После ужина жена Санхаба убрала все со скатерти, оставила на ней только чистые пиалы и пепельницы.

Гасани потянулся и заявил:

— Вот сейчас мне гораздо лучше. Никакого толку от перекусов по дороге.

— Я рад, что вам понравилось, — учтиво проговорил Санхаб.

Подошел его помощник Карбани и доложил:

— Господин Гасани, ваши люди накормлены, размещены в отдельном помещении для отдыха.

— Хорошо. Сам поужинал?

— Я не голоден.

— Ну что ж, тогда за дело. — Он взглянул на Санхаба. — Говори, Абан.

— У нас все готово. Два плота, пара курьеров, по сто килограммов героина и эфана. Наш таджикский друг Умед Даврон обещал перевести сумму сразу же по получении товара.

— С ним я отдельно поговорю. Значит, товар, плоты, курьеры готовы?

— Да, господин Гасани. Мы можем переправлять груз хоть сегодня. Вот только…

— Что вот только?

— Пяндж сегодня сильно волнуется.

— Предлагаешь перенести сделку?

— Да, так будет спокойнее.

— А ты уверен, что завтра река успокоится?

— Возможно, не завтра, но долго волна не продержится. Обычно в этом месяце выпадают один-два дня дождливой, ветреной погоды.

— Посмотрим. — Гасани приказал вызвать курьеров.

За ними отправился Курбани.

Вскоре два немолодых, но крепких афганца предстали перед грозным начальником. Гасани узнал их. Они чаще всего и переправляли наркоту на территорию Таджикистана.

Он улыбнулся:

— Салам, Сабир и Рашид.

Курьеры тоже знали Гасани.

— Здравствуйте, господин, — ответили они в один голос, слегка поклонившись.

— Что вы должны сделать? — спросил Гасани.

Курьеры Сабир Батар и Рашид Махами переглянулись.

До сего времени курьеры делали одну и ту же работу. Этот вопрос был странным и неожиданным. Но он, видимо, был задан неспроста. На него следовало отвечать.

Это сделал Батар, считавшийся старшим в этой двойке:

— Мы, господин, должны переправить груз через Пяндж к берегу напротив таджикского селения Ами. Там передать его людям господина Даврона. Мы знаем их в лицо. После нам следует вернуться и спрятать плоты.

— А если вас встретят пограничники?

Курьеры вновь переглянулись:

— Этого не может быть. Перед отправкой господин Карбани связывается с тем берегом. Мы выходим на реку только при получении гарантий безопасности.

— И все же? Вдруг пограничники решат закрыть коридор? У начальника заставы может возникнуть масса причин на это. Скажем, Даврон поскупился и заплатил меньше, чем было оговорено. На заставу внезапно нагрянула проверка. Или еще хуже — там появился отряд спецназа, оповещенный о темных делах.

Батар пожал плечами и сказал:

— Тогда мы должны будем сбросить груз в воду и сдаться, если до этого нас не пристрелят.

В разговор вступил Санхаб:

— Господин Гасани, вы рассматриваете вариант, который даже теоретически не может возникнуть. У Даврона крепкие связи с начальником заставы, покровители на самом верху. Если кто-то и решится провести перехват товара, то Даврон узнает об этом раньше всех и подаст сигнал тревоги. Мы работаем с ним не один год, и сбоев никогда не происходило. Кроме одного. Наша лодка перевернулась. Но это было из-за того, что переправа проходила в плохих погодных условиях, при большой волне…

Гасани прервал Санхаба:

— Мне известны подробности того случая. Но разве пограничники не могут попытаться захватить груз?

— Начальник заставы получает хорошую долю. Даврон не скупится. Платит столько, сколько надо.

— Хоп. — Гасани откинулся на подушку и ткнул пальцем в сторону курьеров. — Ждите у дома. Решение вам будет сообщено отдельно.

Курьеры поклонились и покинули комнату.

Гасани спросил у Санхаба:

— Мобильная связь устойчивая?

— Когда как, но в основном устойчивая. Если что-то не так, вы можете воспользоваться спутниковой станцией.

— Я это знаю, Абан.

— Извините!

Гасани достал современный японский телефон, покосился на Санхаба и осведомился:

— У Даврона номер прежний?

— Да.

— Отлично.

Гасани постучал по экрану, убавил громкость, приложил аппарат к уху.

— Слушаю! — раздался знакомый голос.

— Салам, Умед, это Гасани!

— Салам, господин Гасани! Я ждал вашего звонка.

— Как дела, Умед?

— Благодаря Всевышнему хорошо. Надеюсь, у вас так же?

— Жаловаться пока не на что. Мне тут доложили, ты готов принять товар.

— Да, мои люди в Ами, наблюдатели на высотах, коридор проплачен, берег пуст, на реке тоже никого нет, вот только волна сегодня.

— Большая?

— Да не сказать, чтобы большая, но вы не хуже меня знаете норов этой реки.

— Ты тоже, как и Абан, склоняешься к тому, чтобы перенести переправу?

— Это решать не мне. Я готов принять товар. А высылать его или нет…

— Понятно. Коридор у тебя проплачен только на сегодня?

— По времени. На три часа. Мои наблюдатели уже доложили о снятии двух фронтальных постов. Решение за вами, господин Гасани. Повторюсь, я готов принять товар и завтра же отправить всю сумму на оговоренный счет.

Гасани ненадолго задумался, потом отрезал:

— Переправу переносим на завтрашнюю ночь. Или дальше, пока не успокоится Пяндж.

— Я вас понял. Хорошо. Пусть будет завтра.

— Тебе людей не снимать, Умед.

— Конечно. Я и вопрос с начальником заставы решу.

— Прекрасно.

— Хотел бы знать, когда ожидается следующая партия?

— Тебе мало того, что получишь?

Таджикский наркоторговец ответил:

— У меня появился солидный покупатель в Польше. Он готов брать много товара, до тонны в месяц.

— Вот как? — удивился Гасани. — Поляк, говоришь?

— Да.

— До тонны товара?

— Да. В месяц.

— Что за поляк? Куда он собирается девать такое количество наркоты?

— Вы должны были слышать о нем. Это небезызвестный в наркобизнесе человек по прозвищу Рафаэль.

— Рафал Кубияк?

— Да, он.

— Но Кубияк до недавнего времени приобретал наш наркотик в России для переправки его в Европу через Украину и Прибалтику.