белые обтягивающие штаны, и сапоги из мягкой светлой кожи. Темные шелковистые волосы, рассыпавшиеся по плечам, красивые и ухоженные, которым позавидует любая признанная красавица. А еще маска! Альмира всмотрелась, думая, что это обман зрения, но нет: лицо эльфа скрывала белая маска! Это еще что за новшество? Зачем? Остальные эльфы точно не носят маски! Или ей решили подсунуть кого-то другого, не того, кого выбрала она сама? Нет, даже высокомерные эльфы не могут считать своих противников такими идиотами, которые не удостоверятся в личности заложника. Так что же за хитрость они придумали в очередной раз?

***

Прозрачный весенний воздух пах свежестью, распускающимися почками, жизнью, которая снова просыпалась после холодной зимы. Но эти места были расположены южнее основного поселения волков, поэтому здесь уже можно было подставить лицо яркому высокому солнцу, впитывая его тепло, и распустить шнуровку теплых одежд. А у них на родине сейчас едва сошел снег, и там легкие пышные одежды эльфа будут смотреться странно, если не сказать больше. Ну, впрочем, это может быть очередным многовековым обычаем эльфов, за который они держатся с упорством фанатиков, и нет смысла задавать вопросы или давать непрошеные советы. Необразованной дикаркой Альмира выглядеть не собиралась, даже из добрых побуждений. Оставалось надеяться, что в карете заложника или в обозе сопровождения есть все необходимое. А если нет, тогда эльфийский принц будет ходить в мохнатых шкурах! Было бы забавно на такое посмотреть…

Нет, этот пьяный весенний воздух явно плохо действует на мыслительные способности! Какая разница, в чем будет ходить эльф? Он должен добраться до дворца и жить там, и это будет какая-никакая, но гарантия, что эльфы станут соблюдать договор. Жаль, конечно, что у самой королевы Аминаэли нет детей, потому что сын или дочь – это гораздо более весомый заложник. Но племянник, на свою беду, настолько хорош, что она бы и тогда не устояла, наверное.

- Это что за принцесса? – сзади почти неслышно подошел Один. Ему дали прозвище по имени человеческого бога войны еще в юности, до того, как он потерял глаз, а настоящее имя уже не помнил никто.

- Это принц, эльфийский! – ответила Альмира, а Один понимающе усмехнулся:

- Ну, да, отдали, кого не жалко! Или кто сам окочурится здесь от холода. А им будет повод нарушить соглашение.

- Мир нужен им больше, чем нам, не так ли? – заметила Альмира.

- Пока – да, - коротко ответил военачальник и старший товарищ. – Пока снова не собрали силы – им нужна передышка…

- Ты все же сомневаешься? – уточнила девушка.

- Я всегда сомневаюсь, - ответил матерый волк, поправляя повязку. – И никому не верю.

Глава 2

Глава 2

- Закрой лицо! Лицо закрой! Это неприлично!

- Я воин! Зачем мне закрывать лицо?!

- Теперь ты – вещь госпожи правительницы!

Маритэль скрипнул зубами, но надел проклятую белую маску. Гладкий белый шелк прикрыл лицо, позволяя только смотреть и дышать. «Надеюсь, потом он позволит мне хотя бы есть», - угрюмо усмехнулся эльф.

Если бы только он знал, что потребуется от заложника, то не согласился бы. И без этого молодой военачальник несколько раз ловил себя на мысли, что хочет позорно сбежать. Нет, не с поля боя… из проклятой кареты, в которой было нечем дышать, а до него медленно доходил весь ужас происходящего.

Он должен жить у оборотней бессрочным заложником, и что сделает с ним местная правительница – никого не волнует. Главное, что он должен быть жив… хотя бы какое-то время.

Но на это он был готов. Пожертвовать собой не на поле боя, где смерть уже бессмысленна – они все равно проиграли – но в дипломатической миссии, спасая собой сотни воинов и просто мирных эльфов – это единственный путь для того, кто близок к трону, воспитывался как наследник.

Он уже смирился с собственной смертью, потому что достойнее умереть, чем жить на коленях. Но появилась возможность мирного договора, и лишить надежды всех остальных он попросту не мог.

И только потом, когда пути назад больше не было, когда их уже ждали в условленном месте, чтобы подтвердить договор, только тогда ему озвучили условие: оборотни хотели получить не просто самого близкого к правящему роду заложника. Они хотели «чистого и непорочного» эльфа! Ведь этим славилась их раса, не так ли?

Что это было, изощренное издевательство?! И, главное, тетя ничего не сказала заранее! Чувствовала, что тогда он бы отказался? Правильно чувствовала. Но кого они смогли бы предложить взамен? Неужели нужно было отказываться от договора, и снова позволить литься крови, снова считать убитых? Кого же следовало отдать в залог? Маленькую принцессу Эленэль? Оторвать от семьи и позволить малышке расти среди чужих, среди грубых волков и волчиц? Или отдать им принца Наримээля, двоюродного брата, уже почти юношу? Да, они еще подходили под требование «чистые и непорочные даже в мыслях», но кем бы себя почувствовал Маритэль? Трусом?

Самое обидное, что королева не предупредила заранее. Значит, не верила в него, думала, что он может отказаться. Только у него нет выбора. Сбежать и подставить под удар всех, кого знает и любит – этого не будет. Остается смириться с жизнью в неволе… и надеяться, что даже для него может случиться чудо, дарующее достойную и почетную смерть. А, может, их королевство все же соберет силы, и однажды нанесет удар – тогда даже умирать будет не страшно.

Маритэль никогда не задумывался, как должен вести себя пленник или добровольный заложник, поскольку никогда не рассматривал для себя сдачу в плен. Но раз судьба так распорядилась, он запретил себе проявлять эмоции, сожалеть о несбывшемся. Все вышло так, как вышло, другого пути нет. В такой ситуации последнее, о чем он беспокоился – о том, как должен одеваться. Как обычно, как достойный наследник своего рода!

И тут оказалось, что он должен будет постоянно выглядеть как какой-то идол, как представитель самой строгой ветви последователей Чистых помыслов! Нет, он никогда не насмехался над этими эльфами, хотя… случилось такое, честно говоря, однажды в детстве: тогда его друзья были из разных родов, и их поведение оставляло желать лучшего. И молодые эльфы давились от еле сдерживаемого хохота, глядя на закутанных в белые полотнища послушников этого ордена.

Теперь ему словно пришла отместка, через много лет: именно этот орден проклятые оборотни взяли за образец! Проклятье! Нет, с чистотой в помыслах у него уже сразу возникли