Не переставая размышлять над обложкой сентябрьского номеражурнала, Фиона села за стол, скинула босоножки и взялась за телефонную трубку.Сейчас ее интересовал некий молодой парижский дизайнер, и она собиралась датьодному из своих помощников задание разузнать о нем побольше и организовать ихвстречу. Через две недели Фиона собиралась в Париж.

Фиона Монаган умудрялась делать одновременно немыслимоеколичество дел, ее многочисленные помощники и ассистенты не успевали за ней,хотя старались изо всех сил, чтобы не впасть в немилость. Фионой не тольковосхищались, но и побаивались ее. Чтобы существовать в ее бешеном ритме, людиработали, выбиваясь из сил, отлично зная: Фиона беспощадна к трепачам, лентяями дуракам. И каждый из ее сотрудников помнил: когда Фиона обратит внимание наего работу, лучше иметь, что предъявить. Иначе… иначе дело может кончитьсяплохо.

Минут через десять позвонила секретарша, чтобы напомнить,что через полчаса явится Джон Андерсон. Фиона едва подавила стон. Она совсемзабыла, что назначила их встречу на сегодня. Только этого ей не хватало — какбудто мало было жары, неработающего кондиционера и застрявшего лифта. ДжонАндерсон был директором рекламного агентства, с которым недавно заключилаконтракт Фиона. Это была солидная уважаемая фирма, которая благодаря ДжонуАндерсону способна выдавать потрясающие новые идеи. Фиона сама выбрала их,решив сменить рекламное агентство. Она уже встречалась со многими сотрудникамифирмы, но только не с самим мистером Андерсоном. Впрочем, работы и послужнойсписок агентства говорили сами за себя. Встреча руководителей была лишьформальностью, но при этом обязательной формальностью для тех, ктопридерживался правил бизнес-этикета. Когда Фиона приняла решение заключитьдоговор с агентством, Андерсон был в Лондоне, где занимался реорганизациейместного представительства. Теперь, вернувшись в Нью-Йорк, он предложил Фионевстретиться и пригласил ее на ленч, но у Фионы не было времени, и теперь ужеона попросила его заехать в офис журнала, надеясь, что встреча будет короткой иделовой.

До приезда Андерсона Фиона успела ответить на несколькозвонков и обсудить приближающийся показ мод в Париже с одним из ведущихредакторов — Эдриеном Виксом. Эдриен был худым и высоким стильным брюнетом сослегка женственными чертами лица и манерами. До прихода в «Шик» он сам работалнесколько лет модельером. Фиона уважала его за острый ум, не уступавший еесобственному. Выпускник Йеля, получивший степень магистра на факультетежурналистики в Колумбийском университете, поработав дизайнером, он пришел в«Шик» и вот уже пять лет был правой рукой Фионы. Вместе они представляли собойслаженную команду. Они казались разными, очень разными. Но оба былисамозабвенно преданы миру моды, и для обоих журнал был главным делом их жизни.К тому же Фиона считала Эдриена своим лучшим другом. Она пригласила егопоучаствовать в переговорах с Джоном Андерсоном, но оказалось, что на это жесамое время у Эдриена назначена встреча с кем-то из модных дизайнеров. Вскоресекретарша сообщила о приезде Андерсона, и Фиона распорядилась проводить его всвой кабинет.

Как только дверь открылась, Фиона поднялась из-за стола инаправилась навстречу Андерсону, чтобы поздороваться. Несколько секунд онимолча изучали друг друга. Джон Андерсон оказался высоким, мускулистым блондиномс яркими голубыми глазами и моложавым лицом, на котором Фиона успела разглядетьзадиристое, почти мальчишеское выражение. Впрочем, костюм его был весьмаконсервативным, в отличие от одежды Фионы, предпочитавшей авангардный стиль.Фиона знала из досье и от общих знакомых, что стоящий перед нею человек былвдовцом, закончил высшую школу бизнеса в Гарварде и что скоро ему исполнитсяпятьдесят. У Андерсона было две дочери, одна из которых училась в Брауне,другая — в Принстоне. Фиона всегда уделяла большое внимание информации о личнойжизни партнеров и конкурентов. Это помогало понять, с кем ей предстоит иметьдело.

