Зоя Игнатьевна приняла мое молчание за знак согласия и крикнула:

— Игоречек! Дорогой!

— Что надо? — неласково спросил сын, всовываясь в столовую.

— Дашенька жаждет поговорить о твоем антикварном бизнесе, — засуетилась старушка. — Иди к нам, объясни свою задумку.

— Сейчас принесу нужное, — ажитировался Гарик и умчался.

Вскоре из глубины дома раздался громкий звук, словно кто-то уронил нечто тяжелое, затем донесся лай собак, сопровождаемый сердитым криком ворона Гектора.

— Дорогой, что случилось? — забеспокоилась Зоя Игнатьевна.

— Все в порядке, мамуль, — заверил сынок, втаскивая в комнату большую сумку и водружая ее на стол. — Вот! Уникальный экземпляр. Сейчас продемонстрирую.

— Ну, я поехала на работу, — подхватилась его маман, — вы уж тут вдвоем детали обсудите.

Я попыталась отвертеться от беседы с Игорем:

— Я очень тороплюсь, надо пообщаться с Маргаритой и Эвелиной, сотрудницами агентства «Стрела Амура», которые занимаются организацией нашей с Феликсом свадьбы.

— Мне много времени не понадобится, — пообещал Игорь, расстегивая на саквояже молнию. — Вот, ядро Рылькина.

— Кого? — спросила я, увидев черный шар на ржавой железной цепи.

— Рылькина, — повторил Гарик.

— Это кто такой? — изумилась я. — И зачем ему понадобилось ядро?

Игорь выпучил глаза.

— Ты в школе училась? Про покушение на царя слышала? Рылькин хотел его убить, но не вышло.

— Вероятно, ты имеешь в виду декабриста, поэта Кондратия Федоровича Рылеева, — вздохнула я. — Он был одним из руководителей восстания на Сенатской площади в тысяча восемьсот двадцать пятом году. Группа дворян, в основном офицеров гвардии, пыталась не допустить восшествия на трон императора…

— Нет, я про Рылькина говорю, — перебил Гарик. — Его звали… сейчас сопроводительный документ покажу… где же он… Ага, во! Ксенофонт Рылькин родился в одна тысяча триста девятом году. Через двадцать один год он покусился на… на… Вот же пишут неразборчиво! На Ивана Калиткина, вроде такая у царя была фамилия, тут еще цифра стоит, то ли один, то ли четыре, почерк неразборчивый.

— Иван Первый по прозвищу Калита? — осенило меня.

— Точно! — обрадовался Гарик. — Рылькин хотел его задушить, напал на царя, когда тот купался, начал топить, но верный слуга Ивана Юрий Коротконогий спас правителя.

— Наверное, Юрий Долгорукий, — усмехнулась я. — Но он никогда не был лакеем, он князь, сын Владимира Мономаха, считается основателем Москвы. И Долгорукий никак не мог желать смерти Калите, потому что умер в тысяча сто пятьдесят седьмом году в Киеве, задолго до рождения Ивана Первого.

— Женщины обожают спорить по любому поводу, — поморщился Гарик. — Я тебе про Коротконогого говорил, а ты мне про Долгорукого талдычишь. Где логика? Это разные люди. Короче, Рылькина сослали на каторгу, он там это ядро на ноге таскал, пока не скончался. После смерти заключенного ядро отдали Коротконогому на память…

— Стоп! — скомандовала я — Отвечай на мои вопросы.

— Невоспитанно перебивать человека, — обиделся Гарик.

— Если хочешь заполучить меня в инвесторы, придется потерпеть, — отрубила я. — Где ты взял ядро?

— Купил на «блошке», — пояснил предприниматель. — Повезло удивительно!

Но я решила выяснить подробности.

— Подошел к прилавку, увидел товар и схватил?

Игорь понизил голос.

— Конечно, нет. Раритет никто открыто не выложит, надо знать, к кому обратиться. Мне помогли. Подсказали.

— Вот с этого места повествуй в деталях, — потребовала я.

И услышала дивную историю.

В последние месяцы Гарик полюбил гулять по толкучкам. Особых денег, чтобы покупать выставленную там ерунду, у него нет, поэтому он просто рассматривал статуэтки, табакерки, бижутерию. Чаще всего любимый сыночек Зои Игнатьевны посещал барахолку в подмосковном Браткине, где торгуют в основном женщины рукоделием или семейными реликвиями. Гарик тормозил у прилавков, рылся в коробках, вступал в разговоры с владелицами барахла. Беседа перетекала от одной темы к другой, и когда рынок закрывался, у Игорька возникало ощущение, что день прожит не зря. Вон он какой молодец — не валялся на диване, не пялился, как некоторые лентяи, в телевизор, а занимался делом, обсуждал возможность создания нового бизнеса, например, открытия магазина с шерстяными носками-варежками или кафе, где будут продаваться домашние чебуреки. Много идей можно подцепить на «блошке», надо лишь выбрать ту, которая зажжет в душе огонь, и вложить в нее деньги.

Люд на базаре встречал будущего олигарха приветливо. Оно и понятно — Гарик хорошо одет-обут, пахнет дорогим одеколоном, ездит на новенькой иномарке. Кроме того, Игорь нежаден, легко мог угостить какую-нибудь тетушку обедом в местном кафе. Только не подумайте, что он пытался соблазнить кого-то из симпатичных молодых торговок. Нет, нет! Во время трапезы Игорь обсуждал с ними бизнес-план, рассказывал, какое количество денег может влить в дело. Вот только он никак не мог определиться, с кем лучше организовать совместное предприятие.

Позавчера Гарик копался на лотке у старушки Евгении Федоровны, рассматривал надтреснутые статуэтки советских времен, книги, значки. Ничего особо интересного или ценного у старушки не было, и Игорь уже хотел переместиться к другой точке, но тут к пенсионерке подошла женщина неопределенного возраста и спросила:

— Сказала ему?

— Нет, Марточка, — испуганно ответила старуха. — Лучше не надо.

Незнакомка подбоченилась.

— Хочешь, чтобы я умерла?

— Что ты, доченька! — перекрестилась Евгения Федоровна. — Дай бог здоровья тебе богатырского.

— Мама, не юродствуй, — сердито перебила ее Марта, — немедленно выкладывай правду.

— О чем? — полюбопытствовал Игорь.

Старушка бочком-бочком стала отодвигаться в сторону, а отойдя от столика, поспешила к выходу.

— Эй, ты куда? — завопила Марта. — Товар на кого бросила?

— Присмотри за ним, — не оглядываясь, велела мать. — Дело у меня. Срочное.

А дочурка, всплеснув руками, обратилась к Гарику:

— Видали? Думаете, она и правда занята? Фигушки. Маман хочет посмотреть сериал «Сорокины», и плевать ей на потенциальных покупателей!

— Неправильный подход, — осудил бабку Гарик, — неделовой. Евгении Федоровне повезло, что вы появились. Иначе не видать бы ей, в прямом смысле слова, многосерийной ленты. А что вашей маме следовало мне сообщить? Может, сами поделитесь?

Марта покусала нижнюю губу.

— Вы вроде решили свои деньги в чужой бизнес вложить?