Какая хорошенькая девочка.

Ножи попали в цель, и девочка зашлась последним криком. Крюгер, в одно мгновение оказавшись над ней, яростно набросился и стал терзать ее тело в безразличной и безмолвной темноте котельной, в которой раздавалось эхо ее безответных криков и стенаний. Сейчас котельная больше напоминала кровавую скотобойню.

На все потребовалось не больше минуты.

Теперь она была его.

Господи, какое чувство…

— Стой! Ни с места!

Прежде чем Крюгер осознал, что произошло, он оказался в лучах двух фонарей. Копы. С поднятыми пистолетами, направленными прямо ему в лицо.

Гнусный ублюдок застыл на месте, кровь мертвой девочки капала на пол с его пальцев-ножей. Полицейский Перри не верил своим глазам. Если бы не эта жуткая перчатка и дурацкий полосатый свитер, в Крюгере все было вполне обычным: черные башмаки, коричневые брюки, светлые волосы. Но перчатка…

За час до этого Перри узнал от своего осведомителя, что Крюгер — убийца. Все в Спрингвуде были встревожены известием о том, что пропал еще один ребенок, поэтому Перри не мог медлить и секунды, спасая жизнь бедной малышки.

Он ворвался в дом Крюгера, но Фредди там не было. Перри обыскал дом… и нашел то, о чем никогда не забудет.

Он обнаружил лежбище Крюгера, его берлогу. Там Крюгер вынашивал кровавые планы. Там Крюгер хранил свои ужасные трофеи. Там Крюгер изготавливало свои… специальные приспособления и инструменты.

Выйдя из дома, Перри передал всем патрульным и всем постам словесный портрет Крюгера, хотя и он, и напарник уже знали, где его искать. Они помчались прямиком сюда, на электростанцию, расположенную в южной части города, туда, где Крюгер работал.

Перри знал, что действует не по правилам, но ставкой-то была жизнь ребенка. Окажись он здесь всего на одну минуту раньше, он мог бы… но этого не случилось — девочка мертва. Она была разодрана на куски.

Перри защелкнул наручники на запястьях Крюгера и, едва сдерживаясь, стал зачитывать ему права.

Но полицейский Перри, ошеломленный увиденным, сделал все не так, как было положено по закону.

Ни к чему хорошему это не привело.

Крюгер должен был предстать перед судом по обвинению в похищении и убийстве тридцати несовершеннолетних — так, по крайней мере, предполагалось. В первый же день слушания суд отказал в иске.

Полицейский Перри действовал в доме Крюгера и на электростанции без ордера на обыск, поэтому ни одно из вещественных доказательств, предъявленных копами, не было принято судом к рассмотрению.

На допросе о том, что происходило в котельной, Крюгер не моргнув глазом заявил, что он пытался спасти девочку. Он сказал, что, услышав ее крики, прибежал на помощь.

Его наглость повергла присутствующих в шок. Люди, заполнившие галереи для публики — родители убитых им детей, — должны были сидеть там, сдерживая гнев, когда Крюгер, горделиво подбоченясь, давал показания.

Обращаясь к судье, он сказал:

— Я услышал крики и побежал туда со всех ног. Но было поздно. Когда я обнаружил девочку, она была уже мертва. Я боялся, что убийца все еще может находиться где-то поблизости, поэтому и надел ту самую перчатку, чтобы защищаться, если он вздумает напасть и на меня. Перчатку я нашел на полу, она лежала рядом с телом девочки. Думаю, тогда я был не в состоянии мыслить логически. Но я не могу выразить вам, какое сильное облегчение почувствовал, когда увидел полицейского Перри.

Зал суда взорвался негодованием.

