как лимон. На выходных восстанавливаюсь, отвязываюсь от попыток родителей приехать ко мне с инспекцией, занимаюсь уборкой. И всё по кругу.

Вот придумали бы мобильное приложение. Ткнул кнопочку, и парень сам оказывается рядом, с доставкой на дом. Такой, высокий, с яркими глазами и с накачанным прессом…

Но пока приходится обходиться реальными знакомствами, а к нам в бухгалтерию заходят разве что айтишники, на которых и смотреть-то грустно.

Успокоив мысли и чувства, я отправилась в постель. Как говорится, подумаю об этом завтра. Перед сном я ещё немного полистала читалку, поискала что-то новенькое, но не нашла и провалилась в сон…

А когда проснулась, первым, что я увидела, была мужская фигура.

Глава 2

Сначала я подумала, что мне снится кошмар. Вздрогнула и зажмурилась. Открыла глаза — ничего не поменялось. Надо мной навис незнакомый мужчина! Как он мог оказаться в комнате?

Первое, что я заметила, были яркие, глубокие синие глаза. И, наверное, в другой момент я бы залипла, глядя в них. Но сейчас меня больше волновало, кому же эти глаза принадлежат.

Мой взгляд скользнул по лицу незнакомца: высокие скулы, правильные, благородные черты, широкий волевой подбородок. На высокий лоб упала иссиня-чёрная прядь волос. Пора прекращать пялиться и начинать думать, что делать.

Мужчина хмурился и буравил меня своим цепким взглядом, от которого становилось не по себе.

Но было в нём ещё что-то, неуловимое, из-за чего хотелось вжаться в кровать и стать как можно незаметнее. Возможно, дело было в его позе: он чуть сдвинулся, но продолжил нависать надо мной, и по металлическим пластинам на его широкой груди пробежал яркий луч света. Я скосила глаза и увидела, что его правая (очень мускулистая, между прочим) рука лежала на рукояти меча.

Стоп, что? Меч он зачем в мою квартиру припёр? И во что он одет? Мамочки! Маньяк-косплеер!

Я окончательно струхнула и, издав невнятное мычание, поползла от мужчины подальше. Его брови дёрнулись вверх, из-за чего взгляд уже не казался таким угрожающим. Но общее ощущение опасности не ушло.

Отползая, я шлёпнулась с кровати. И осталась так лежать.

Потолок был не мой. Высокий, разукрашенный, как небо с облаками и кем-то, похожим на драконов, вдали. Кровать тоже была не моя: над ней возвышался бордовый балдахин из плотной ткани с кисточками по углам.

Приподнявшись, я разглядела вычурную мебель с резными ножками, зеркало, обрамлённое в позолоченную раму с узорами… Всё как будто из музея.

Мужчина тем временем обошёл кровать и молча наклонился ко мне. Его рука потянулась к моей шее…

— Не трогай меня! — пискнула я, зажмурившись.

— Как скажете, леди, — низким, устрашающим голосом, сказал он.

Я открыла глаза и с удивлением обнаружила, что этот монстр приложил кулак к груди и склонил голову.

— Я скажу остальным, что вы очнулись, — из-за его голоса фраза прозвучала как угроза.

Он развернулся и вышел из комнаты, прикрыв за собой дверь. Мужчина меня послушал? То есть, он не убийца?

Немного выдохнув, я вернулась в кровать. Интересно, если усну, эти глюки пройдут?

Я залезла под одеяло, натянула его до самого носа и зажмурилась, будто это могло помочь мне заснуть. Но мне не спалось.

Медленно я пыталась собрать реальность в кучку. Я дышала. Значит, была жива. Чувствовала ткань под сжатыми пальцами. Чувствовала цветочный аромат и лёгкий свежий ветерок, идущий от раскрытого окна. Сердце часто билось, отдаваясь в ушах.

Я сфокусировала взгляд на кисточке балдахина и, коснувшись её, помяла пальцами. Никогда не слышала, чтобы галлюцинации были такими полными по ощущениям… А если мне это всё не привиделось, тогда где я?

Дверь открылась, и в комнату забежала странная женщина в длинном лёгком платье и чепчике.

— Летиция, слава богам, ты жива!

Так меня ещё не обзывали. Леночка, Ленка, прости господи, Ленусёк. А младшая сестра в детстве звала "Енка". Но Летиция?

Я ничего не ответила этой женщине, ведь не была уверена, что действительно жива. Может, и нет уже. А всё вокруг — загробный мир или реинкарнация. Но почему она упомянула Бога во множественном числе, неужели язычники оказались правы?

Внезапно меня накрыла сильная апатия. Страх и ужас отступали, а мысли текли вяло и отстранённо, как будто всё происходящее меня совершенно не касалось.

— Ты жива, — женщина схватила меня за руку и чуть не заплакала. — Я уже думала, мне конец, он убьёт меня. Какое счастье, что ты очнулась!

— Кто? — прошептала я, облизав пересохшие губы.

— Твой отец. Ты не представляешь, он рвал и метал! — вздохнула женщина. — Как ты себя чувствуешь?

Я очень хорошо представляла, как мой отец рвёт и мечет, но чтобы он орал на эту благородного вида женщину, представить не могла. Разве что, если она была бы моим лечащим врачом, например.

— Ты в порядке? — с заботой и беспокойством женщина заглянула мне в глаза.

— Да… то есть, нет, — я совершенно запуталась. — Давайте начнём с начала. Вы кто?

Её лицо превратилось в непроницаемую маску. Женщина медленно выпрямилась и встала. Посмотрев на меня долгим взглядом, она повернулась и пошла к двери. Не понимаю, она что, решила молча сбежать?

— Стойте! Объясните мне хоть что-нибудь! — крикнула я вслед.

Женщина замерла и ответила, не поворачиваясь:

— Я напишу вам письмо, молодая госпожа. Сразу, как доберусь до монастыря. Если останусь жива.

Женщина вышла из комнаты, оставив меня одну. «Ничего не понимаю, — я схватилась за голову, наклонив её вниз. — Ей что, грозит какая-то смертельная опасность? А мне?»

Взгляд зацепился за что-то незнакомое и красное. Приглядевшись, я поняла, что это мои собственные волосы, упавшие вперёд. Длинные и красные?

Я ощупала всю голову, провела пальцами по прядям… да, это были мои волосы. С нехорошим предчувствием я встала и на подрагивающих ногах дошла до зеркала. Голова слегка кружилась, но я, не обращая на это внимания, сфокусировала взгляд на отражении.

На меня смотрела незнакомая девушка. Красивая, но измученная. Идеальную кожу портили залёгшие под глазами тени. Серые глаза, пухлые губы, чуть удлинённый овал лица. Присмотревшись, я удивилась, как не заметила это сразу. Всё тело не моё: пальцы длиннее, руки худее, грудь… значительно больше. Я даже пощупала её, вдруг не настоящая? Но грудь она ощущалась естественно.

Пару лет назад я бы и сама хотела такую фигуру, но сейчас понимала, что завидовать нечему. Худоба, скорее всего, из-за болезни: та женщина так радовалась, будто не ожидала, что я очнусь. И чувствовала я себя паршиво. Слабость, головокружение, а ещё…

— Есть хочу, — пробормотала я.

— Намёк понят, госпожа.