— Да нет…

— Приятно было познакомиться. — Она явно давала понять, что разговор окончен.

— Так мы и не знакомились.

— Ирина.

— Тимоха! Тимофей.

— Очень приятно! Всего вам доброго! — Ирина улыбнулась еще ярче и стала закрывать дверь.

Стас не мог ее за это осуждать. Замужняя женщина не должна впускать в дом холостых мужчин. Хотя бы из опасения стать жертвой злых языков. Соседи могут не так все понять.

— Может, мы тебе помешали? — спросил он.

— Помешали? — Ирина настороженно замерла.

— Ну, может, там у тебя гость? — Тимоха кивнул ей за спину.

— Гость?!

Сначала она возмущенно распахнула глаза, и только затем — дверь.

— Нет у меня никого! — Ирина посторонилась, чтобы дорогие гости могли пройти в дом.

— Как это нет? — с улыбкой спросил Тимоха, переступая порог. — А мы?

Но Стас так и остался стоять. Он в гости не напрашивался. Его совесть была чиста. А раз так, то и не стоит ее пачкать.

Тимоха бросил сумку на пол, присел, чтобы расшнуровать берцы. На хитрой и наглой физиономии ни капли сомнения. Его нельзя было исправить. К нему можно было только привыкнуть. Стас давно это уже понял.

— А ты чего стоишь? — спросила Ирина, с затаенной насмешкой глянув на него.

— Да я во дворе подожду. Тимоха, я перекурить успею? — нарочно громко спросил Стас.

Он ясно давал понять, что времени у Тимохи в обрез. Пузырь, может, и трус, но это вовсе не повод, чтобы досаждать его жене.

— Давай-давай, проходи. — Ирина подалась к Стасу, будто собиралась взять его под локоть, но даже руку через порог не протянула.

— Нет, я во дворе посижу, — буркнул он и качнул головой.

— Хочешь, чтобы я тебя упрашивала? — Ирина повела бровью, собираясь возмутиться.

— Вовсе нет.

Снимая берцы, Стас думал о том, что не зря прихватил с собой новые носки. Утром в поезде он выбросил старые и надел свежие. Но уже полдень. Как бы обнова не завоняла.

Еще он сразу же подумал о том, что квартира у Ирины просторная, с хорошим ремонтом. В прихожей новая мебель, в гостиной через арочный проход виднелась роскошная гарнитурная стенка. Да и на кухне, куда провела его Ирина, все в норме, как в лучших домах.

Вот как не позавидовать Пузырю? И жена у него — недостижимый идеал, и квартира трехкомнатная чуть ли не в центре Москвы. Вернется пацан из армии, будет как сыр в масле кататься. В объятиях жены. Он очень скоро забудет о том, что закосил от командировки в Чечню.

Вот-вот. Потому и закосил, чтобы не потерять этот свой прижизненный рай.

— Чай, кофе? — спросила Ирина.

— И то, и другое, — ответил Тимоха, улыбнулся и скользнул взглядом по ее бедру, по всей длине закрытому полой шелкового халата, украшенного иероглифами.

— Тогда чайник поставь, а я сейчас, — сказала она, неприязненно глянула на Тимоху, зашла в спальню и закрыла за собой дверь.

— Мы пойдем, — тихо сказал Стас, обращаясь к другу.

— Чего это? — спросил тот и скривился.

— Так ты же видишь, что не рады нам здесь.

— А ничего, что я вместо ее мужа под пули лез?

— Она этого не знает.

— Так я расскажу!

— Она тебе не поверит.

— Почему это?

— Потому. — Стас выразительно глянул на Тимоху.

Если не дурак, сам догадается. А если дурак, то ему здесь точно нечего делать.

— Чай, кофе? — передразнив Ирину, спросил Тимоха.

Стас промолчал. У него сейчас не было настроения дурачиться. Слишком уж серьезное впечатление произвела на него хозяйка квартиры.

— Да расслабься ты, — сказал Тимоха и бросил на приятеля недовольный взгляд.

Он взял чайник, набрал в него воды из-под крана, вернул на плиту.

— Да я и не напрягался, — сказал Стас.

Тимоха осмотрел разделочный стол, заглянул в шкаф и пожал плечами.

Тут на кухне появилась Ирина в просторном спортивном костюме, который скрадывал изящные контуры ее тела. Именно для этого она и переоделась. Чтобы у Тимохи слюнки не текли.

— А где тут у тебя спички? — спросил он.

— Они мне здесь не нужны, — насмешливо сказала она, подошла к плите, повернула ручку и нажала на нее.

Что-то щелкнуло, под чайником вспыхнул огонек.

Ирина открыла холодильник, достала оттуда батон копченой колбасы, кусок сыра, взяла нож.

Тимоха облизнулся, глядя на нее. Он хотел есть, но Ирина волновала его куда больше, чем колбаса.

Мешковатый костюм не очень-то помогал. Соблазнительные выпуклости все равно проступали. Тимоха не стеснялся ощупывать их глазами.

Ирина никак не могла не заметить этого. Может, потому она слишком резко, со стуком ополовинила ножом батон колбасы и при этом выразительно глянула на Тимоху.

Только его это нисколько не напугало. Напротив, раззадорило.

— Большую колбасу нужно резать крупно, — заявил он.

Ирина отвернулась от него. Стас заметил, как она закатила глазки. Мол, откуда такая напасть на мою голову?

— Это у него после контузии, — сказал Стас, давая понять, что Тимоху не стоит воспринимать всерьез. — Все маленькое кажется ему большим.

— Ну, я бы не сказал, что у меня… — Тимоха осекся, наткнувшись на взгляд товарища.

— Мне на работу скоро, так что давайте поторопимся.

— Сегодня воскресенье.

— В частных лавочках не бывает выходных.

— И что за лавочка, если не секрет? — полюбопытствовал Тимоха.

— Секрет, — отрезала Ирина.

— А у меня допуск к секретным документам есть.

— Это тоже после контузии? — спросила Ирина с ироничной улыбкой и заговорщицки глянула на Стаса.

— А что здесь смешного? — спросил Тимоха и надулся. — Мы реально воевали. Контузия у меня была.

— Кирпич прилетел, — совершенно серьезно сказал Стас. — На воздушной волне. Хорошо, что Тимоха тогда в каске был.

— На воздушной волне? — Ирина посмотрела на него с таким интересом и даже переживанием, как будто это он поймал кирпич.

— Ну, в смысле, на ударной, после взрыва.

— Паша был с вами? — Она спохватилась, вспомнила о муже.

— Душой, — с усмешкой ответил Тимоха.

— Что это значит? — Ирина с тревогой глянула на него.

— Нет, душа его от тела не отделилась. Он там, на кухне, только мясо от костей отделял. Зубами.