Все были уверены в том, что убийца — Крюгер. Когда, еще до ареста Крюгера, Перри проник в его дом, то обнаружил достаточно улик, чтобы посадить мерзавца на электрический стул. Он нашел фотографии мертвых детей и принадлежавшие им вещи: куски одежды, игрушки, пряди волос — Фредди хранил все эти ужасные трофеи. Перри нашел даже инструменты, с помощью которых Крюгер смастерил свои страшные перчатки. Копы были уверены, что, проведя обыск на электростанции, где работал Фредди и где он был арестован, они нашли бы там обгоревшие останки всех пропавших без вести детей.

И лишь потому, что Перри нарушил установленную законом процедуру — все улики должны были оставаться в местах их обнаружения, — руки судьи оказались связаны. И это было поистине ужасно. Господи, ведь, если следовать судебной терминологии, Крюгер был взят с поличным, с окровавленными руками! Свежая кровь была обнаружена в момент ареста на каждом пальце-ноже перчатки на его руке. Кровью была залита и зловещая шутовская одежда, в которой Крюгер явился в суд.

Но что из этого?

Крюгер, ты гнусный ублюдок!

А Фредди… Он сидел в зале и улыбался. Прическа — волосок к волоску, одет опрятно — в тот же самый красно-зеленый полосатый свитер. Он отлично сознавал тот факт, что никто и пальцем дотронуться до него не может, — у них ведь нет никаких законно полученных доказательств и улик. Никто не был вправе остановить Крюгера, когда тот уверенным шагом вышел из здания суда на залитую ярким полуденным солнцем улицу Спрингвуда.

Некоторые родители убитых детей пошли за ним, но что они могли сделать? Они толкали его, кричали на него, но ведь, когда он убивал их детей, дети проявляли к нему не больше симпатии, и это не слишком его беспокоило, так чего ради придавать значение тому, что происходит сейчас.

Скоро он снова заточит пальцы-ножи на своей перчатке…

И начнет все снова!

Ах-ха-ха-ха-ха-ха-ха!!!

Но улыбка на лице Крюгера сохранилась не дольше пяти минут. Стоило ему, выходя из суда, сойти с последней ступеньки лестницы, как начались настоящие неприятности. Люди набросились на него. Да, Крюгер, должно быть, набил карманы нескольким адвокатам и избежал электрического стула, но избежать возмездия… Это было труднее.

В тот день газеты вышли с кричащими заголовками, которые на все лады обыгрывали невероятный факт: «ПОДОЗРЕВАЕМЫЙ В УБИЙСТВЕ ДЕТЕЙ ОТПУЩЕН НА СВОБОДУ», но на Мэйн-сквер, главной площади Спрингвуда, уже собралась толпа добрых горожан, замысливших суд Линча, и Крюгеру пришлось уносить ноги, спасая свою жалкую жизнь.

Пока несогласные с судебным решением граждане собирались на площади, Перри никак не мог решить, как поступить: арестовать их или присоединиться к ним — но тут появился шериф Уильямс.

Шериф, директор средней школы Спрингвуда Шей, а с ними и несколько других чиновников муниципалитета уговорили толпу разойтись. Уильямс направил двух своих помощников к дому Крюгера, но в доме было пусто. А это означало, что Крюгер скрылся там, где чувствовал себя в безопасности.

В котельной электростанции.

В огромном подвале легко было заблудиться. Тут можно было скрываться от любого преследования не одну неделю, и никто не ориентировался в этом проклятом лабиринте лучше, чем Крюгер. Долгие, нудные, лишенные каких-либо событий рабочие дни буквально сводили Крюгера с ума; чтобы хоть как-то убить время, он начал детально обследовать котельную. Все эти пустые помещения, темные пустынные коридоры, неприметные кладовые — идеальные места, где можно скрываться очень долго, где никто тебя не увидит и не услышит, даже если ты будешь кричать изо всех сил. Основание, на котором были установлены котлы, представляло собой головоломное сплетение ржавых труб и громоздких конструкций — лучшего и более уединенного места для совершения кровавых пыток и придумать нельзя. Именно поэтому он и затаскивал сюда свои жертвы.