Опять потянулись, как говорится, серые будни. Опять я сидел и писал «в стол»… Впрочем, кое-что все же изменилось. Мой сценарий получил известность, его рецензировала европейская пресса, о нем хорошо отзывались коллеги, меня приглашали… Одним словом, я был замечен.

Ha одной из литературных встреч я познакомился с милой супружеской парой из Австралии — Рэй и Бобом Слонеками. Не имея никакого отношения к России, оба они тем не менее прекрасно владели русским языком, были профессорами Мельбурнского университета, факультета славистики, и приехали в Белград на международный симпозиум. Знакомство постепенно переросло в дружбу.

Лишь позже я узнал, что прямо из Белграда Рэй по телефону рассказала обо мне ведущему в то время австралийскому кинопродюсеру и публицисту Филиппу Адамсу, у которого и родилась идея пригласить меня поработать на далекий континент, тем более что по случайному стечению обстоятельств он только что прочитал в лондонской прессе о моем сценарии.

А еще через неделю у меня раздался звонок. По просьбе Филиппа из Сан-Себастьяна звонил директор Мельбурнского международного кинофестиваля Эрвин Радо, который в тот момент находился в Европе. Он готов был прилететь в Белград и спрашивал, есть ли у меня время встретиться с ним.

Встреча состоялась. Это был обаятельный человек, венгр по происхождению, в прошлом музыкант. Дружеские отношения между нами установились почти сразу. Эрвин рассказал, какое впечатление произвел на него мой сценарий, и спросил, нет ли у меня каких-нибудь новых интересных замыслов.

Я браво ответил, что есть, хотя в голове было абсолютно пусто. «Не могли бы вы показать мне их завтра?» — попросил Эрвин.

…Всю ночь я мучительно ломал голову, а к утру родился сюжет на одну страничку, навеянный мотивами Александра Солженицына, которого мы тогда зачитывали до дыр. В суровых заснеженных горах некой тоталитарной страны расположены два лагеря заключенных — мужской и женский, а неподалеку от них секретная ракетная база. В один из дней начальнику лагерей поступает приказ из Центра: держать в идеальном состоянии горную дорогу, так как вскоре по ней должен пройти транспорт с ракетами.

Проходят дни, недели, а транспорта нет. О приказе забыли. Начинается страшная метель, дорогу заносит снегом. И вдруг звонок из Центра — ракеты пройдут через 48 часов. Начальник в панике, он понимает, что на кон поставлена его голова, ибо очистить заваленную снегом горную трассу за такое время почти невозможно. И тогда в изощренном мозгу садиста рождается решение. Он объявляет по мужскому и женскому лагерям, что они начнут очистку трассы с противоположных концов дороги и пойдут навстречу друг другу. И если они встретятся раньше, чем через 48 часов, то он разрешит им все сэкономленное время остаться вместе. Мужчины и женщины, годами не видевшие друг друга, мечтавшие о встрече и физической близости, воспринимают это как подарок судьбы. В ночной мгле, под вой пурги и обвалы лавин начинается штурм этой адской дороги. Заключенные выполняют работу раньше срока, оставляя на своем пути трупы замерзших и погибших людей. Но когда они встречаются, у них нет сил ни для радости, ни для секса…

Фильм этот мыслился не о сексе, а о том, как звериная система тоталитаризма расчеловечивает человека, превращая его в животное, — как рабов, так и хозяев…[4]

Надо было быть очень наивным, чтобы предложить подобную тему тихой мирной Австралии, любящей ностальгические сюжеты из жизни своих бабушек. Но тогда я знал об Австралии чуть больше, чем об обратной стороне Луны. Эрвин же пришел в восторг и предложил мне ехать на год в Австралию работать над сценарием…

Так начался мой путь в эту страну.

…Сам собой возникает вопрос, а надо ли было в предисловии к книге об Австралии рассказывать эту российско-советскую историю, приведшую автора в эту страну?! Думаю, что надо. Австралия — это классическая страна иммигрантов. Это мозаика человеческих судеб, и судьба автора — одна из них. Если в обычной «исторически стабильной» стране судьбы людей, в общем-то, чем-то схожи, то в Австралии каждая судьба — это отдельная захватывающая история. Предки одних приплыли сюда в кандалах более двух веков назад, других гнали насилие и войны, третьи оказались здесь в поисках «синей птицы» счастья… А все вместе — это и есть народ Австралии, страны Надежды и Удачи, как ее еще называют…

…Мне и до этого приходилось совершать перелеты почти через полмира, но по душевному напряжению это был самый сложный полет в моей жизни. И не в силу его продолжительности. Я чувствовал, что лечу в неизвестность, навстречу судьбе.

Самолет летел из Белграда и был заполнен в основном новыми иммигрантами — простыми сельскими людьми. В салоне стояла непривычная для полета тишина, иногда нарушаемая детским плачем. На лицах пассажиров читались напряжение, тревога и даже испуг. Многие из них впервые поднялись в небо…

Я смотрел на людей, и мне хотелось представить будущее — их и свое. Видимо, мой взгляд, в котором тоже сквозила тревога, был неправильно понят пожилой крестьянкой, сидящей в соседнем ряду. Она отломила половину толстого сельского бутерброда, который ела, и протянула мне. Так обычно поступают люди одной судьбы…

…Под нами проплывали желтые безжизненные пески австралийской пустыни Симпсона. Тогда я еще не знал, что это одна из самых опасных и жестоких пустынь мира…

Когда еще не было Австралии. Земля летающих чудовищ. Задолго до собаки динго. «Dreamtime — Время сновидений»

Миллионы лет Австралия была частью Антарктиды, прежде чем откололась от нее и начала двигаться на север к экватору, к тому месту, где мы ее привыкли видеть. С тех пор она мало изменилась.

Доисторический кенгуру, превосходивший по размеру современного жирафа

Как и сейчас, в далеком прошлом австралийский континент населяли уникальные животные. Одно из них — гигантская птица, которая не только бегала, как страус, но и летала. Это было самое крупное из когда-либо проживавших на земле летающих существ. Вес ее достигал ста килограммов. Тут обитали семиметровые ящеры-вараны, крокодилы с зубами динозавров, гигантские кенгуру, змеи толщиной в метр, рогатая черепаха размером с малолитражный автомобиль, тасманийский тигр… Здесь обнаружены останки более ста видов животных, аналогов которым не найдено нигде в мире.

Вся эта фауна вымерла примерно сто тысяч лет назад, но отдельные ее представители сосуществовали даже с современным человеком. Так, тасманийского тигра на воле охотники последний раз видели в 30-х годах XX века…