по сторонам, стараясь сдержать нарастающую дрожь, но картина не изменилась — ни машин, ни людей. Все страннее и сранее, — подумал я и, стараясь сохранить хладнокровие, направился к своему дому.

Достав ключи из кармана, ткнул ими в домофон… Тишина, несчастная железяка не откликнулась своим электронным писком. Дёрнул дверь — оказалась открыта. Присмотревшись, я понял, что домофон просто обесточен. Ладно, бывает. Поднялся на свой этаж, открыл ключом дверь и вошёл внутрь.

От увиденного глаза полезли на лоб. Мебель в квартире была обшарпанная, на полу грязь, вещи разбросаны… и запах. Запах алкопритона. На кухне и в зале — пустые бутылки из-под водки, пива и не пойми, чего ещё. На столе — грязная посуда, рюмки, объедки и окурки мимо пепельницы. В зале не было моего компа и телевизора. Окно из комнаты на балкон разбито. Обои засаленные и заляпанные не пойми чем. Зрелище жуткое и шокирующее. И что тут произошло? — подумал я и сел на табуретку, которая выглядела почище, чем остальные. Меня ограбили? Тогда почему тут притон, которому, судя по всему, не меньше пары лет? Я достал мобильник, про который вспомнил только что, и посмотрел на дату. Ну да, все сходится. Получается, что я после удара током пролежал в кустах всю ночь. Тогда почему дома такой ужас? И почему нет сети в мобилке? Дрожь пробирает всё сильнее. Настолько непонятное и необъяснимое вокруг пугает до чёртиков. С трудом взяв себя в руки, поплёлся в кухню на ватных ногах.

Холодильник не работал, впрочем, протухать там было нечему. Банка маринованных помидор, банка шпрот и батон в пакете. Кофе, который я заваривал вчера, отсутствовал от слова совсем, чайник — грязный и закопчённый до неузнаваемости. Так, ясно, кофе мне не светит, — подумал я, открывая банку со шпротами.

Утолив голод и запив все это водой из-под крана, я почувствовал, что ноги меня еле держат. Опять накатила слабость, как тогда в кустах. Опираясь о стену, я поковылял к заваленной тряпьем кровати, которая пахла далеко не ландышами. Но внимание на это обращать сил не было. Рухнув в постель я окончательно лишился сил. Угасающее сознание уловило душераздирающий женский крик с улицы.

Открыв глаза, я посмотрел на телефон и понял, что на дворе опять утро, правда, утро следующего дня. Обстановка вокруг меня не изменилась, и мысль, что мне все приснилось, пришлось отогнать от себя подальше. Так, надо разобраться, что же произошло и продолжает происходить.

Подойдя к окну, я так же, как и накануне, не увидел ни машин, ни людей. Разве что под окном появилась свежая кровь, и не мало. Но стоило мне вспомнить вчерашние события, как моя челюсть стремительно упала, а глаза попытались залезть на лоб. Этого быть не может, — подумал я, глядя в окно на пустую улицу. Развернувшись от окна, снова осмотрел комнату. Все как и вчера, ничего не изменилось, все тот же бомжатник, аж смотреть противно. Взгляд зацепился за уголок чего-то знакомого, торчащего из каких-то бумажек на столе. Подойдя ближе, увидел, что это паспорт. Мой паспорт!!! Вот только фото в нем не мое. Точнее, мое, но раньше оно было другое. Прическа другая была, и на старом фото я был гладко выбрит, а тут лицо с бородкой. И номер паспорта не совпадает. Ну и дела… — подумал я, машинально садясь на табуретку возле стола.

Посидев в прострации около десяти минут, я начал разгребать кучу бумаг на столе в надежде найти хоть какое-то объяснение происходящему.

Через час разбора документов и прочей макулатуры удалось почерпнуть немало информации. Не сказать, что очень полезной. Вопросов стало больше, чем ответов. На столе лежали протоколы милиции. Да, именно милиции!!! Хотя я точно помню реформу одного деятеля по переименованию милиции в полицию. Из них я узнал, что я пьяница и дебошир, дома — притон и житья от меня нет соседям. Что не работаю нигде. Весело? Да не то слово!!! — хмыкнул я про себя, откладывая последние бумаги, которые являлись свидетельствами о смерти родителей.

Единственный вывод, который напрашивался сам собой, — это не я, хоть лицо и мое, и жизнь человека на фото в паспорте — не моя. И как всё это объяснить? И где все люди? — спросил я тишину, доставая сигарету.

Мысли в голове жужжали, как встревоженный пчелиный улей. И что мне делать дальше? Где я, который живёт в этой квартире? Где все люди? Почему такая тишина? Много вопросов, а ответов нет, и это очень напрягает.

Сидеть на одном месте не вариант вообще. Хотя, может, и есть смысл ещё подождать, возможно, другой я вернётся. А питаться чем? В холодильнике даже мыши не висят, а электричества так и нет. Надо хоть в магазин сходить, купить поесть и поглядеть, что там и как. Правда, кровь под окном и вчерашняя рука… Жутко все это, до дрожи жутко.

Я подошёл к окну и ещё раз осмотрел улицу. Все тихо и спокойно, кроме одной детали… По дороге шел человек. Шел, будто выпил лишнего, шатаясь немного в разные стороны и неуверенно переставляя ноги. Странный он какой-то, оборванный весь, грязный, у свитера рукав почти оторван. Рассмотреть его не представлялось возможным, так как до него метров двадцать с лишним, да с боку толком не видно ничего.

Странный персонаж прошел мимо и скрылся за домом. Необъяснимое чувство опасности заныло внутри несмотря на то, что я был в безопасности на четвертом этаже. Непонятно. А то, что непонятно, вызывает страх. В любом случае ясно одно, что в мире что-то произошло, и думаю, это что-то — ничего хорошего из себя не представляет. Ладно, надо сходить и разведать, что там на улице творится.

Выйдя в подъезд, захлопнул осторожно дверь и закрыл на ключ, при этом стараясь не шуметь, мало ли что. В подъезде стоял тошнотворный, сладковатый запах, который ни с чем не спутать. Мда, похоже кто-то отдал богу душу, и не удивлюсь, если это случилось от страха. У самого коленки ходуном ходят, паники нет, но животный страх накатил с новой силой.

Справившись с собой и немного уняв дрожь, я подумал, что неплохо было бы наметить хоть какой-то план действий или хотя бы маршрут моей разведывательной операции. Например, сгонять в магазин? Нет, рано. Лучше просто выйду, у подъезда постою, а там посмотрим, — подумал я, спускаясь на первый этаж.

Приоткрыв дверь подъезда, выглянул наружу. Никого, только давящая тишина вокруг. Осторожно, стараясь не шуметь, вышел за дверь. Сердце бешено колотилось,