тяжело вздохнул.

«ЭмДжей, я люблю тебя…

…вот чем занимаются герои».

Паучок щелкнул выключателем.

Дисплей потух.

Просто чтобы убедиться наверняка, Паучок просидел рядом гораздо дольше минуты и тридцати двух секунд. Ничего не произошло. Снаружи сияло солнце и дул ветер.

Внутри Человек-Паук снова начал дышать. Осторожно сунул «бутылку с вином» под мышку и пошел звонить сержанту Дрю и ЭмДжей.

ГОРАЗДО ПОЗЖЕ, сидя у себя в гостиной рядом с ЭмДжей, Питер с грустью в голосе спросил:

– Так что же, осталось всего две недели?

– Ага, – ответила она, – права на сериал приобрели всего несколько каналов, так что они решили сократить его до двадцати двух эпизодов. Восемнадцать мы уже записали. Я смогу поучаствовать в оставшихся четырех, но на этом все.

– Какая жалость, – Питер обнял ее. – Но прямо сейчас мы в очень хорошей форме.

Зазвонил телефон. ЭмДжей сняла трубку.

– Алло? О, привет, Дорис. Конечно, он здесь. – Она передала трубку Питеру.

– Привет, Дорис, – произнес он.

– Две новости, – сказала Дорис, – одна хорошая, вторая может быть. CellTech не будет настаивать на оплате счета. Я обнаружила, что восемнадцать этих номеров замешаны – вы не поверите! – в контрабанде сигарет.

– Это замечательно! Спасибо, Дорис.

– В любое время. Мой особый сервис для известных людей. Вторая новость по поводу местоположения этих звонков: по всей видимости, это станция метро «Юнион-сквер».

Питер хохотнул:

– Я передам Человеку-Пауку.

– Ага, – ответила она, – и это еще кое-что. Когда я познакомлюсь с ним?

– Эм. Я что-нибудь придумаю.

– Ты уж постарайся. А теперь передай трубочку ЭмДжей. Пока!

– Да, Дорис, – произнесла ЭмДжей, забирая телефон. – Да. Да. Ланч? Конечно. Где? Договорились. Увидимся завтра. – Она повесила трубку.

– У тебя появился фанат, – с восхищением заметил Питер, когда она уселась обратно на диван.