и звонким морозцем. Но в начале декабря вдруг сменила настроение на хмурую плаксивость, и наметенные за месяц сугробы, расплылись по улицам некрасивыми мокрыми кляксами. Каждый день я ждала снега, но его все не было, и в последних письмах я часто жаловалась на это Ренату. Он же предлагал мне написать письмо Дедушке Морозу с просьбой выслать мешок-другой сугробов, а я и сердилась, и смеялась одновременно.

До моего любимого праздника оставалась неделя. В то утро я едва не проспала: предатель-будильник, решил взять выходной и мирно посапывал на тумбочке возле кровати. Меня разбудила мама, и я через полчаса, путаясь в рукавах пальто и наматывая шарф на шею, вылетела на улицу. Поправила шапку, поминутно сползавшую на нос и… замерла. Ночью в наш поселок пришла долгожданная новогодняя сказка. Неслышными, мягкими шагами прошла по улице, одарила белоснежными кружевами деревья, набросала снежного пуха под ноги и расцветила хмурое еще вчера небо нежно-голубой акварелью. Даже воздух, казалось, звенел праздничными хрустальными колокольчиками. Я запрокинула голову, вдохнула морозную свежесть, не выдержала и тихонько засмеялась: "Ну наконец-то! Теперь новый год точно придет!"

Глава 3

За неделю до праздника в моей душе поселилось робкое предчувствие чуда, казалось, на этот раз произойдёт что-то очень особенное… Не знаю, откуда взялись такие мысли, но я была в этом уверена. От Рената в последнее время письма приходили не часто, и писал он как-то скомканно. Я удивлялась: "Что случилось?" Он будто чего-то не договаривал.

А мы украшали елки дома и в школе, кидались озорными снежками, возвращаясь домой с ребятами. Новогодняя сказка рассыпалась вокруг нас радостными улыбками, елочными игрушками и предвкушением чудесного волшебства. В глубине каждого детского сердечка трепетало ожидание прихода главного зимнего чародея — Деда Мороза. Но вслух никто бы в этом не признался, не малышня же какая-то там! Нам казалось, что мы совсем уже взрослые…

В тот день я бежала на уроки, обгоняя ветер, опаздывала. Запыхавшись, влетела в класс — веселье было в самом разгаре. Мальчишки носились вихрем между партами, девчонки шушукались, поверяя друг другу важные девичьи секреты. Света помахала мне, и я плюхнулась рядом с ней. Только хотела поздороваться, как увидела изумленно округлившиеся глаза подруги, она смотрела мимо меня на дверь. Я перевела взгляд вслед за ней и … застыла.

Он не предупредил о своем возвращении — хотел удивить.

Получилось на все сто! Сердце замерло… Пропустило удар. Другой… Бешено заметалось в груди! Казалось, мы остались совершенно одни во Вселенной… Глаза встретились, и через общий шум и гвалт пронеслось:

— Здравствуй!

— Привет!

Провал во времени… Перед мысленным взором стремительно вспыхивали и рассыпались строчки писем:

✉"Ты точно все упражнения делаешь? А лекарства пьешь, которые тебе прописали?"

✉ "Ну что тебе сказать, врач доволен. На обходе улыбался и говорил про положительную динамику".

✉ "Ренат, снега совсем нет! Мне кажется, и новый год не придет никогда!"

✉ "Не волнуйся, будет и снег, и праздник, и…"

Мир ожил как-то внезапно! Посыпались веселые возгласы одноклассников — все радовались возвращению товарища, поздравляли, расспрашивали. И только я сидела за партой с абсолютно прямой спиной и не могла оторвать взгляд от тетрадки по математике, которую успела вытащить, и так и держала в руках. Сидевшая рядом Света наклонилась и прошептала мне на ухо: "Поручение, говоришь? Ну-ну."

Глава 4

Это было наше секретное место. На дальней улице, возле давно заброшенного дома. Несколько раскидистых деревьев росли прямо под окнами: получилось что-то вроде маленькой уютной беседки. Сюда мы частенько прибегали поболтать и поделиться задушевными тайнами.

Сегодня пришли сразу после уроков — Света настояла, видя моё состояние после появления Рената. До конца учебного дня я была не в себе: мысли путались, внутри пульсировала лихорадочная дрожь. Я перекладывала учебники, поминутно роняя тетради и ручки, пока подруга не отобрала у меня все из рук. Она сделала страшные глаза и прошипела прямо в ухо: "Угомонись! На тебя все смотрят!" И правда, глазели.

Одноклассники знали о нашей переписке, которую я вела, не уставая всем строго повторять: "Как староста класса и только!" И теперь всем было очень интересно, как же мы будем дальше общаться. А никак! Я постоянно ловила на себе взгляд Рената и упорно отворачивалась или смотрела мимо. Света качала головой и улыбалась.

А я… не могла объяснить свое состояние никому. Даже себе самой. Радости от возвращения Рената почему-то не было, во мне бушевали совершенно иные чувства. Через некоторое время поняла: я очень зла! Он не предупредил меня, нисколечко не намекнул в последних письмах на свой приезд. Да я бы хоть подготовилась!

Подруга нетерпеливо дернула меня за рукав:

— Элька, долго молчать будешь? Мы же примерзнем сейчас к этой скамейке! Скажи хоть что-нибудь, а то на твоё лицо глядеть страшно!

Я вздрогнула — в своих бешено прыгающих мыслях — забыла совсем, что подруга рядом. Ответила с досадой:

— А ты не смотри, если страшно.

— Ну чего ты? Обиделась что ли? Давай поговорим, тебе очень надо — я вижу.

Я молчала. Не могла выдавить из себя ни слова. Света вздохнула:

— Хорошо, я сама начну. Ты целый год переписывалась с Ренатом. Так?

— По поручению Тамары Федоровны!!!

— Э-ля! Ты столько раз мне это повторяла — я еще не успела забыть! Ты другое скажи, почему разговаривать с ним не стала на перемене? Он же подошёл, а ты буркнула что-то под нос и сбежала.

Я взвилась:

— А чего он, предупредить не мог! Свалился, как снег на голову! Разве так делают? Я бы хоть кофту другую…

Тут же осеклась, а Света расхохоталась:

— Так ты переживаешь, что не нарядная его встретила? Не в той кофте?

Я недовольно засопела, а подруга с интересом спросила:

— А какую хотела? Ту синенькую, твою любимую?

Машинально ответила:

— Ну да!

И тут же грозно посмотрела на Свету:

— Чего смешного-то?