Такта у Седалии не было, но начальнице он и не полагался. Я правда чуток на троне повелительницы бумаг поправилась. Пешкасий слишком тщательно следил за тем, чтобы я не голодала. То бублик подсунет, то конфетку, а воли у меня против этих штук – никакой.

Новые инструкции я, конечно, выучила, но еще до этого я весь месяц заполняла новые карточки в архиве. Подсчитав, поняла, что за последние тридцать суток спала от силы ночей десять. Род дриад славится выносливостью, но, когда я у Пешкасия стала иногда видеть крылья и драконий хвост, то решила ложиться хотя бы в три ночи. И тут – новые обязанности! Да еще и к внешности начальство прицепилось. Да, я была не красавица, и страдания по поводу своего облика заедала не только бубликами и конфетами Пешкасия, но и буфетной выпечкой, которую сотрудникам продавали со скидкой. Но делать нечего – пришлось и парик одеть, и очки на немного крючковатый нос нацепить.

На третий день я была готова выть, как тот самый оборотень, который стал моим первым клиентом и трепал нервы до сих пор. Деньги у него водились, а вот с документами творился полный бардак. Документов у нелюдей, вообще-то, никогда не имелось, но по требованию Ковена Магов, перед тем как переместиться в портал к нам, в Межмирье, а потом к людям, они должны были собрать не меньше десяти справок: здоров ли, какого рода-племени, есть ли семья, сколько денег за душой, владеет ли имуществом, судим, казнен ли и прочие формальности. Большинство справок оформлял Ковен магов, но некоторые нужно было брать у местной администрации – в королевстве там, герцогстве, кто откуда. Оборотень тот, судя по всему, долгое время бомжевал, а может, со своими крепко поругался, но справки о месте жительства у него не было. Пытался всучить мне золотые монеты, чтобы я на ту справку глаза закрыла, но я дриада честная, швырнула взятку ему в рожу и приемное окошечко захлопнула.

И вот уже третий день он таскал мне разные поддельные документы, но его проблема была в том, что мне стоило один раз взглянуть на образец справки, чтобы отличить фальшивку от настоящей. В общем, не повезло ему. Я хотела спать, мечтала вернуться в свой уютный подвальчик, заваленный под потолок архивными бумагами, а еще я чертовски устала. А когда дриады устают, они превращаются в стерв, каких поискать. Даже Пешкасий со мной не разговаривал – обиделся, что я назвала его «крысиной мордой». Но ведь это правда! Ежи – как крысы, только в колючках.

Бежать утром до остановки по болотным топям босиком – то еще удовольствие. Водитель долго ругался, когда я полезла к нему в машину с грязными ногами, но, увидев мой гневный взгляд, предпочел не портить себе начало дня. Знал бы, какой хаос творился в моей душе, вообще бы рта не раскрывал. Не в бархатных же туфлях по кочкам скакать, а калоши еще с вечера одолжила соседка-некромантка по комнате снизу, да утром так и не вернулась. Другой обуви у меня не было, пришлось босиком. Ноги отмыть все же легче, чем нежный бархат, тем более, что те туфли знакомый гном делал, и я ими очень дорожила.

Увидев, что к моему окошечку уже выстроилась очередь нелюдей, жаждущих жить с людьми, я замедлила шаг и, шлепая грязными пятками по полу, демонстративно прошла в дамскую комнату. Пусть ждут. Я всей душей мечтала вернуться к бумажкам, которые не умели разговаривать, и всем сердцем ненавидела каждого, с кем сегодня придется общаться. И сильнее всех я ненавидела того оборотня, который стоял у заветного окошечка самым первым. Не иначе как с ночи очередь занимал. Откуда Седалия взяла цифру в два-три клиента в день, я не знала. Они ломились в мой отдел толпами, как лосось на нерест.

