во-первых, она иностранка. А во-вторых – внешний вид девицы, мягко сказать, не соответствует будничному утру, скорее глубокой тусовочной ночи. Сетчатая кофта, поверх открытой майки, дающей исчерпывающее представление относительно аппетитных форм, какими корейские девушки похвастаться не могут. Узкие джинсы, чудом не трещащие по швам на крутых бёдрах. Красные туфли на высоком каблуке. Всё это в совокупности с европейской внешностью, щенячьим взглядом огромных карих глаз и волнистыми локонами, обрамляющими бледное лицо примерно до подбородка, заставляет мужчин столбенеть и сталкиваться друг с другом. Со стороны это стадо баранов выглядит до предела комично. Однако сама туристка повышенного внимания корейцев не замечает. Испуганно озираясь по сторонам, она мечется туда-сюда вдоль перехода с огромным чемоданом наперевес, периодически останавливая прохожих, тыкая пальцем в буклет с картой и бегло бормоча что-то, кажется, на английском. В общем, зрелище забавное, но достаточно быстро мне наскучивающее.

Отвлекаюсь от «дорожной драмы». Забираю кофе. Бросаю краткий взгляд на часы – 8:32. Отлично. Успеваю. Направляюсь к пешеходному переходу, мысленно повторяя всё те же зазубренные слова: «Здравствуйте, меня зовут Ли Со Джин и бла-бла-бла…», как вдруг иностранка сходит со своей привычной орбиты (а я наблюдал за ней достаточно, чтобы просчитать наиболее безопасный путь обхода). А в следующую секунду мне прилетает металлическим уголком чемодана по колену, да так больно, что я не то шиплю, не то рычу, не то готов завопить на всю улицу.

Девушка резко оборачивается, хлопая длиннющими ресницами, и начинает путанно извиняться. Английский. Это определённо английский. Как там обычно обращаются к женщинам в штатах?

– Всё в порядке, мисс, – приветливо отвечаю на «спик инглиш», вместо того, чтобы дать по щам неуклюжей, ведь именно так должен вести себя душка Ли Со Джин. – Но, если не хотите попасть в подобную ситуацию снова, советую уйти с этого перехода, утром здесь слишком многолюдно.

– О боже! – взвизгивает иностранка. – Вы говорите по-английски?! Наконец-то хоть кто-то здесь меня понимает!

И я довольно улыбаюсь: кому не понравится, когда красивая девушка смотрит на тебя с неподдельным восторгом? Но распухшая под рёбрами гордость быстро сходит на нет, потому что следом на меня обрушивается огромный поток заморской речи, из которого даже я, человек, знающий английский почти в совершенстве, не в состоянии выудить суть.

– Я так рада, что наехала на вас! Ой, ну то есть не поймите неправильно, я не хотела сделать больно, но вы мне очень нужны! Это такой ужас. Понимаете, мой рейс сперва задержали. Потом мы совершили вынужденную посадку в какой-то богом забытой дыре, откуда невозможно было улететь чем-то еще. Перелет сожрал кучу незапланированного времени, а мне срочно нужно в «Пак-Индастриал», – и ещё целая куча совершенно не нужной мне информации о топографическом кретинизме, сдохшем телефоне, отсутствии времени на переодевание.

Вот ж! И зачем я только козырнул своим английским? Дурацкая черта характера: если в чём-то лучше, не тушуйся, продемонстрируй, слови признание и уважение, насладись своим превосходством – от этого я никак не могу избавиться, несмотря на то, что стиль моей жизни обязывает быть тише воды, ниже травы.

– Ес, ес, ес, офкоз, – ритмично киваю, периодически вставляя короткие фразы. – Понимаю. Ничего страшного. Вы уже извинились. Вот это неприятность. А я-то думал, у меня трудное утро. Вы местную сим-карту не пробовали? СТОП! ЧТО? Что вы сказали? Повторите! Куда вам нужно?

Резко выбрасываю вперёд раскрытую ладонь, призывая девицу умолкнуть хотя бы на секунду. От её тарахтения начинает стрелять в висках, но истинной причиной мгновенной смены моего настроения является «заветное» слово – «Пак-Индастриал». Однако экзотическая птица-говорун и не думает закрывать свой намазанный яркой помадой клюв. Кажется, в данном случае совершенно неважно, на каком языке говорит её собеседник: дамочка просто не умеет слушать!

– Эй-эй-эй, притормози! – предпринимаю ещё одну попытку, хватаю американку за плечи, нависая над ней тенью.

Боже! Она и правда, в панике: зрачки расширены, словно этот маленький, острый носик, только что втянул в себя дорожки по четыре кокоса. Но, хвала Будде, туристка таки находит зерно проблемы среди наболтанного и, сама того не ведая, отвечает на ранее заданный мною вопрос.

– Вы случайно не подскажите, как пройти к «Пак-Индастриал»? – выдыхает она так буднично, будто, блин, время уточняет.

Впрочем, девица-то не в курсе, что корпорация Пака, как и вся его семейка, мой личный триггер. И всё же, вопреки рационализму, скрыть эмоции не удаётся – брови негодующе встречаются над переносицей, взгляд становится колючим, однако совсем ненадолго.

– Ах, «Пак-Индастриал»…

Немедля отнимаю руки от угловатых плеч, замечая озадаченность девушки, и отступаю на шаг, сопровождая слова примирительной улыбкой. Но не успеваю даже выдохнуть, как в меня врезается какой-то придурок, а брюнетка чудом избегает столкновения с доставщиком еды.

Внутри всё вспыхивает с новой силой. Вида не подаю. Решаю воспользоваться своим же советом: хватаю чемодан иностранки левой рукой, её запястье – правой и, скомандовав не терпящее возражений: «Лец гоу!», увожу девушку с перехода.

Основная часть офисного муравейника остаётся позади. Смотрю на часы, прикидывая, сколько у меня форы до встречи. 8:45. Чёрт, время поджимает! Некогда возиться с этой «заблудшей»!

Оборачиваюсь, заглядываю в растерянные оленьи глаза и медленно, внятно объясняю:

– Послушайте, мисс, мне жаль, что ваш день не задался, но я тоже спешу и… опаздываю. Однако позвольте дать небольшой совет. Вон там вход в метро, – указываю на спуск под землю, всего в двадцати метрах от нас. – В зоне касс есть камеры хранения. Аппарат принимает не только воны, но и доллары, правда, иногда сдачу не выдаёт. Оставьте чемодан там, а то в «Пак-Индастриал» ещё примут за террористку. Теперь смотрите туда, вон прямо сквозь аллею. Видите в конце кафе? А за ним виднеется стеклянное здание с пикой, так? Это и есть «Пак-Индастриал», тут пять минут идти. Надеюсь, вы успеете, и всё обойдётся. Простите, а теперь я вынужден бежать.

Кланяюсь корпусом, в последний раз окидываю девушку оценивающим взглядом, пытаясь понять, всё ли она уяснила, и прощаюсь на корейском:

– Аннёнъи кйесеёcontentnotes0.html#note_3, – после чего стремглав мчу по той самой алее навстречу своей мечте. Ха! Мести!

Всю дорогу до офиса под рёбрами что-то неприятно барахтается. Надеюсь, девица, не зная языка, разберется, куда пихать банкноты в автомате. В конце концов, судя по бирке на чемодане, она американка, а янки только и умеют, что совать всем подряд своё никому не всравшееся мнение.

На проходной «Пак-Индастриал» меня встречает охранник, сверяет удостоверение личности со списком и направляет к ресепшену. Там симпатичная улыбчивая девушка просит заполнить карточку посещений и выдаёт заветный бейдж с