— Что вы здесь делаете, юная леди? — резко спросил он.

Испугавшись, Труди перестала раскачиваться, виновато спрыгнула с качелей, но приземлилась неудачно и упала бы, если бы незнакомец не поддержал ее. В замешательстве она вглядывалась в его лицо: темно-карие глаза, четко очерченные нос и скулы, решительно сжатые губы. Этот человек не потерпит компромиссов! В ее собственных широко раскрытых голубых глазах читалось нелепое волнение.

Клайв подумал, что стоящая перед ним девушка напоминает пойманную испуганную птичку.

Она мягко отпрянула назад, приглаживая рукой растрепавшиеся волосы.

— Почему вы спрашиваете? Я Труди Прайор, владелица дома.

— Позвольте сообщить вам, что вы больше не являетесь ею.

Кровь прилила к лицу девушки.

— Ричард не говорил мне, что дом продан.

— Если под Ричардом вы подразумеваете напыщенного молодого адвоката, с которым я имел удовольствие общаться, то знайте: он — самонадеянный тип, который считает, что все сделанное им. — самое лучшее. Я не удивлен, что он не поставил вас в известность.

— Ричард Верлинг — мой добрый друг, — холодно ответила Труди. — Он взял на себя заботы и ответственность по продаже «Мызы»…

Клайв пристально вглядывался в лицо девушки.

— Такое вот положение вещей, — многозначительно произнес он.

— Я вас не понимаю, — высокомерно заявила Труди, признавая при этом, что ей не удалось смутить этого ужасного незнакомца.

Клайв мимоходом отметил про себя, что девушка довольно привлекательна, хоть и напоминает воробья с распушенными перьями, готового взлететь и клюнуть любого, защищая надоедливого адвоката, который подобострастно заискивал перед ним, едва узнав, что его клиент — Клайв Рэнкин, директор компании «Рэнкин энтерпрайзис», финансист, имеющий деловые связи по всему миру. Молодой человек вздохнул.

— Я имел в виду, — произнес он привычно грубым голосом, — что вы, скорее всего, влюблены в этого молодого человека, поэтому не можете объективно оценить черты его характера.

Возмущенная Труди не нашлась что ответить. Она страстно желала опровергнуть эти слова, но сообразила, что, сделав подобное признание, лишь раздразнит незнакомца…

Словно прочитав ее мысли, он произнес с улыбкой:

— Я Клайв Рэнкин, бизнесмен.

Слова не произвели на девушку никакого впечатления, Клайв почувствовал, что его самолюбие уязвлено. Обычно люди реагировали на его имя по-другому. Он протянул руку для рукопожатия:

— Давайте станем друзьями, мисс Прайор. Мне неприятно думать, что вы затаите на меня зло за то, что я приобрел ваш дом.

Ее большие голубые глаза с недоверием воззрились на Клайва.

— Неужели вас действительно волнуют мои чувства?

Он рассмеялся.

— А вы более проницательны, чем кажетесь на первый взгляд. Нет, мисс Прайор, меня действительно не заботит, какие чувства я вызываю в других людях. Ваша неприязнь не заставит меня изменить планы касательно «Мызы».

— Планы? — переспросила девушка, пораженная мгновенной догадкой. — Хотите сказать, что вы будете здесь что-то менять?

Молодой человек пожал плечами:

— Ну разумеется! Дом довольно несовременный. Нужно усовершенствовать кухню. Теплицу придется разобрать, ее отопительная система устарела. Еще я намерен объединить все эти тесные бесполезные комнатушки в задней части дома, которые только пыль собирают, в одну большую библиотеку.

— Разве для этой цели не подойдет папин кабинет? Он, конечно, невелик, но папа его любил. Он был ужасно рассеянным и часто повторял, что в такой небольшой комнате нельзя потерять что-то на долгое время… — Труди замолчала, прикусив губу. Ей не следовало рассказывать этому недружелюбно настроенному человеку подробности их жизни в доме.

Клайв Рэнкин спрятал руки в карманы и нетерпеливо воскликнул:

— Неужели вы думаете, что, продав «Мызу», сумеете сохранить ее неприкосновенной?

Внезапно Труди почувствовала ненависть к этому жестокому равнодушному человеку. Даже вежливое сожаление о переменах, которые он собирался произвести в доме ее родителей, утешило бы сломленный дух девушки.

— Разве вам нужны пустые словоизлияния? — спросил он. — Неужели вы ожидаете, что я начну раскаиваться, что приобрел «Мызу» и, невзирая на абсурдно крупную сумму, выданную за эту развалюху, сохраню ее в первозданном состоянии? Знаете ли, юная леди, во что мне обойдется содержание теплицы с устаревшей системой отопления?

— Да, мы ей никогда не пользовались, так как не могли себе этого позволить, — быстро ответила Труди.. — Но дикий виноград вырастал в ней каждый год, отцу нравились растения, о которых не нужно заботиться.

— Хотя я люблю тепличные растения и быстрое хорошее обслуживание, обязательно ли считать меня своим врагом?

— Я слишком мало знаю о вас, — вынуждена была признать Труди. — Ричард говорил мне, что потенциальный покупатель — бизнесмен, который ищет уединенный большой дом в окрестностях нашего городка, но он полагал, что вы откажетесь, поближе познакомившись с состоянием «Мызы», — продолжала девушка с подкупающей откровенностью.

— Ричард менее проницателен, чем я думал, — сухо произнес Клайв, — но он ошибался. — Молодой человек молча повернулся к ветхому дому и, прищурившись, стал внимательно его рассматривать. — Довольно странно, но в «Мызе» есть некое очарование: поколения людей приходили и уходили, оставляя на этих старых стенах историю своей жизни, как новые слои краски, и пропитывая дом неповторимой атмосферой былого. — Он пожал плечами и посмотрел на Труди. — Но это слова. Я деловой человек, мисс Прайор, а не юная впечатлительная девушка, погруженная в сентиментальные воспоминания.

— Я не такая, — принялась горячо возражать она. — Переехав в Мэриголд-коттедж, я распрощалась с прошлым. И даже нашла работу, — горделиво добавила девушка. — И конечно, я смогу получить новое место.

— Новое? — улыбнулся Клайв. — Так вы потеряли вашу восхитительную работу?

— Она вовсе не казалась мне восхитительной, — дерзко ответила Труди. — Я была гувернанткой у маленького сына археолога.

— То есть теперь вы снова можете жить в свое удовольствие? Не станете ли вы терпимее относиться к изменениям, которые я совершу в доме, учитывая, что я спас вас от дальнейшего пребывания в рабской зависимости от других людей?

Она изумленно воззрилась на Клайва, и он почувствовал раздражение при мысли, что ей безразличны грядущие перемены в ее жизни, ведь он cогласился заплатить за ветхий домишко непомерно высокую цену!

— Разве вы не понимаете, что станете вполне независимой женщиной, когда бумаги будут подписаны и скреплены печатью? Вы сможете безбедно жить в своем коттедже, не заботясь больше о чужих детях.

Труди покачала головой и поворошила туфелькой в траве.