А началось всё со срочной депеши капитану второго ранга Ларье. Хороший капитан, душевный. Его все воины любили. Вот только если кто у него провинился, пощады не жди. Вот и сейчас из всего отряда, послали именно их двоих. А нечего было напиваться по ночам. Это всё Дар виноват, драги его дери.

Воины молча подъехали к избушке, служившей в деревеньке одновременно и трактиром и постоялым двором.

— Дил, я пойду спрошу, может хоть здесь нам подвернётся удача, — Ганс ловко спешился, кинул приятелю повод и направился в трактир. Закопченные окна почти не давали света, а дверь была такая маленькая, что воин едва не ударился о притолку.

— Чего изволите, господин? — Хозяин заведения кинулся к воину, безошибочно распознав в нём гвардейца Его Величества. Ганс приосанился.

— Нам поручено Его Величеством найти девушку из обедневшего рода и привезти во дворец, ежели она согласится.

— И зачем она королю?

— Не королю. Лизоблюд его развлекаться изволит.

— Ясно-ясно, — сально улыбнулся хозяин. — Ну что ж. Есть тут в окрестностях такая. Девчонка совсем, двадцать лет на днях только исполнилось. Папаша её в долги залез и скончался недавно, а мать умерла в родах, оставив на неё маленькую сестру. Да последние пару лет весь дом, почитай, на ней был. Папаша пил беспробудно, да и хозяин он никудышный. Уж если эта не согласится на ваши условия, тогда и не знаю даже. Приходила она тут давеча, худая как смерть, одни глаза торчат. Просилась на работу. А у меня у самого платить нечем. Так она хотя бы за еду просилась. А я что? Сказал подумаю, пусть через неделю придёт.

— Где она живёт то? — Прервал поток словесных излияний воин.

— Дак, деревню проезжаете и там по прямой пару лиг. Увидите старую усадьбу. От неё только флигель жилой остался. Заросло там всё диким виноградом и плющом, одна башня обвалилась. Вы в дверь постучите, она и выйдет.

— А как зовут девчонку?

— Натэлия Гарсас.

Ганс вышел из избушки, хлопнув дверью.

— Пошли. Кажется, я нашёл её, — и усмехнулся, обнажив выбитые зубы. — Хотя нет, пожалуй, езжай ка ты к поверенному. Пусть приготовит все бумаги. Девчонка не откажется, точно тебе говорю.

Натэлия

Я так надеялась, что дождя не будет. Но, видимо, у Господа там, в Пресветлом Чертоге, другие планы. Я вздохнула, машинально поправляя волосы. Если бы не Адели, давно бы уже перестала обращать внимания на такие вещи. Но она не должна видеть как мне плохо. Насколько смогу, я сделаю её детство счастливым.

Дождь забарабанил по крыше с такой силой, что все мои надежды хотя бы сегодня поспать на сухой постели, пошли прахом. Вода тут же нашла щели в черепице, и на пол, ковёр (остатки былой роскоши) и кровать, потекли струйки воды. Единственная комната, крыша над которой пока не протекала, была детская. Собственно говоря, почти не протекала. По стене, в самом углу, тоже бежал небольшой ручеёк. Но это так, мелочи. В моей спальне спать можно было только с большим трудом, а в столовой или на кухне находиться в дождь вообще было невозможно. Собственно, только наши две комнаты и кухня со столовой ещё хоть как то сохранились. После того, как обрушилась левая башня, и по коридорам гулял ветер, я оставила всякие попытки вернуть усадьбе хоть какой-то приличный вид и, сжав губы, пыталась хотя бы делать что могу. Готовить еду и кое-как прибираться в комнатах, надеясь, что эту зиму мы переживём.

