— Третий курс, — махнул рукой второй и выпучил глаза, будто рыба, выброшенная на берег.

— А я пятый, — кивнул третий.

— Приятно, — я сделала шаг назад.

Боюсь таких огромных и непредсказуемых.

— Дорогие учащиеся! Можете расходиться по аудиториям! Первый курс — ваш куратор ожидает в первом кабинете! — послышался голос ректора. — По коридору налево первая дверь.

И хлынул поток в разные стороны. Меня кто-то толкнул, а я налетела на Бомбор… кого-то там. Парень подхватил меня и улыбнулся, обнажая огромные лошадиные зубы.

— Будем дружить, — сказал он.

Вот как в море волны огибают скалы, так и его огибали студенты.

Нет, дружить мы не будем. Я вот для Сюзанны перепишу расписание и пойду подальше от этого факультета, и желательно домой.

Бомбирболь осмотрелся по сторонам, нашел поток, двигавшийся в нужный кабинет, и пошел, будто ледокол в морях Антарктиды. А я за ним. Вот только толпа нещадно снесла меня куда-то в сторону, кто-то наступил мне на ногу. Я ойкнула. И в один момент с меня слетели очки.

Весь мир расплылся перед глазами. Я никогда не жаловалась на зрение. Видела, как тот снайпер, которому надо в глаз белки попасть. А сейчас ничего. Какие-то белые и черные блики, мельтешащие туда-сюда на радужном фоне. Закрыла глаза, прижав пальцы до звездочек. Открыла. Ничего не вижу.

— Помогите, — прошептала, схватив кого-то за рукав. Но меня брезгливо сбросили. — Не трогай меня. Всю куртку испачкала, — услышала надменный женский голос.

Так ладно. Надо найти очки. В них-то я видела. Опустилась на корточки и начала водить руками по полу и чужим ногам.

— Вы очки не видели? — спрашивала в панике, но никто не остановился и не помог. Они просто спешат на учебу. Вот сейчас разойдутся, и я найду очки. Или то, что от них останется.

— И что она тут встала посреди прохода? — услышала очередной надменный мужской голос. — Не видит, что ли, кто перед ней?

— Первокурсница. А, между прочим, мой отец отправил официальное письмо ректору, чтобы тот обязательно предупреждал о том, кто здесь учится и как к нам надо обращаться. И тем более уступать нам дорогу.

После таких слов к ним не то что обращаться, а в одной лесополосе не сядешь.

— Вы очки не видели? — спросила я. Мне зрение сейчас важней, чем их раздутое самомнение.

— Отойди, — возмутился невидимый собеседник, и что-то мне кажется у него в родственниках трамвай.

О ноги стукнулось что-то легкое. Я наклонилась и нащупала очки. Надела их, выдохнув с облегчением, и выпрямилась. Передо мной стояли два парня — высокие, мускулистые, и смотрели так надменно, будто перед ними не человек, а таракан.

— Ты что творишь? — продолжил один, глядя на меня ярко-карими глазами, в которых столько холода, будто они, пока хозяин спит, подрабатывают морозильником.

— Я очки подняла, — ответила, недоуменно посмотрев на него.

— Ты только что предложила его величеству — наследнику трона Драконцев — помолвку, — продолжил тот.

— Хмыф, — наследник на меня даже не смотрел, когда высказал все, что думает. Он медленно обводил взглядом холл, будто он его властелин.

Ну их. Я отошла в сторону, понимая, что здесь все настолько творческие люди, что мужественность и подобие этикета прячется в кустах на болоте. Так, найти расписание и валить отсюда.

— Куда собралась? — вновь откликнулся парень и схватил меня за локоть, больно сжав.

Я пожалела, что потеряла Бома. Он с братьями был весьма милым.

— Что за неподобающее поведение? Мы тебя можем на месте испепелить.

Попыталась вырваться, понимая, что совершенно не готова к такому напору. Я даже на свидания ни разу не ходила, а мне тут сходу огнем угрожают. Я в книгах читала: «…и испепелит их огонь чувств. Ты будешь со мной или я тебя и себя испепелю…» Или как-то так там было.

— Извините, но мне мама не разрешает испепеляться сегодня, — промямлила и резко дернулась, вырвавшись из его хватки. Пошатнулась и наступила кому-то на ногу. Те двое тоже застыли на месте, со страхом глядя на того, кто позади меня. Но потом собрались, вновь приобретая надменность и выпятив грудь вперед.

— Что здесь происходит? — раздался низкий бархатный голос.

— Она поклонилась принцу Джерминалю Макдрауну, тем самым объявив о начале брачного периода. — Да, я просто очки подняла, — возмутилась и обернулась. Передо мной стоял мужчина. Высокий, светловолосый, с прямыми и красивыми чертами лица и синими глазами. Прям мистер Вселенная. А рядом с ним было так тепло и безмятежно, будто у него аура такая — манящая и притягивающая. А главное взгляд из-под кустистых бровей — мужественный и суровый.

— Извините, — я сошла с его ноги. И стыдно стало, что испачкала его черные сапоги.

Мужчина кивнул.

— Ваши традиции в Академии не работают. Все здесь равны, — начал светловолосый.

— Но… — влез темноволосый.

— Никаких «но». Перед поступлением каждый из вас подписывал документ на соглашение с тем, что все традиции, присущие вашему миру, отменяются. Смею вам напомнить, что то, что у вас может считаться помолвкой, у представителей других миров может оказаться объявлением войны…

Я бы добавила, что это иногда одно и то же.

— А потому никаких свадеб до конца обучения без объективных на то обстоятельств и только с согласия обеих сторон, — мужчина сощурил синие глаза, переводя взгляд с одного на другого. — Юная леди, вы даете согласие на свадьбу?

— Нет! — тут же выпалила.

— Вы слышали ответ.

— Да как вы смеете! Наследнику нельзя отказывать! Его Величество выделило огромную сумму денег на ремонт Академии!

Что-то мне кажется, что деньги осели в чьих-то карманах, судя по внутренней отделке. Про снаружи я молчу. У нас некоторые заброшенные здания и то лучше выглядят. Так, переписываю расписание для Сюзанны и ухожу отсюда. А то мне это совсем не нравится.

— Мы направили благодарность от нашей академии за незаменимый вклад. Я все сказал, — ледяным голосом ответил мужчина. — Не смею задерживать. Первый кабинет для первого курса.

Двое странных прошли мимо нас, а я ощутила исходивший от них жар. Казалось, что мимо работающая батарея прошла.

— Вы Сюзанна Петрова? — спросил мужчина, повернувшись ко мне. Его взгляд был внимательным и участливым, а в синих глазах виднелись золотистые искринки.

А я растерялась. Я же зрения лишилась. А величества… Ну мало ли какие у нас аристократы учатся.

— Да… нет, — почему-то не хотелось врать этому дружелюбному мужчине. — Я за нее. Мне бы только расписание переписать, и я пойду… У меня очки упали… И я ничего не видела. Честно-честно. Я ничего и никому не скажу.