– Какие же вы молодцы, – сказал он. – Как бы мы без вас ездили.

– Потихонечку, полегонечку, – ответил Дмитрий.

– Нет, – протянул Ник. – Не умеем мы потихонечку. Нам гонять надо. А без вашей работы, без ваших дорожных маяков, я бы давно улетел в кювет и там бы валялся, пока за мной кто-нибудь не приехал бы.

Этим мы и занимались в свободное от основной работы время: исследовали, расчищали дороги, расставляли направляющие каждые пятьдесят метров. Именно предварительная разведка и установка вешек позволяла передвигаться по дорогам достаточно быстро.

Институтские электронщики придумали что-то вроде светового радара. Камера фиксирует на столбиках возвращенный от фар свет и передаёт информацию на процессор. Тот рисует на экране дорогу и её направление. Если дорога изгибается, то с той или иной стороны вешки ставятся чаще.

И хоть дорога эта уже была давно езжена-переезжена, однако Дмитрий всё равно предостерёг нашего водителя.

– Тише, Ник, не гони. Торопиться некуда.

– Как так некуда? – удивился тот. – Некуда – это когда дома нет. А когда есть дом, значит, есть, куда. Дом это родители: папа, мама. Вот у тебя есть папа с мамой?

– К чему вопрос? Я уже взрослый. Но да, есть.

– А у тебя, Вить?

– А у Виктора отец десять лет назад в командировку ушёл, – ответил за меня Дмитрий. – Да вот, из-за всего этого и не вернулся.

– Эх, – вздохнул Ник. – Наверное, он где-то там, как мы. А хотел бы, чтобы он вот взял да и вернулся?

Ник посмотрел на меня.

– Спрашиваешь, – протянул я.

– На дорогу смотри, – одёрнул Дмитрий нашего водителя.

– Ай, я здесь не первый раз проезжаю. И не десятый. Ты, Дмитрий, лучше свяжись с пятой бригадой. Мы сейчас за ними заедем.

Дмитрий угукнул и достал рацию. Связь была великолепной. Он дождался ответа и сообщил ребятам, чтобы те готовились к нашему приезду.

На мониторе с одной стороны дороги вешки замелькали чаще. Бортовой навигатор нарисовал перекресток.

Ник снизил скорость и вырулил вездеход на примыкающую дорогу.

Вскоре мы остановились перед довольно высокими железными воротами. Маленькая проходная с окошечком и дверью одиноко смотрелась на фоне высоких ворот. По обе стороны от них во тьму уходил такой же высокий забор с вьющейся поверху колючей проволокой.

Дмитрий вылез из вездехода, подошёл к воротам и ткнул фонарём в табличку с надписью, тиснёную золотыми буквами, «Химический завод имени Дмитрия Ивановича Менделеева. Построен в 1962 году».

– Ну, конечно же, – сказал он. – Чьим ещё именем можно назвать химический завод? Мичурину здесь делать нечего, это вам не садовые участки.

– Ага, – поддакнул Ник, и нажал на кнопку сигнала.

Тишину нарушил гудок.

– Тьфу ты, – ругнулся Дмитрий. – Предупреждать надо. Чуть сердце не остановилось. Не делай так больше!

Ник засмеялся.

– Ладно, ладно, не буду.

Они ещё какое-то время пререкались друг с другом, как дверь проходной отворилась, и оттуда вышли двое.

Это были Сергей и Андрей из пятой бригады. Они проводили поисковые работы на некогда работающем, но ныне пустующем химическом предприятии.

На них были лёгкие защитные комбинезоны, в руках довольно вместительные металлические контейнеры, похожие на старинные саквояжи. Попав в яркое освещение прожекторов вездехода, вышедшие выключили на гермошлемах фонари.

– Как у вас дела? – спросил я, открыв дверь.

Я так и остался сидеть в машине. Выходить из вездехода не было никакой охоты.

– Отлично! – Сергей поставил свой контейнер на землю. – Сегодня не особо много нового. Место вполне безопасное, но в некоторых местах наблюдался всплеск гамма-активности, что очень странно.

– Почему странно? – поинтересовался я.

– С учётом того, что общий фон у нас нулевой, а допустимый фон раньше был от двух до трёх десятых микроЗиверта в час, то точечно в некоторых местах фон достигает аж пяти-шести.

– И что же за аномалия даёт такую активность?

– А вот вы в лаборатории и разберётесь. Образцы здесь, – и Сергей указал на контейнер, стоящий у его ног.

– Посмотрим, – вяло сказал я. – Но скорее всего ректор образцы в "Заслон" отправит. Там ребята головастые. А мы что, так.

– Так, не так, – подскочил Андрей, – А вы важную работу тоже делаете. А ну, давай, полезай в кузов. – Андрей звонко хлопнул по спине Сергея. – Домой пора. И есть уже охота. Вон, и Витька уже кимарит. Того гляди, заснёт на ходу.

Ребята закинули свои контейнеры в кузов, а сами забрались на заднее сиденье.

Мне и вправду хотелось спать. Лёг поздно, встал рано.

Когда ребята расселись по местам, Ник спросил:

– Ну, что? Все на месте?

– Все.

– Тогда поехали!

И машина тронулась с места. На экране снова замелькали вешки, а у меня закрылись глаза, и я уснул.

02

Темнота. Абсолютная темнота. Ни малейшего просветления, не говоря о том, что и звёзд даже не видно. Как будто сидишь в комнате без окон с наглухо запертой дверью, и ничто не может потревожить мрак, мрак, который поглощает всё.

Когда прогресс стремительно развивался, люди не отличались особой сплочённостью. Когда мир после расцвета грозил падением, он ни во что не вникал и продолжал жить по своим законам. Когда проповедники различных верований взывали к своим народам о близкой расплате, тогда всё это и произошло. Но сейчас это не имеет ни малейшего значения. Из того, что раньше было, теперь уже многого не существует…

Одни люди утверждали, что это шутка космоса, прихоть природы, другие говорили, что это кара Господня и начало конца последних времён. Третьи только удивлялись фантастичности случившейся катастрофы.

Много учёных приехало в тот знаменательный день чуть ли не со всей Земли: из Америки, Англии, Франции, Германии, Японии, Китая, даже из стран Африки. Физики, астрономы, корреспонденты, телерепортёры. Каждый хотел передать на свою родину из первых рук информацию о великой сенсации, сенсации не то что века, всей истории человечества.

Уже за три месяца газеты пестрили статьями о летящем сквозь Солнечную систему громаднейшем астероиде неизвестного происхождения. По расчётам астрономов астероид должен пролететь вблизи Земли около трёхсот тысяч километров около двадцати трёх часов по Московскому времени, где Москва оказывалась ближайшей точкой Земного шара, расположенной под траекторией небесного посланца. Как сообщили учёные, его можно будет наблюдать не только в телескопы и бинокли, но и невооружённым глазом.

За год до этого, когда астероид только-только подлетал к Солнечной системе, первыми заметили его астрономы из Северной Америки и успели дать ему грозное имя «Армагеддон», так как по их расчетам путь его проходил в опасной близости от Земли. И они могли бы быть не правы, если бы не одно но…

Когда