На каблуках она была почти одного с ним роста. Фиона едвауспела надеть сброшенные под стол босоножки. Когда у нее не было посетителей,она предпочитала ходить по кабинету босиком, утверждая, что так ей лучшедумается.

— Спасибо, что нашли время заехать, — улыбнувшись,произнесла Фиона. — Приношу свои извинения за духоту. На этой неделе у наспостоянно ломаются кондиционеры. — Фиона снова улыбнулась.

О, у нас тоже, — кивнул в ответ Андерсон. — Вам,правда, повезло больше: вы можете хотя бы открыть окна. А у меня в кабинете всезаделано наглухо. Хорошо, что мы решили встретиться здесь, — он обвелвзглядом стены кабинета, на которых висели в хорошо продуманном беспорядкекартины подающих надежды молодых художников и две фотографии Аве-дона,подаренные Фионе журналом, а вдоль стен стояли макеты обложек будущих выпусков.На небольшом диванчике были навалены всевозможные наряды, аксессуары, бижутерияи образцы тканей. Фиона одним движением скинула все это на пол и пригласилаДжона присесть.

Секретарша как раз появилась в дверях с кувшином лимонада ивазочкой печенья. Фиона сама налила и протянула Андерсону стакан ледяногонапитка и уселась напротив.

— Спасибо, — поблагодарил Андерсон. — Мнеприятно наконец-то познакомиться с вами.

Фиона молча кивнула и, не убирая улыбку с лица, сновапосмотрела на Джона. Но на этот раз взгляд ее был серьезным и задумчивым. Онане ожидала увидеть перед собой такого красивого мужчину, держащегося такцеремонно. Джон Андерсон казался спокойным и респектабельным, и в то же времяФиона чувствовала в этом человеке некий внутренний заряд, словно тело егопронизывали невидимые токи, воздействовавшие на окружающих. Она чувствовала ихкожей и понимала, что, несмотря на внешнюю сдержанность, в этом мужчине былочто-то непонятное, волнующее.

Джон тоже внимательно разглядывал Фиону Монаган и такжедумал о том, что главный редактор журнала «Шик» оказалась совсем не тойженщиной, какую он ожидал увидеть. Гораздо моложе, сексуальнее инепринужденнее. Он скорее готов был предстать перед эдаким драконом, акулойбизнеса. Такой была репутация Фионы. Все находили ее весьма приятной особой, нонепременно отмечали жесткую деловую хватку и непреклонность в профессиональныхвопросах. Фиона Монаган была силой, с которой приходилось считаться.

Но сейчас Джон видел перед собой приветливо улыбающуюсямолодую женщину. Однако, несмотря на дружелюбный тон, она очень быстронаправила разговор в деловое русло, причем ясно и коротко обрисовала, чего ждетжурнал «Шик» от его агентства. Им нужны солидные и весомые рекламные кампании,сделанные по всем правилам. Ничего чересчур экзотичного илиультрареволюционного. Их журнал — один из самых крупных и успешных в своейотрасли, и это должно быть ясно из рекламы. Ничего дикого, ничего безумного.

Услышав это, Джон вздохнул с облегчением. Журнал «Шик» былвесьма крупным клиентом для его агентства, и Джон с нетерпением ждал началасовместной работы. А теперь, когда он познакомился с этой женщиной, нетерпениеего усилилось.

В кабинете Фионы заработал наконец-то кондиционер. Продолжаявнимательно разглядывать нового делового партнера, Джон допил второй стаканлимонада и окончательно решил для себя, что эта женщина ему симпатична. Джонуправился ее стиль, открытая манера держаться, краткость и четкость изложения.Судя по тому, как быстро она обрисовала задачи агентства, в голове этой женщиныуже сформировались конкретные и обоснованные идеи, относящиеся к предстоящейрекламной кампании. И было видно: главный редактор журнала знает о своембизнесе все до мельчайших подробностей. Направляясь к двери, Джон поймал себятакже на том, что жалеет, что встреча их закончилась так быстро. Ему нравилосьразговаривать с Фионой Монаган. Она была сильной и мягкой, деловой иженственной одновременно. Женщина, которую стоило бояться и в то же времявосхищаться ею.