Уману же, очевидно, предстояло войти в историю совершенно иначе. И Джоэл в очередной раз ужаснулся от мысли, что они с Ли в эти самые минуты, возможно, и впрямь творят историю. Или же им было суждено сгинуть бесславной пометкой в архивах: «казнены при попытке вынести конфиденциальные данные». Глупо и бездарно. Но не для того они столько мучились, не для того он встречал смерть в Квартале Ткачей.

— Как его вытащить? — беспокоился Ли, пока Вен Даррен крутился у ног, прячась под плащами и щурясь на солнце. Яркий свет ранил его чувствительные звериные глаза, за время заточения привыкшие только к полумраку электрических ламп.

— Собачьи упряжки! Скорее! — немедленно пришла идея Джоэлу.

Во дворе толпился народ, вся Цитадель высыпала наружу и галдела, как сборище праздных зевак. За воротами тоже собирался народ, но его немедленно разгоняли и успокаивали, утверждая, что ничего страшного не произошло. Хотя на этот счет посещали сомнения, потому что восточную стену прорезала у фундамента глубокая трещина, тянущаяся ко второму этажу. Прямиком к кабинету Верховного Охотника.

Похоже, Энн очень зло подшутила над бывшим другом и действительно взорвала один из котлов отопления. Наверняка герб с оскалом волка упал со стены вместе с приржавевшим к нему мечом, а самого Умана, как мукой, щедро осыпало штукатуркой с потолка.

Впрочем, злорадствовать не хотелось: несмотря на все тайны, именно Уман дал первую наводку на Бифомета Ленца. И что-то подсказывало Джоэлу, что в развороченный кабинет он больше не заглянет.

Все изменилось, сместилось с оси, закружилось. Да что там! Сам Нейл Даст, отвлекая всеобщее внимание на себя, вышел из раскрытых дверей Цитадели.

Он развел руки, как артист, закончивший спектакль, и одним своим появлением вызывал нежданные «овации», выраженные в стихийно прошедшем шепоте:

— Нейл Даст? Это Нейл Даст?

— Я думал, он умер!

— Что? Я? Умер? Да я вас всех переживу, малахольные! — громыхнул он, заставляя толпу примолкнуть. А пока все взгляды обратились на живую легенду, Джоэл и Ли в сопровождении прихрамывающего Вен Даррена понеслись к складу Ловцов Снов.

— Упряжку нам, и срочно! — крикнул Ли, вваливаясь в кабинет Грэма и Бима. Выходило, что сообщников и сочувствующих больше, чем обещала Энн. Но показывать им Вен Даррена все равно не хотелось. То, что Ли сразу проникся идеей спасения создания Хаоса, не означало, что прочие союзники поняли бы нерациональное доверие обычно недоверчивого Джоэла. Но на этот раз он знал точно, что делает все правильно. Просто знал, потому что привычный суровый порядок вещей в который раз доказал свою фальшивость.

— Не будет слишком заметно? — засомневался Грэм, откатываясь от стола. — Добыли что-то?

— Добыли, но это потом.

— Ты мне одно скажи: это из-за стимуляторов обращения? И из-за стимуляторов появился Легендарный Сомн? — печально и неторопливо протянул Грэм, привычно растирая обрубки ног.

— Пока не выяснили. Легендарный Сомн — это Бифомет Ленц. Появился из-за него, и Бифомент Ленц был его частью. Это все, что я знаю. И, думаю, он получил по заслугам, — ответил Джоэл, по-прежнему не вполне уверенный в окончательной победе над Вестником Змея. Но отчетливо в памяти запечатлелась расколотая маска уродливого мертвеца с седыми космами. Пожалуй, именно Бифомета Ленца удалось сразить навсегда. Хотя по Вермело все еще ходили его жертвы. Ида… Джолин. Возможно, кто-то еще. Не верилось, что Джолин как-то связана с жутким монстром. Возможно, он следовал за ней. Но она не была его частью, как Ида. Не была, не была — твердил внутренний голос самоуспокоения.

— Не думал, что от этого знания станет легче. И не стало, — протяжно вздохнул Грэм. — Ладно, Бим, помоги им снарядить упряжку, сейчас всю запишу так, чтобы вопросов ни у кого не было.

Бим, несмотря на слепоту, неплохо управлялся с собаками. Он вывел через черный ход на обширную псарню и помог быстро запрячь шесть сильных широкогрудых псов. Последним в упряжке поставили Вен Даррена.

— Потерпи, это только до поворота.

— Ты говоришь с собакой? — удивился Бим, обращая изуродованное лицо к Вен Даррену и стремясь дотронуться до него. Зверь прижал уши, но под испещренной шрамами ладонью Бим ощутил только обычную шерсть, поэтому ничего не заподозрил. О новом знакомом из Хаоса Джоэл решил не говорить ни Энн, ни остальным ее сообщникам. Она тоже им о многом не доложила. И, вероятнее всего, уничтожила бы ни в чем не виноватого наследного принца-зверя.

Вскоре упряжка рванулась с псарни под звонкий лай множества беспокойных собак и понеслась к воротам. К счастью, из Цитадели беспрепятственно выходили по пропускам, несмотря на задымление. Похоже, Энн удалось обставить взрыв как неизбежный сбой старой техники.

— Зачем собачью упряжку взяли? Входили без нее, — удивился охотник на пропускном пункте.

— Да вот, ногу у него защемило от стресса, как началась эвакуация. Надобно домой его доставить, — живо отозвался Ли, предоставляя пропуск. Губы его кривились в нервной улыбке, он едва сдерживался, чтобы не засмеяться, громко, навзрыд, как всегда с ним случалось после сильного потрясения. Но приходилось держать лицо перед оценивающим взглядом охраны.

Джоэл театрально хватался за голень. Нога совершенно не болела, как будто стресс только усиливал действие неведомых снадобий, превративших его в новое существо наподобие Вен Даррена. Но небольшой спектакль сработал, как полагалось:

— Проезжайте. Только упряжку верните.

— Обязательно.

Они выехали за ворота, прочь от дыма и черного куба психушки, в которой и впрямь творилось нечто безумное.

— Ногу защемило? От стресса? — скривился Джоэл, когда они удалились достаточно, чтобы не опасаться погони.

— Ну, не радикулит же тебе выдумывать, — пожал плечами Ли, отталкиваясь от мостовой, придавая дополнительное ускорение узкой тележке.

«Вот уж не думал, что когда-нибудь буду использовать свои немощи для отвлечения внимания», — брезгливо подумал Джоэл, заметив:

— Я бы мог и сам объясниться.

— Вен, ты там как? — спросил с участием Ли, наблюдая, как их новый друг все больше хромает. Его практически волокли на ремнях пристегнутые рядом собаки.

— Держусь, — прохрипел он.

— Еще немного. Просто иди вперед.

Они доехали до Квартала Охотников и свернули на знакомую улицу, тогда Джоэл освободил Вен Даррена от ремней и усадил в тележку рядом с собой, частично прикрывая плащом: у создания Хаоса сквозь черную шерсть начал проступать мох.

— Ничего, уже почти добрались, — успокаивал Джоэл, судорожно озираясь на прохожих. Он надеялся, что никто не заметит странную собаку, которая не бежит в упряжке, а полулежит рядом с наездником. Хотя с собаками тоже разное случалось.

— Ох, не могу больше эту форму держать, — посетовал Вен Даррен.