жарко в «коже» в июне месяце?! Мой кузен всегда говорил, что не любит носить кожаные брюки, потому что его «писанкам» жарко, интересно, у этого байкера тоже жарко в брюках? Тьфу ты! О чем я только думаю!

«Фима, ты точно шизанутая! Мало того, что уехала с каким-то незнакомцем, так еще и о его яйцах думаешь!» — мой внутренний голос всегда вовремя меня спускал на землю.

— Можешь расслабиться, и наконец, выпустить меня из своих объятий, — услышала я бархатный голос парня, когда мы остановились, а я все сидела, вцепившись в него словно клешнями. Вероятно, обладатель такого красивого баритона, должен быть и сам под стать своему голосу. Разглядеть его лицо я не могла, на нем был шлем.

Встав с его железного коня, я осмотрелась вокруг. Он привез меня к широкому мосту, с которого можно увидеть прекрасную панораму города, простирающуюся за рекой. Пока я оглядывалась по сторонам, мысленно стараясь привести мысли в порядок и понять, где именно нахожусь, байкер слез с мотоцикла и снял шлем, мотнув волосами. Что-то было в этом парне для меня необычное. Этот жест приковал мое внимание, а когда обладатель темных волос и серо-зеленых глаз посмотрел на меня, я и вовсе, будто выпала из реальности.

«Не может быть», — пронеслось в моей голове.

— Ты… — я хотела прошипеть это слово, но получилось как-то неуверенно.

— Я, — а этот гад расплылся в улыбке.

Он облокотился своей пятой и весьма аппетитной точкой о сиденье мотоцикла и, засунув руки в карманы, начал более внимательно рассматривать меня.

Не поленившись, я последовала его примеру, скользнув взглядом по его аристократичным чертам лица, затем «прошествовала» по его достаточно внушительной фигуре. Широкие плечи в кожаной куртке казались еще шире, как и его спина с прямой осанкой. Волевой подбородок, четко выраженные скулы, легкая щетина придавали ему еще более горделивый вид. Без сомнений, этот молодой мужчина чертовски хорош!

— Ну что, насмотрелась или мне еще и задом повернуться? — он иронично хмыкнул, а я вспыхнула новой порцией гнева на этого наглеца. Еще бы! Ведь он видел, как я его рассматривала только что!

— Пф, что я там не видела?

— А ты все такая же маленькая дерзкая девчонка! — Он еще раз прошелся по мне взглядом, потом сделал пару шагов по направлению меня и остановился на расстоянии вытянутой руки. — Решила поиграть в сбежавшую невесту?

— Не твое дело!

Мне пришлось задрать голову, чтобы смотреть ему в глаза, когда он приблизился еще на шаг. Уперев руки в бока, я самым важным видом показывала, что не боюсь такого большого «мальчика»… высокого. На своих восьмисантиметровых каблуках я доставала ему до плеча. Этот верзила имел даже в этом преимущество, сволочь!

— Ты права, только есть одна загвоздка: ты села на мой байк, и я тебе помог…

— Ты считаешь, что твой поступок, можно расценивать, как заявку на звание «молодец»?

Елизар — ну и имя! — лишь выгнул бровь на мой вопрос, а я продолжила:

— Можешь гордиться теперь собой, хоть до самой пенсии!

Он ничего не ответил, только набрал чей-то номер в своем мобильном. Но, как выяснилось, звонил он моему кузену — Мише, который по совместительству был лучшим другом этого м-м-м… тестостерона.

— Здорова, Миха!

Готова голову отдать на отсечение, мои родители и родственники сейчас места себе не находят от моей выходки. И сто процентов, причину моего побега они не знают. Этот «глист в скафандре» — мой жених и его «отсос Петрович» — моя бывшая подруга, не рассказали правду, я была в этом уверенна.

Попрощавшись с моим двоюродным братом, он отключился и снова посмотрел на меня.

— Сейчас твой брат приедет и заберет тебя.

Я плотно сжала губы, чтобы не сказать какую-нибудь колкость, хотя, должна поблагодарить его за то, что он помог мне убежать. Он, видимо, прочитал мои мысли и, усмехнувшись, подошел к своему мотоциклу, оседлал его и медленно подъехал ко мне.

— Скажи, под твоим подвенечным платьем кеды или все же ты сделала исключение и надела туфли?

Такая наглость в его репертуаре. Я уже было открыла рот, чтобы ответить, но этот паразит, также медленно объезжал меня по кругу, тихонько посмеиваясь надо мной.

Он не стал дожидаться моего ответа, увидев, как я выхожу из себя, резко рванул, и вместе с ним мое платье, край которого зацепился за его мотоцикл, который также резко затормозил. Его хозяин повернул голову ко мне, выгнув бровь, а потом склонил голову в бок, наклонился и поднял ткань свадебного платья.

— Мое платье! — я не знала, как прикрыть ноги, которые оголились по самое «не балуй», а этот наглец лишь улыбнулся и выдал главное умозаключение:

— Все-таки туфли, — и снова газанул, от чего подол моего платья продолжил рваться.

— Ты испортил мне платье!

— Оно и так не особо красивое было, — момент и я стояла в оборванном платье. Причем, подол не полностью изорван, но переда практически не было.

Я открыла рот от возмущения, но этот бесстыжий меня опередил:

— Не стоит так сильно возмущаться, не то еще корсет лопнет на груди под таким напором, — он надел шлем и бросил на прощание: — До встречи, Малина!

Я осталась ждать Мишу в порванном платье и воспоминаниями о нашей первой встречи с Бароном…

В день своего шестнадцатилетия я жутко напилась, причем, даже не планируя этого. Я после школы в последний рабочий день недели сразу отправилась к подруге домой, кстати, той самой Лизе, у которой родители уехали на дачу. По пути домой, мы заказали пиццу, а уже на месте назначения, объелись ею, запивая первоклассным коньяком, который нашли в баре родителей Лизы. Учитывая то, что раньше я не пила, нормы своей я не знала. И как в той песне Верки Сердючки «ой, шо-то я наклюкалась», я на плетущихся ногах поднялась на этаж выше — с Лизой мы были соседями.

Было около семи вечера, и, зная, что мои родители дома, я хотела незаметно прошмыгнуть в свою комнату. Прежде чем я это сделала, я минут пять пыталась вставить ключ в замочную скважину, потом поняла, что дверь, которую я пыталась открыть — соседская. Я таки развернулась на сто восемьдесят градусов и подошла к двери напротив и уже беспрепятственно открыла свою квартиру. На пороге я услышала веселые голоса и поняла, что сейчас будет самый, что ни на есть капец, потому что у нас дома были гости. И в подтверждение моих мыслей, пока я скидывала обувь, вернее, я пыталась это сделать, вышла моя мама.