– Стерва, – прошептал кто-то в очереди, за что я пробыла в туалете еще десять минут. Просто всем назло сидела на краешке раковины и старалась не слушать Пешкасия, который, высунувшись из рюкзачка, в котором я его обычно носила, допекал меня своей ежиной моралью. Мне надо больше гулять, больше пить, больше есть – не еж, а мамаша-опекун!

Когда секундная стрелка наручных часов показала ровно девять, я торжественно открыла дверь и выплыла в коридор под всеобщий вздох облегчения. Они еще не знали, что по инструкции мне положен второй завтрак и получасовой перерыв на отдых в одиннадцать. Потом обед, сонный час, еще три перерыва и вечерняя прогулка. Я работала три смены подряд, с девяти до полуночи, и права свои знала. Обычно все эти модные нововведения отдела кадров я игнорировала, работая с утра до ночи, как робот, но что-то во мне надломилось в эти последние три дня, и мне захотелось постервить.

Спустив огромные, вполлица очки на самый кончик зеленого носа и открыв окошко, я встретила оборотня самым убийственным взглядом, на какой была способна.

Мне молча протянули пачку перетянутых бечевкой бланков. Я брезгливо взяла ее двумя пальцами, освободила бумаги от веревки, нарочито медленно вытерла руки влажной салфеткой и принялась внимательно просматривать документы, которые, по правде, знала наизусть, так как видела их уже в четвертый раз.

– Вы Ашот Косиман? – спросила я очевидное, подняв на него глаза. Взгляд у оборотня был не менее убийственным, но со мной в гляделки играть – дело бесполезное. А он ничего, вдруг сообщила мне та часть меня, о которой работающая Наниша постоянно забывала. В окошко были видны злющие глаза и желваки на скулах, но в коридоре та, другая Наниша, которая в редкие выходные старательно отбеливала кожу кремом и красила глаза, чтобы через пару минут тут же смыть макияж, заметила широкие плечи, длинные ноги и тонкую талию – оборотень будто сошел со страниц тех журналов, что я иногда замечала в кабинете Седалии. Правда, изображенные там мужчины, как правило, были обнажены, оборотень же успел приодеться, причем в человеческие шмотки. Они продавались в лавке сувениров на первом этаже. Потертые джинсы и рубашка с жилеткой ему были очень к лицу. Вернее, к морде. Потому что владел он собой, прямо сказать, с трудом. И как только психолога прошел? Впрочем, о чем это я? Какой психолог? Такие типы, как этот, медицинские справки всегда покупали.

– Ашот Косиман из племени горных козлов, ой, простите, котов, – зачитала я первую взятую из кипы бумажку. – У вас здесь печати не хватает.

– Что? – это был не вопрос, а рык. То, что стоящий у окошка оборотень явно родился не в кошачьем племени, было так же очевидно, как и то, что допуска у меня он сегодня не получит. Хотя бы в зеркало посмотрел, прежде чем липовую справку оформлять. Из проема окна на меня глядела самая настоящая волчья морда.

– Вот здесь, – любезно пропела я, тыкая зеленым пальчиком в бумажку. – Нужно три печати, а у вас две с половиной. Один штамп плохо отобразился, видна только половина, и буквы не читаются.

Не знаю, что сделал бы оборотень по имени Ашот Косиман, если бы дверь за моей спиной не отворилась и в кабинет не вплыла Седалия Бруберштерн собственной персоной.

– Перерыв, – бесцеремонно объявила она, захлопнув створку окошка перед взбешенной мордой оборотня к моему вящему удовольствию.

Впрочем, удовольствия поубавилось, когда я поняла, что Седалия явилась не одна, а, похоже, с очередным клиентом. То, что он из элиты, было видно сразу. Лидер вампирского клана или маг. Оказалось – второе. С клиентами категории А необходимо было общаться исключительно с улыбкой. Окошко перед ними не захлопывали и с плохо поставленной печатью назад не отсылали. Мне даже стало жаль этого Ашота. Слышно было, как он вопил и пытался сломать перегородку, но там работала магическая защита, и его гнев был нам не страшен.