– Витя, – в отчаянии закричал его друг, – подожди, я тебепомогу!

– Нет! – успел крикнуть упрямый мальчишка и полетел вниз,прямо в болотную жижу.

– Я сейчас тебя достану, – пообещал перепуганный Коля. Емубыло семь, он был на год младше Виктора.

Падение оказалось не столь страшным. Витя огляделся. Никакихболотных чертей видно не было. Да и в жиже он стоял всего лишь по пояс.

– Не спускайся, – крикнул он другу, – лучше кого-нибудьпозови! Я здесь подожду.

– Я тебе помогу, – возразил Коля.

– Нет, – упрямо настаивал на своем Виктор, понимая, чтомальчишке не хватит силенок вытащить его из этой жижи. – Лучше вернись впоселок и приведи ребят. А еще лучше скажи своему старшему брату. Пусть онпалку с собой прихватит, и дуйте обратно.

– Я сам принесу палку! – закричал обрадованный Коля,скрываясь за склоном, поросшим кустарником.

Виктор огляделся. Вокруг никого не было. И вдругпочувствовал, что уходит все глубже в болотную жижу. Когда он только упал, онадоходила ему до пояса, а сейчас он увяз уже почти по грудь. Вот тогда-то он ипочувствовал настоящий страх. И пожалел, что остался один. Теперь никто неуслышит его крика. Мальчик полагал, что под ногами у него достаточно твердаяпочва, однако болото сыграло с ним злую шутку. Или здесь на самом деле жилчерт?

Он начал дергаться, пытаясь каким-нибудь образом вырватьсяиз засасывающей его трясины. Но болото держало его цепко. Тогда он впервыепопытался крикнуть, однако из горла вырвался лишь хриплый звук, который никтоне услышал. Попытался дотянуться до свисающей поблизости ветки, но быстропонял, что не сможет ее достать. И в панике увидел, что увязает все глубже иглубже.

Ему было только восемь лет. Он учился во втором классе и, всущности, был еще совсем ребенком. Опаленным горем ребенком, который выгляделстарше своего возраста. А впереди у него была целая жизнь, которая могла воттак нелепо и глупо оборваться. Витя еще раз дернулся, набрав воздуха в легкие,заорал изо всех сил. Но его опять никто не услышал. Значит, ему суждено умеретьв этом отстойнике? Мальчик в жутком страхе дергался изо всех сил.

В какой-то момент он вспомнил бабушку. Она говорила, чтомама наверняка попала в рай. А потому рано или поздно он там с нею встретится.Но для этого здесь, на земле, надо добрыми делами заслужить это право. А что онуспел сделать? Гонял голубей, играл в футбол, вот не послушался бабушку и полезв этот отстойник. Болотная жижа доходила ему уже до плеч. Он тянул руки изовсех сил к спасительной ветке, свисающей от него так недалеко, но болото несобиралось его отпускать.

– Мама! – вдруг заорал он изо всех сил. – Мама! – Впервые вжизни Витя позвал ее громко, словно она где-то существовала. Позвал в самуюстрашную, отчаянную минуту, когда никакой надежды спастись не оставалось. Он незаплакал, только несколько раз произнес самое дорогое на свете слово, искренневеря, что каким-то непостижимым образом она сможет ему помочь.

Неожиданно поднялся ветер. Виктор закрыл глаза, понимая, чтоему уже не спастись. И именно в этот момент та самая ветка, до которой он немог дотянуться, ударила его по лицу. Он открыл глаза. Ветер налетел достаточносильный. Словно кто-то дал ему команду. Ветка опять наклонилась в его сторону,и он снова ощутил ее слабый удар по лицу. Теперь поднять руку и схватить ееоказалось совсем несложно. Держась за нее, Витя начал осторожно подтягиваться ктвердой земле. Ветка оказалась довольно прочной. Он решился взяться за нее ивторой рукой. Ухватившись обеими руками, стал тянуться за ветку изо всех сил. Ипочувствовал, что болото начало его отпускать. Мальчик понял, что такпостепенно выберется из вязкой жижи.

И действительно, через несколько минут он уже лежал наземле, тяжело дыша и размазывая грязь по лицу. Оглянувшись назад, еще разпо-настоящему испугался, сообразив, какой жуткой опасности только что избежал.Хватаясь за ветки кустов, стал вылезать из ямы. Со стороны поселка бежалиребята. Коля, не успевающий за ними, бежал последним. Он поднял всех соседскихмальчишек, чтобы выручить своего друга, по дороге он упал и разбил колено. Однако,не обращая внимания на рану, летел на помощь Виктору изо всех сил.

Ребята обступили мальчишку, вылезшего наверх, с уважениемуставились на его перепачканное лицо.

– Нет там никакого черта, – хрипло сообщил он им. – И вообщеничего нет. Болото одно. Нельзя туда залезать, пацаны. – Витя словно сразуповзрослел.

Все расступились, и он побрел к своему дому. Позади, чутьприхрамывая, плелся Коля.

На следующее утро, нарвав полевых цветов, Витя вместе сбабушкой пришел на могилу матери.

– Мама, это тебе, – чуть слышно прошептал он, опуская цветына могилу.

Бабушка вытерла слезу. Она не знала, что накануне ее внукпрошел одно из серьезнейших испытаний в его жизни.

Звонок секретаря отвлек Ермаковича от нахлынувшихвоспоминаний. Он недовольно поморщился: ведь она знает, что сегодня он ненамерен ни с кем разговаривать и тем более встречаться. Но если все-такирешилась позвонить, значит, дело действительно важное.

– Чего тебе? – недовольно спросил он, включая аппаратселекторной связи.

– Извините, Виктор Викторович, – раздался чуть виноватыйголос секретаря, – приехал Шульман. Он хочет с вами встретиться. Говорит, чтопо очень важному делу. Я не хотела вас беспокоить…

– Где он?

– У нас в приемной. Приехал десять минут назад. Я емуобъясняла, но он повторяет, что это очень серьезно.

– Понятно. Раз повторяет, значит, на самом деле так. Пустиего. Но больше ни с кем меня сегодня не соединяй.

– Виктор Викторович, через два часа у вас пресс-конференция.Вы ничего мне не говорили, Михаил Николаевич уже предупредил всех журналистов.

– Почему он мне не позвонил? – нахмурился Виктор Викторович.

– Не хотел вас беспокоить. Вы сами просили…

– Ничего я не просил. Пусть не занимается самодеятельностью.Я сказал, что подумаю насчет пресс-конференции. – Он нажал другую кнопку,вызывая руководителя своей пресс-службы. – Миша, – обратился к нему чутьхрипловатым голосом, выдающим его раздражение, – кто тебе разрешил собиратьпресс-конференцию?

Кольчугин работал с ним уже девять лет и хорошо знал всеинтонации своего шефа. Ему было чуть больше сорока. Среднего роста, коренастый,широкоплечий, словно оправдывающий свою фамилию, Кольчугин пришел в областнуюадминистрацию вместе с Ермаковичем. Еще девять лет назад Виктор Викторовичобратил внимание на хлесткие, энергичные статьи этого журналиста. Попросилнайти его, пригласил к себе. Кольчугину тогда было чуть больше тридцати. И хотяон был достаточно сильным человеком, рядом с будущим своим патроном выгляделщуплым и маленьким. Правда, справедливости ради надо отметить, что рядом спочти двухметровым Ермаковичем многие люди, даже с выдающимися физическимипараметрами, чувствовали себя не совсем уверенно.