Этот органический компьютер, активизированный во мне иструкторами, давно превратился в самостоятельное существо. Не буду отрицать — без него мне никогда не удалось бы выполнять свою работу так, как я делаю это теперь. Однако я понимала, что, приобретя его, лишилась возможности горевать и радоваться, не подвергая тщательному анализу причины возникновения своих эмоций. Исключением был, пожалуй, лишь просмотр видеофильмов, чему я посвящала всю ту малость свободного времени, остававшегося после суматошной работы телохранителя.

Не нужно было особенно напрягаться, чтобы понять, насколько трудно давались отцу те пространные фразы, паутиной которых он стремился завуалировать свое одиночество. Отец написал много и витиевато, но вся суть письма сводилась к одному — он просил о возможности заключить мир!

Не скажу, что втайне я не надеялась на что-либо подобное, но представить отца выбрасывающим белый флаг мне было нелегко. Я всегда помнила его твердым в своих взглядах и не отступающим от принятых решений.

Нет, он не извинялся за то, что так легко предал память мамы! Не извинялся и за то, что предпочел забыть про меня во избежание лишних проблем в своей жизни. Он просто считал, что пора переосмыслить происшедшее с точки зрения здравого смысла, присущего двум взрослым людям!

Что ж, спасибо, папа, но как-нибудь в другой раз!

Я отправила конверт дозревать в ящик тумбочки и стала приводить себя в порядок. Пора было готовиться к встрече с клиентом. Боль от заново пережитых воспоминаний и злость на отца, вызванная этим переживанием, переполняли меня. Может быть, именно для того, чтобы приглушить эти чувства, мне захотелось выглядеть сногсшибательно.

Я решила придать себе сегодня вид женщины-вамп. Яркая косметика, вызывающе-эротичная одежда, вычурная прическа разительно изменили меня, превратив в охотницу за мужскими скальпами. И это помогло мне унять расшалившиеся нервные клетки.

Нате вам, выкусите!..

Однако, как бы я ни крепилась, неприятный осадок серой мутью выпал в глубинах моей души. А тут еще и тетушка Мила подлила масла в огонь, едва я высунула нос из своей комнаты.

— Я думаю, что вам уже давно пора выяснить с отцом отношения! — безапелляционно заявила она, сервируя стол к завтраку. — Два взрослых человека при решении любой проблемы всегда способны найти какой-то компромисс!

— Тетя! — перебила я ее. — Компромисс уже найден. И суть его в том, что я живу здесь, а отец — там, во Владивостоке! На этом остановимся и решим, что на данный момент суть проблемы исчерпана!..

Тетя Мила взглянула на меня чуть укоризненно, но промолчала. Она лишь пожала плечами. Точно таким же жестом она всегда сопровождает те решения авторов ее любимых детективов, которые считает неверными, но изменить, естественно, не может. Осознав, что на сегодня эта тема исчерпана, тетушка вернулась к плите.

Полузавтрак-полуобед прошел у нас в этот раз без обычного оживленного обсуждения тех или иных перипетий книжных сюжетов и пересказа содержания видеофильмов. Мне это не прибавило настроения, и ехать на встречу с клиентом не хотелось абсолютно. Гораздо ближе к моему состоянию был бы просмотр какой-нибудь мыльной оперы, наподобие классической версии «Унесенных ветром»! Однако моя профессиональная репутация могла несколько пострадать от такого решения, продиктованного слабостью. Этого позволить себе я не могла!

Смирнов назначил мне встречу на набережной, в небольшом кафе неподалеку от гостиницы «Словения». Сначала я подивилась выбору столь людного места, но затем поняла, что в это время кафе будет практически пустым и нашему разговору ничто не помешает.

Я любила приезжать на место назначенной встречи на полчаса раньше. Эта небольшая фора давала мне возможность не торопясь провести рекогносцировку местности и выявить все ее плюсы и минусы. Например, есть ли запасной выход из помещения, хорошо ли просматривается из окон улица и тому подобное.

Конечно, такую привычку можно назвать паранойей, но именно она, эта привычка, не раз помогала мне с честью выпутываться из самых сложных ситуаций. Я никогда не хотела давать кому бы то ни было шанс воспользоваться моей беспечностью.

Времени было предостаточно, и я решила добраться до нужного мне места на троллейбусе (благо мы живем неподалеку от конечной остановки). Долго ждать нашего чудесного общественного транспорта мне в этот раз не пришлось — разрисованный рекламой стирального порошка троллейбус резво подкатил к остановке, едва я успела перейти дорогу.

Все тридцать минут, потраченных на поездку, я ощущала на себе похотливые взгляды мужчин. Видать, весна и тут уже давала о себе знать, превращая сильный пол в стадо блудливых мартовских котов!

Меня откровенно забавляла эта ситуация. Перед выходом из троллейбуса я даже столь откровенно и призывно состроила глазки какому-то толстому очкарику, что тот едва не подавился собственной слюной и густо покраснел! Бедолага!..

Этот невинный флирт как-то освободил мою душу, свалив с нее камень воспоминаний. Я почти забыла об утреннем письме и сосредоточилась на предстоящей встрече. В этот момент даже нахлынувшие невесть откуда серые мерзкие тучи, занавесившие от меня пронзительное весеннее небо, не испортили настроения! Испортило его абсолютно другое!..

Я не успела отойти от остановки и пяти метров, как какой-то сумасшедший на облезлой «шестерке» промчался мимо меня с бешеной скоростью. Из-под его колес полетели грязные фонтаны брызг. И быть бы мне облитой с ног до головы талой весенней водой, если бы какой-то мужчина, раззявив на меня рот, не остался стоять столбом.

Я ловко нырнула за него, и всю порцию грязной воды из-под колес машины он принял на себя. Что ж, мужчины, такова ваша доля — прикрывать своим телом нас, слабых и беззащитных! Изобразив на лице сочувствие, я пошла дальше, слушая витиеватую ругань обрызганного мужчины.

Впрочем, несколькими секундами позже пришел и мой черед ругаться. Облезлая «шестерка», промчавшаяся по улице со скоростью метеора, вспугнула с обочин целую стаю воронья. Эти черные твари взлетели над деревьями сквера у набережной и с истошными криками устроили настоящую бомбардировку!

С десяток их жидких снарядов прошли в нескольких милиметрах от меня, усыпав тротуар грязно-зелеными пятнами. Однако часть вороньего бомбового удара я все же приняла на себя! Волосы, куртка, воротник блузки и чулки были безжалостно испоганены!

На секунду я застыла, рассматривая вороньи метки на себе, а затем взорвалась криком негодования! Я не могла поверить, что такой сосредоточенный обстрел птичьим пометом может произойти вообще в реальной жизни и в такой момент в частности! Господи, хоть встречу отменяй!..

В этот момент тот мужчина, столь любезно предоставивший свою спину в качестве укрытия от грязевой волны, обернулся на мой крик и рассмеялся, увидев последствия вороньей атаки.

Ох, как захотелось мне размазать каблуком его шнобель по всей морде! Однако я сдержалась, ответив на его смех презрительным взглядом. Ничего, урод, ты не чище!..