— Почему вы не вернулись?

— Мне очень понравился Антверпен.

— Я вас понимаю. Антверпен, город тюльпанов…

Ржавцев согласно кивнул головой:

— Город тюльпанов.

— И гранильщиков бриллиантов.

Упоминание о бриллиантах Ржавцеву не понравилось. Он усмехнулся:

— Не о бриллиантах я думал тогда. Только о хлебе насущном.

— И вы нашли этот хлеб?

— Мне повезло. Я выиграл в лотерею.

— Вы выиграли в лотерею в Бельгии?

— В Бельгии.

Индейкин развел руками:

— Постойте, Ростислав Романович. В Бельгии лотереи запрещены королевским указом.

— Верно. Жил я в Бельгии, а в лотерею выиграл во Франции. Это рядом.

Индейкин согласился:

— Это действительно рядом. Много выиграли?

— Много.

— Так много, что в самый раз было заинтересоваться бриллиантами?

— Бриллиантами, говорите? Был я как-то раз в гостях, еще в Москве, у сослуживца, а там знакомый его жены, ювелир. Старый, как Мафусаил. Арон Фомич. Представляете себе, Арон — и Фомич! Что-то библейское. Этот Арон Фомич сказал тогда: «Камушки — они от дьявола, от бога только золото».

— И вы принялись коллекционировать золотые вещи?

— Нет. Я стал путешествовать. Сначала в Финляндию, потом…

Индейкин снова поправил:

— В Чехию. Сначала в Чехию. Тогда еще Чехословакию.

Это уточнение тоже не понравилось Ржавцеву. Он усмехнулся:

— Верно, верно.

— Вы очень рисковали, Ростислав Романович. Чехословакия была в ту пору социалистической страной, вас могли выдать.

— А я смелый. Могли выдать. Но не выдали. Пробыл я там недолго. А потом решил окончательно перебраться сюда, в Африку. Тут теперь моя родина: пальмы, песчаные пляжи, теплый океан… А все, что было до этого, — так, необязательное прошлое. Живу тихо. Единственное, чем увлекаюсь… — он показал на пустой стакан: — Это у меня национальное. Хотите, я вам закажу?

— Может быть, потом.

— Хорошо. Я готов ответить на все ваши вопросы, господин… простите, не знаю вашего воинского звания…

— Я заведующий консульским отделом.

— Хорошо. Задавайте ваши вопросы, заведующий консульским отделом. Только учтите: с памятью у меня туговато. Двадцать лет — не один день…

2. Дело об угнанной машине

— Знали ли вы гражданина Таганкина Михаила Семеновича?

Ржавцев удивился:

— Можно ли не знать человека, с которым одиннадцать лет просидел в одном кабинете, как за одной партой! Да, знал. Мы с ним вместе работали в одной конторе с очень длинным названием. Позвольте, я вспомню: НИИ «Союзстройметаллургпроект» — вот ведь, не забыл!

— Известно ли вам, что у гражданина Таганкина имелся автомобиль?

— Да, известно. ВАЗ-21011. Но не говорите, что вы явились в этот бар на ночь глядя только для того, чтобы узнать, была ли у Миши Таганкина машина.

— Известно ли вам, что машина Таганкина была угнана в день вашего отъезда из Москвы?

Ржавцев карикатурно поднял руки:

— Подумать только! Какой-то негодяй приурочил злодеяние ко дню моего отъезда. Нет, не знал. Надеюсь, вы меня не подозреваете? Я улетел из Москвы на самолете, а не на ворованной машине.

Индейкин оставался серьезным:

— Вы не можете припомнить, когда видели гражданина Таганкина в последний раз?

— За день до отъезда. В ресторане «Метрополь». Выпивали. Есть, знаете ли, у нашего народа такая традиция — выпивают на дорогу.

— Вы были вдвоем?

— Присутствовал третий, некто Барсуков Николай Антонович. Словом, традиционное «на троих». Вы помните, что такое «на троих»?

— Помню. Вы много выпили?

— Одну бутылку водки. Пили мы с Барсуковым. Таганкин, если за рулем, даже ромовую бабу ни-ни.

— В котором часу расстались?

— Около девяти… Таганкин без машины — это противоестественно. Санчо Панса без осла.

— Машина была возвращена владельцу на следующий день.

Ржавцев снова карикатурно поднял руки:

— Просто рождественская сказка! Андерсен. И вы прилетели сюда, чтобы поделиться со мной радостью?

— У вас были права на управление автомобилем?

— У меня не было водительских прав. Получил только в Бельгии.

— И управлять машиной вы не умели?

— Не умел. А что, вы действительно считаете, что я мог угнать машину перед отлетом?

— Вы не будете возражать, если я вас ознакомлю с показаниями Таганкина Михаила Семеновича, которые он дал следователю третьего декабря 1986 года?

— Даже интересно.

Старик поднял с пола портфель, вытащил оттуда iPad.

Ржавцев обрадовался:

— Мы посмотрим кино?

— В какой-то степени.

Ржавцев помог гостю раздвинуть стаканы на столе, и тот поставил компьютер на середину стола таким образом, чтобы экран был виден обоим.

На экране возник человек в обтягивающем свитере светло-серого цвета. В руках он держал солидные очки.

— Ба! — обрадовался Ржавцев. — Мишка! Помню я его свитер. Он говорил, что заплатил за него огромные деньги. И не врал.

— Да, — подтвердил Индейкин. — Это Таганкин Михаил Семенович. Это запись допроса, сделанная третьего декабря 1986 года.

Голос за кадром отчеканил:

— Таганкин Михаил Семенович. Третье декабря 1986 года. 14 часов 35 минут.

3. Допрос Таганкина

Следователь. Имя, фамилия, где работаете, семейное положение, где проживаете?

Таганкин. Таганкин Михаил Семенович. 1953 года рождения. Старший инженер конструкторского бюро НИИ «Союзстройметаллургпроект». Женат. Проживаю: Большой Калитниковский, дом 8, квартира 34.

Следователь. Знали ли вы Ржавцева Ростислава Романовича?