Дальше… Что будет дальше я старалась не думать. Надеялась, что Адели подрастёт, я смогу пристроить её в какой-нибудь пансион, а самой устроиться работать. Надо только пережить эту зиму. Осень уже крепко вошла в свои права. Если даже дождя не было, то ветер свистел изо всех щелей. Я бы позвала кого-нибудь из деревни — подлатать дом, но платить мне было нечем. А нас и так деревенские жители не очень то и жаловали. Отец любил побуянить, когда выпьет. И не всегда его выходки оказывались безобидными, тем более для окружающих. Хорошо, что матушка умерла раньше и не видела всех этих безобразий. Она была давно больна чахоткой. Чудо, что она смогла вообще родить Аделину. Мне некогда было тосковать по ней и наверное, это даже к лучшему. У нас не было денег на няньку и я заменила сестре мать. А отец… Что бы там не говорили, но он был по своему нежен с сестрой, когда трезв. За это я ему была благодарна. Хотя бы за это. Ибо не дело детей осуждать родителей. За свои грех они ответят сами.

В детской что-то зашуршало. Я поспешно поправила домашнее платье (не сильно, впрочем, отличавшееся от парадного) и направилась туда. Адели спала. Волосы разметались по подушке. Во сне она была ещё красивее. Я поправила одеяла и вздохнула. Хорошо, что она пока ещё ничего не понимает, моя малышка. Совсем скоро начнётся уже возраст вопросов и, скорее всего, на многие из них я не смогу ответить.

Я вздохнула и вернулась в свою комнату. Попыталась отвлечься чтением. Только потому что гувернантка, которая у меня когда-то была, говорила, что леди не должна давать своей голове отдыхать. Но в голове крутились мысли только о том, как прокормить Адели и себя. Несколько дней назад, я словно сошла с ума. Продукты все кончились, а старик Тимми, садовник, что раньше служил у нас и хоть иногда, но помогал нам, пришёл и сказал, что нынче неурожай чуть ли не по всему королевству и помогать нам продуктами он теперь не сможет. Это последний раз. Тогда я оставила Адели с ним и бросилась в деревню, к трактирщику. Может быть, у него найдётся работа, хотя бы за кусок хлеба. Я никогда так не унижалась. Это был самый чёрный день в моей жизни. Но он сказал, что подумает и на днях даст ответ. Если бы он согласился, то нам с Адели было бы что есть. Конечно, тогда пришлось бы переехать в трактир, или оставить Адели у старика Тимми. Он давно просил забрать её. У них с женой не было своих детей и они могли бы дать ей хотя бы одежду и пропитание. Но пока есть хоть малейшая зацепка, я не расстанусь с сестрой.

Подумала так и встала. Еды ещё на пару дней нам хватит. А дальше… Что ж, я научилась не загадывать и жить сегодняшним днём. Вздохнула, подошла к кровати, когда услышала стук в дверь. Может быть, мне показалось? Но нет. Стук повторился снова. Интересно, кто это может быть? Из праздного любопытства ко мне ещё никто не заглядывал. Воровать у нас было нечего, а для всех прочих дом оставался нежилым. Я помешкала немного, потом заглянула в детскую. Адели спала. Вздохнула и направилась вниз по лестнице.

Стук в дверь повторился — не успела я ещё даже ступить на последнюю ступень. А затем грубый мужской голос произнёс.

— Эй, леди, как вас там, я знаю, что вы здесь. Открывайте, а то одной дыркой в вашем доме будет больше.

Голос был незнакомый. Мне стало страшно. На ближайшие несколько лиг никого, кроме Адели и меня не было. В прошлом году нам было нечего бояться — наш Дагги, огромный волкодав, был ещё жив. А потом то ли чем-то отравился, то ли умер от старости… Новую собаку я так и не завела. А, видимо, зря. Остановилась и прижалась к щели в заколоченных ставнях. Может быть, узнаю, кто ко мне пожаловал. Спрятаться я не успею, но, возможно, хотя бы небольшая отсрочка. Но в щели я увидела то, что меня отчасти успокоило. У двери стоял гвардеец в форме Его Величества. Хотя бы не бандит. Мне стало легче, но ненадолго. Что гвардейцам понадобилось от меня? Опять долги отца не дают покоя? Так я вроде бы договорилась с кредиторами. Пока я раздумывала, на дверь посыпались уже нешуточные удары. Я бросилась быстрее открывать. А то если он вынесет дверь, вставить её обратно будет некому.