— Сели оба! — Приказной голос и строгость образа, может быть, и внушали уважение, но вот надежды на быстрое и легкое разрешение ситуации, да и позитива в целом, — ничуть. Макс, снова попытавшийся изобразить на лице беззаботное выражение, схватил за рукав своего мнущегося за дверью друга и с усилием впихнул его в комнату со словами «Ничего не говори, иначе мы отсюда не выйдем». Фраза, хоть и была произнесена еле слышно, казалось, отразилась от стен и отлетела прямиком к майору. По крайней мере он стал еще более хмурым, чем был.

— Проблемы? — после элегантно выдержанной паузы спросил майор.

— Никаких! — выпалил Макс. — Никаких.

— Хорошо, — майор удовлетворенно откинулся в кресле, — начнем. Я — начальник отдела МВД, майор полиции Грозов Панфил Панфилович. Ко мне обращаться — майор Грозов. Вам ясно?

— Конечно, все ясно — кивнул Макс.

— Грозов — как Угрозов почти, — сообщил Феня.

— Что?

— Ничего, майор, ничего, — Макс замахал руками, — не слушайте его.

— Почему «не слушайте»? — обиделся Феня. — Я по телеку видел: мужик маньяк был, у него фамилия Угрозов была, так он всем угрожал. Ну а майор же не маньяк, раз в полиции работает, просто фамилии похожие, правильно?

— Ой-ё… — обреченный жалобный вой вырвался у Макса сам собой. Длинные нервные пальцы неосознанно соскользнули вверх, закрыв похолодевшие щеки, а затем крепко вцепились в светлые растрепанные волосы.

Панфил Панфилович внимательно посмотрел на Феню.

— Он со справкой, что ли?

— Нет, нет, ничуть! Он чуть… Господи! В смысле я хочу сказать — он чуть-чуть только несоциальный, да это и незаметно почти… он же не так часто говорит, значит, и проблема небольшая. Могло же быть хуже, а так все в порядке… почти… он как милый пришелец с далекой планеты…

— Вы оба со справкой?

— Нет, что вы! — Макс наклонился вперед. — Майор, вы, наверное, все неправильно поняли. Хорошо, признаемся друг другу, что в нашем разговоре что-то пошло не так… ну и ладно. Как будто ничего и не было. Давайте, как цивилизованные люди, начнем все сначала…

Воспользовавшись удобным моментом, пока Панфил Панфилович осознавал сказанное, Макс расправил плечи, сделал глубокий вдох и чистым тембром, четко выговаривая фразы на манер идеально вышколенного менеджера по продажам гаджетов, выпалил:

— Здравия желаю, товарищ майор! Очень приятно познакомиться. Нас задержали по ошибке…

— Хавальник захлопни.

— Захлопнуть… — Макс вжался в кресло.

— Понты колотить решил? Будет тебе время для веселья, когда на нары загремишь. А я поспособствую, — последние слова Панфил Панфилович выговорил особо тщательно и четко, отчего Макс, пребывая в небольшом шоке от внезапно сменившейся манеры речи майора, с готовностью кивнул.

Майор тем временем с серьезным видом снова углубился в разложенные у него на столе бумаги. ФИО… Максимилиан Дементьевич Аполло, двадцать семь лет, и Парфений Федорович Клюшкин, тридцать один год… Майор чертыхнулся. Оба в текущий момент не работают… к уголовной ответственности ранее не привлекались… незаконное проникновение на склад… Майор бегло просмотрел протокол и перевел взгляд на запоздалых посетителей:

— Что вы делали на складе?

— Гуляли и забрели…

Панфил Панфилович тяжело вздохнул и, усевшись поудобней, добавил:

— Может быть, ты пока не усек, но я тебе не Потапов, его тупой школьник обуть может. А я тебя вижу насквозь, ты далеко не простачок, как бы ты им ни прикидывался. Так что даже не пытайся. Это может тебе очень накладно обойтись. Молчишь? Что ж… тогда я буду говорить. Как-то раз, вечерком, вы сидели, беседовали, работы нет, бабки на пределе. И вот приходит вам в голову идея: а почему бы в кормах наркоту не зашить… Дурью-то барыжить дело прибыльное…

— Нет, это неправда!

— Да что ты! План думали, составляли, товар подыскали годный, а то и сами замутили. Только не получилось, охранник заметил. А жаль, не так ли? Хорошая была идея. — Панфил Панфилович задумчиво пододвинул к себе стоящий около края стола бокал из толстого стекла и налил в него темно-бронзовый коньяк из небольшой бутылочки. — На днях дело похожее закрыл. Умники-ботаники со второго курса в собачий корм грамм двадцать мела[1] закопали, ну и травку заодно… куда же без нее… Надеялись, что собаки не найдут, только фокус не получился. Сидят теперь, втроем, суда ждут, а глазки напуганные, слезливые… только вот мамочка не поможет уже…

— Мы не занимаемся наркотиками! — Макс вскочил с кресла. — Да вы и не докажете, у нас ничего нет!

— А вот я думаю, мои сотрудники найдут, если постараются. А они у меня очень старательные ребята, отвечаю. Всегда находят. Любо-дорого смотреть.

— Это же подлог!

— Нет, что ты. Просто результат хорошей работы. — С этими словами майор неспешно пригубил из тяжелого массивного бокала и добавил: — Прекрасный напиток.

Макс медленно опустился в кресло и после секундного раздумья заявил:

— В такой работе гордиться нечем, значит, хорошей она быть не может по определению.

— Умничать решил?

— Считайте, как хотите.

Препирания длились еще несколько минут, но для Панфила Панфиловича оказались безрезультатными, так как упорство было одним их тех качеств Макса, которое чаще всего мешало, но в критических ситуациях иногда оказывалось довольно полезным.

С каждым моментом взгляд майора становился еще более суровым. Панфил Панфилович нажал несколько клавиш и обстоятельно просмотрел информацию, высветившуюся на большом плоском мониторе. В комнате опять повисла раздражающая тишина, тягучая и бессмысленная. В этот момент Максу больше всего хотелось, чтобы внезапно во всех комнатах включился яркий свет, заиграла музыка, зашли десятки людей и объявили о том, что это все был розыгрыш, на который Макс и Феня наивно попались.

— Мне как раз такой и нужен… — тяжелый голос, не без удовольствия смакующий слова, вывел Макса из состояния забытья. — Прыткий, упертый, без обязательств и на крючке.

— На… каком крючке? — настороженно спросил Макс.

— А то ты не понял. Что вас в позапрошлом году отпустили, заболтал всех, да? А камешки-то до сих пор не нашлись. Хитро придумали.

— Это не мы! — Макс попытался протестовать. — Мы были на той выставке, рядом, но мы ничего не брали!

— Посмотрим, если дело начать заново, что получится, — медленно проговорил майор. — Да и еще когда у вас дурь найдут, вот повеселятся все.

Макс внутренне напрягся, так как этот случай на выставке ювелирных изделий, на которой они с Феней подрабатывали разносчиками коктейлей и каким-то образом остались единственными подозреваемыми, еще не стерся из памяти. Как не стерлись из памяти и многочасовые, почти беспрерывные допросы, которые вел худощавый следователь с ужасно раздражающим резким тембром голоса, в котором при крике периодически проявлялся отзвук детской резиновой игрушки-пищалки; тогда Макс уже не знал, чего большего желает — отвязаться от ложных обвинений или не слышать этих ужасных звуков.