– Но, Виктор Викторович… – попытался что-то возразитьпомощник.

– Случайность, – повысил он голос, – и не нужно мне ничегобольше объяснять. Я не ребенок, все понимаю.

– Это убийство, – тихо сказал кто-то из присутствующих. Нонедостаточно тихо, чтобы его не услышал хозяин кабинета.

Тот нахмурился, быстро произнес:

– Такими делами занимается прокуратура, а мы должныработать. Работать так, чтобы не оставить им ни единого шанса… – Несдержавшись, он сжал пальцы в кулак, стукнул им по столу. Стукнул не оченьсильно, сумев в последний момент смягчить силу удара, и все же стук был подобенудару гонга. Все поспешили к выходу.

Когда все вышли из кабинета, Виктор Викторович глянул нателефон. Два года назад он точно так же смотрел на аппарат, ожидая звонкапрезидента. Неужели с тех пор прошло только два года? А кажется, это было такдавно. Он закрыл глаза. Тогда ему тоже трудно было принять решение. Затомножество людей пытались это сделать за него, давали ему советы, искреннесчитая, что он в них нуждается. Но он никогда не слушал чужих советов, даже еслиему пытались помочь близкие люди. Всю свою жизнь шел напролом. Как поступил итогда, два года назад, так поступит и теперь, получив это невероятное известиеоб автомобильной аварии, которая не должна была произойти ни при какихобстоятельствах.

Он уже знал, что ему должны позвонить и что звонок можетраздаться в любую минуту. Уже второй час, хмурясь, сидел у аппарата, но телефонмолчал. Хотя это было совсем не в его характере – терпеливо ждать, когда егопозовут. Хотелось встать и уйти, пусть потом сами его ищут. Но с другойстороны, понимал, что так поступить проще всего. Вообще от всего отказаться,никуда не переезжать. Просто плыть по течению… Только и это было не в егохарактере. Не зря же жизнь столько раз проверяла его на прочность. Порой дажеказалось, что все предыдущие его годы были одной сплошной проверкой: выстоитли, не сломается ли, сумеет ли удержаться? И множество раз думал, что все моглобы быть чуточку иначе, немного по-другому…

Виктор Викторович глянул на свой стол. Бумаги сложеныаккуратной стопочкой. Некоторые ему надо срочно подписать. Еще раз посмотрел нателефонный аппарат. Если не позвонят, значит, не судьба, подумал он. Хотя, побольшому счету, ни в какую судьбу не верил, искренне считая, что человек самсоздает свой характер и творит свою жизнь.

Виктор Викторович Ермакович, пятидесятидвухлетний главаобласти, один из самых известных и популярных политиков Украины, сидел застолом в ожидании звонка президента. Это был человек высокого роста,широкоплечий, подтянутый, постоянно занимающийся спортом, не позволяющийрасплываться своей фигуре. Упрямая складка на подбородке, тонкие губы, мясистыещеки, курносый нос, красивая копна темных волос с проседью – такие мужчиныобычно нравятся женщинам.

Он придвинул к себе папку с бумагами, взял ручку. Ему могутвообще не позвонить, а дела не ждут. В конце концов, быть руководителемкрупнейшей области страны – это тоже что-то значит. А он уже больше пяти летстоит во главе области и привык отвечать за свои дела и поступки.

Телефон словно только этого и ждал. Стоило хозяину кабинетараскрыть папку, как сразу же затрезвонил. Ермакович удивленно посмотрел всторону выстроившихся на столе аппаратов. Нет, это не прямой телефон с Киевом,по которому может позвонить только один человек – сам президент страны.Надрывался совсем другой – обычный городской телефон, номер которого знали лишьнесколько человек: жена, сыновья да двое-трое самых близких друзей.

Он не спеша поднял трубку.

– Я вас слушаю, – буркнул недовольно. В принципе сейчасникто не должен был его отвлекать. Даже жена.

– Виктор Викторович? – спросил незнакомый голос.

Или знакомый? Хотя этот человек раньше никогда ему незвонил. И даже не должен знать этого номера его телефона. Хотя что значит недолжен? Кому надо, все всегда знают. Раздобыть номер его прямого городскоготелефона им совсем не сложно. Но почему он вдруг решил использовать обычныйгородской номер, ведь мог позвонить и по аппарату правительственной связи? Илиточно знает, что все аппараты правительственной связи прослушиваются? В томчисле и прямая линия с президентом?

– Да, это я, – подтвердил Ермакович. – Кто говорит?

– Я думал, вы меня узнаете по голосу, – отозвались на другомконце провода.

– Я давно не играю в такие игры, – устало поморщился ВикторВикторович. – Могли бы и представиться, коли уж решили со мной поговорить?

– Это Олег Константинович, – сообщил позвонивший.

Хозяин кабинета нахмурился. Он так и думал, впрочем,ошибиться было невозможно.

– Алло, вы меня слышите? – спросил Олег Константинович. –Куда вы исчезли?

– Никуда, – ответил Ермакович. – Жду, когда вы начнетеразговор.

Он уже начал догадываться, зачем ему звонят. Но еще не хотелповерить даже самому себе. Неужели они решатся выступить так открыто?..

– Виктор Викторович, я не хочу отнимать у вас много времени,– начал его собеседник, – наш разговор не прослушивается, мы приняли некоторыемеры…

– Мне все равно, – довольно невежливо перебил его Ермакович.

– И тем не менее я хочу, чтобы вы знали. После последнихсобытий все словно с ума посходили. Боятся вообще разговаривать по телефону.

– Я не боюсь.

– Знаю. Именно поэтому я вам и позвонил. Хочу обратить вашевнимание на некоторые слухи, которые ходят у нас в столице. Вы, наверное, уже вкурсе?

– Я слухи не комментирую. И вам не советую.

– О, характер у вас не меняется…

– Разумеется. Я не в том возрасте, когда меняется характер.

– И тем не менее вы все знаете… Очевидно, понимаете, чтопрезидент пока не принял окончательного решения. Но вполне вероятно, что онсумеет найти достойного кандидата.

– Возможно. Мне об этом пока ничего не известно. Вы позвонили,чтобы сообщить мне его решение? – Вопрос получился несколько издевательским.

– Нет. – Кажется, Олег Константинович даже усмехнулся. Он неждал такого ответа от Виктора Викторовича. – Я не хочу скрывать от вас, что вКиеве многие недовольны таким поведением нашего руководителя. Нам кажется, чтоэто его очередная ошибка. А если он сделает неправильный выбор, то это будеттрагедия для страны. Ситуация довольно неприятная для всех нас…

– И чего вы хотите? – снова перебил его Ермакович.

– Вы должны отказаться, – твердо проговорил ОлегКонстантинович, – если вдруг он совершит такую ошибку и все-таки предложит вампост премьера. Вы же знаете, если бы на вашем месте был кто-то другой, я нестал бы ему звонить. Все равно через несколько дней все будет известно инеудачный эксперимент нашего президента закончится с еще большим скандалом, чемдело погибшего журналиста. Вы понимаете, о чем я говорю?