— Где Майлз? — автоматически спросила она.

На другом конце провода раздался тяжелый странный вздох… Та­рисса замерла, едва сдерживая рвущийся из горла крик. «Это Майлз, Майлз, а не Джон, должен был позвонить! Джон — всего-навсего глу­пый ребенок. Не нужно сердиться па него…»

Внезапно ей показалось, что все события, начавшиеся с того ужас­ного визита Конноров в их мирный дом, являются одним кошмарным сном. Вот сейчас она откроет глаза и увидит перед собой любимого мужа, поглощенного, как и прежде, работой, да пару беззаботных де­тей, пытающихся оторвать его от постоянных расчетов… Однако Джон молчал, и пауза с каждой секундой становилась все более невыносимой.

— Его… его больше нет?— осторожно спросила она, до сих пор окончательно не понимая смысла произнесенных слов.

— Сегодня он спас вас,— твердо ответил Джон.— Спас Дэнни, Блисс и много миллионов других людей. Знай об этом и никогда не за­бывай.

«Никогда не забывай»,— словно колокол, отозвалось в воспален­ном мозгу женщины.

— Хорошо,— наконец, шепотом проронила она, с трудом сгла­тывая подступивший к горлу комок.— Я могу поговорить с твоей ма­терью?

— Нет, она ранена и потеряла много крови,— ответил Джон.— Саре требуется интенсивное лечение, которое по понятным причинам сейчас невозможно. Тем не менее, я думаю, она очень скоро поправит­ся. Моя мама— очень сильная женщина…

В самом деле, Сара Коннор была настолько целеустремленным че­ловеком, что это внушало ужас. Возможно, подобное впечатление скла­дывалось из-за того, что одного взгляда на нее было достаточно для по­нимания простой истины: Сара без раздумий расстанется с жизнью ради службы Делу. Тариссе никогда не забыть, как дрожащая Коннор, изрыгающал проклятья, стояла над Майлзом, держа застывший палец на спусковом крючке. «Да, эта женщина была насколько сильна, что ухит­рилась прожить все последние годы бок о бок с неумолимо надвигающимся на нее живым кошмаром. Как ни странно, Сара выстояла! Да, в силе ей не откажешь… Однако чем же хуже мой сын?— подумала Та­рисса с внезапным изумлением.— Подумать только, сколько несчас­тий свалилось на его хрупкие плечи за последние несколько дней! Вспомнить хотя бы, как он пытался успокоить меня, свою собствен­ную мать…»

— А где Терминатор? — спросила она.

Во взаимодействии с этим огромным… существом, обладающим, но сути, неограниченными возможностями, Джон был способен совер­шить многое. Однако вопрос вызвал вновь продолжительную паузу.

— Его пришлось уничтожить,— в конце концов уныло ответил Джон.— Он… он сам так велел. Понимаешь, нельзя допустить, чтобы его микропроцессор из будущего попал кому-нибудь в руки.

«О господи!» — подумала Тарисса, однако вслух она произнесла:

— Да, наверное, ты прав…

— Кроме того,— продолжил рассказ Джон,— Т-1000 настолько сильно повредил его, что он больше не мог сойти за человека.— Голос мальчика казался почти равнодушным, точно все его мысли были за­няты гораздо более важными проблемами.

«Бедный ребенок,— подумала Тарисса.— Бедный Терминатор, бедный Майлз! Бедная моя любовь…»

— Значит, у вас не было выбора,— произнесла в трубку женщина. «По крайней мере, мне так кажется,— подумала она про себя.— Хотя… что я могу знать? Я же ничего не понимаю во всей этой исто­рии…»

Тариссе вспомнилась рука Терминатора— блестящий, лишенный плоти механизм. В который раз от этого воспоминания у нее по телу пошли мурашки! Она хотела забыть, выбросить навязчивую картину раз и навсегда из своей памяти, по по прошествии уже нескольких дней ей так и не удалось справиться с этой проблемой ни на дюйм.

— Удачи вам,— сухо сказала она Джону.

— И вам,— ответил он.

Повесив трубку, Тарисса поймала себя на мысли, что она оказалась не в силах благодарить Джона, хотя и понимала, что Майлз пожертво­вал собой ради спасения целого мира. Тарисса просто физически была неспособна заставить себя поблагодарить всех этих людей, которые втя­нули Майлза в столь ужасное предприятие. Она не могла…

Зажав рот рукой, чтобы не потревожить спящих детей, женщина поднялась на ноги имювериыми шагами подошла к окну. Боль, ярость и страх кипели в груди, а неистовые рыдания сотрясали тело, точно череда беззвучных взрывов.

Спустя несколько минут ей стало немного легче. Глубоко вздохнув, Тарисса прижалась лбом к прохладному оконному стеклу. Она была совершенно разбита. Казалось, что весь мир мгновенно разрушился на глазах, растаял, точно ледяная глыба в жаркий, солнечный день. Как? Как было объяснить детям, что их отец больше не вернется никогда?

«Легко достались— легко и уйдут»,— равнодушно подумал Джон, расплачиваясь с продавцом крадеными деньгами. Всего пару дней на­зад они с лучшим другом ограбили случайного прохожего, а после, путем нехитрых махинаций подобрали код к его пластиковой карте. Сегодня казалось, будто с тех самых пор прошла целая жизнь.

Поначалу Джону представлялось, что его будущая жизнь обеща­ла быть не менее скверной и безрадостной, чем настоящая. Но те­перь… Теперь все было совсем по-другому.

Жанель и Тодд — несчастные опекуны, назначенные судом, были мертвы. «Бедолаги… До самой смерти не поумнели,— цинично поду­мал Джон.— А мать на самом деле оказалась не чокнутой вдовой, а ве­личайшей на земле героиней! Что же касается Терминатора… Он на самом деле несколько раз сохранял жизнь будущему спасителю чело­вечества».

Если бы не это поганое ощущение, которое душило его на протяже­нии нескольких последних дней, Джон воспринял бы все происходящие события как страшный coн. Тело парнишки онемело, но вместе с тем было крайне напряжено. Голова практически ничего не соображала, а нервы оказались взвинченными до предела. Любое движение, соверша­емое Джоном, отдавалось в голове протяжным гулом. «Такое впечатле­ние, будто я — марионетка, а старый кукловод время от времени начи­нает дергать за ниточки»,— подумал он. Но Сара выглядела еще ужаснее: множественные осколочные порезы от разбитого стекла выз­вали сильное кровотечение, и Джону стало казаться, что кровь уже не удастся остановить никогда. Сыну было безумно жаль свою мать, одна­ко он прекрасно понимал, что обращение в больницу за медицинской помощью будет по меньшей мере огромным легкомыслием. После всех пережитых событий им просто нельзя было так рисковать.

Вернувшись к машине, он вынул из пластикового пакета бутылку апельсинового сока, откупорил ее и передал матери.

— Я просила кофе,— заметила она, наливая дрожащей рукой полную чашку.

— Ты бы видела ту отраву, которую они подают под названием «кофе»,— ответил подросток, озабоченно глядя на мать и откупоривая пузырек с аспирином.— Честное слово: лучшего средства от тарака­нов просто не найти. Кроме того, я не был уверен, что сахар полезен для раненых.

Проглотив четыре таблетки аспирина, Сара запила их апельсино­вым соком.