Тот, кто привез ее сюда, обнаружился неподалеку – стоял, расставив широко ноги и что-то выговаривал мужчине в серой рубахе и простых штанах, который вскоре подскочил к лошади и схватил ее под уздцы, отчего животное переступило ногами, качнувшись. Лица его так и невозможно было различить – слишком далеко она находилась. И высоко.

Вздрогнув, женщина вцепилась пальцами в седло, второй рукой судорожно сжимая плащ у горла. Увиденное все меньше и меньше напоминало ей деревню староверов или что-то подобное. Скорее, средневековый замок, как его изображают в фильмах, только мрачнее.

– Долго ты там сидеть будешь? – подошел ближе великан, глядя на нее недовольно.

Сейчас его лицо оказалось в зоне видимости, и женщина увидела, что оно красиво суровой красотой – высокий лоб, на который спадала прядями длинноватая челка, темные большие глаза, смуглая кожа лица, или загорелая, непонятно, высокие заостренные скулы, четко очерченные губы. Красив!

– Я… боюсь слезть, – смущенно пояснила Алина.

Тогда мужчина закатил глаза и покачал головой.

– Дар богов! – пробормотал он словосочетание, которое прозвучало из его уст как ругательство. – Иди сюда!

Не дожидаясь, пока женщина отцепится от седла, схватил ее за талию и сдернул на себя, отчего Алина вскрикнула и уперлась кулачками ему в грудь, глядя снизу-вверх в расширившиеся глаза мужчины, когда он понял, что аппетитные формы незнакомки волнуют его чуть больше, чем хотелось бы. И это было странным, так как всегда до этого он был уверен, что любит высоких и худых представительниц прекрасного пола, которые к тому же могут быть гибкими и в постели проявлять чудеса эквилибристики. А этот колобок на что способен? Есть булки? Вряд ли такие, как она, могут доставлять мужчине удовольствие.

Оттолкнув незнакомку от себя, мужчина вытер брезгливо ладони о штаны.

– Гектор! – рявкнул он, подзывая своего помощника. – Определи ее куда-нибудь в самые дальние покои. Пусть освоится, а вечером я как следует побеседую с этим «даром богов». Отмойте ее и дайте уже хоть какую-нибудь одежду, ибо вид ее… жирных складок омерзителен!

Алина ахнула. Так ее еще никто не оскорблял! Жирные складки! И это при совсем небольшом весе по меркам бодипозитивщиков! Да что ее семьдесят килограмм по сравнению с той же Тесс Холидей? Стало обидно. В носу противно защипало, в уголках глаз появились слезы. Что это за место вообще, как она сюда попала, и главное – как выбраться обратно?

– Идем, покажу твою комнату! – высокомерно произнес Гектор, махнув рукой.

Закутавшись в плащ сильнее и бросая затравленные взгляды на скопившихся на улице людей с недружелюбными выражениями лиц наблюдавших за ней, Алина старалась быстрее перебирать ногами и вскоре оказалась на третьем этаже огромного дома, похожего на мрачный замок.

– Твоя комната! – хмыкнул Гектор, открывая затрапезного вида дверь в узкую комнатешку, где из мебели была только кровать, застеленная серым покрывалом, и комод с небольшим зеркалом над ним. Справа обнаружилась какая-то дверь, на которую мужчина кивнул и добавил: – Уборная там! Располагайся! Поесть тебе сюда принесут. И одежду.

Алина зашла в помещение, закрыла дверь и даже задвинула засов, так кстати обнаружившийся здесь, после чего обошла свое новое пристанище, все еще поражаясь бредовой ситуации, в которой оказалась. Может, это сон?

Уборная, которая оказалась сейчас очень нужной, поражала своим «великолепием» – дыра в полу, служившая, вероятно, унитазом, и торчавший из стены кран с одним рычагом, который – женщина проверила! – позволял пустить ледяную воду. Это что за удобства? Как она будет здесь жить? А зима наступит, то что, умирать от воспаления легких или не мыться до лета?

Осторожный стук в дверь известил ее о прибывших. Ими оказались две женщины в серых платьях, одна несла поднос с немудреной едой – тарелкой каши, куском хлеба и кувшином воды, вторая – стопу вещей такого же цвета, как у нее самой.

Волосы обеих служанок были спрятаны под чепец, и Алина вздрогнула, представив, что ей тоже придется натягивать это убожество на голову. Ну уж нет! Она свободная женщина, и если эти сектанты предпочитают жить по средневековым правилам, то она на такое не подписывалась! Высокий мужчина обещал поговорить с ней вечером, вот сейчас она умоется, переоденется, перекусит, и потом потребует доставить ее ближе к цивилизации, а там уже найдет способ вернуться домой.

Служанки, пряча глаза, ушли, после чего Аля помыла руки нашедшемся в уборной куском дурно пахнущего мыла, и приступила к еде, отметив превосходный вкус каши, напомнивший ей детство в Артеке. Там тоже с утра давали такую кашку, и уплеталась она на ура вечно голодными подростками. Но здесь не детский лагерь, и условия, мягко сказать, далеки от более-менее приемлемых. Что это за комната для гостей такая? Это если хочешь, чтоб побыстрее уехали, селишь сюда?

После завтрака Алина стянула мокрые и грязные чулки, взвизгнув от ледяной воды, обмыла ноги и натянула уже шерстяные чулки, выданные ей вместе с комплектом одежды. Там же были и панталоны, которые сначала надевать не хотелось, но без них будет явно холодно в кружевных трусиках, потому пришлось надевать и их, а следом колючее серое платье, и более-менее пригладить руками торчавшие в разные стороны из пучка волосы. Вот уговаривала ж ее парикмахер избавиться от этой копны, но нет же, жалко же красоту. Вот тебе, получай! Как теперь за ними ухаживать? Пришлось распустить, пока совсем в колтун не свалялись, разобрать по прядям и сплести в косу, заткнув кончик, чтоб не распускалась, за поясок от платья.

Обувь ей тоже выдали, что-то среднее между ботинками и закрытыми туфлями из коричневой грубой кожи на невысоком каблуке. И явно ношеные. Фу! Но за неимением лучшего пришлось надеть. Большеваты! Хорошо, что с ног не спадают, хоть как-то ходить можно. Ну и конечно, ножка у Алины была тридцать четвертого размера, в лучших магазинах-то не всегда нужный размер подберешь, а то и вовсе на заказ приходилось шить обувь за бешеные деньги. Кто ей здесь предоставит обувь по размеру? Детские туфли, если только. Но детей она не заметила вовсе.

Усевшись на кровать, она поразилась жесткости матраца и даже загрустила – на таком спальном месте хорошо позвоночник лечить. И утром не понежишься в постели подольше, захочется встать и размяться. Какой-то лагерь узников, право слово! Неужели здесь придется жить какое-то время?

Глава 2

До самого вечера пришлось просидеть в комнате. Алина бы с радостью походила по замку, поизучала, не каждый же день