пустоты она есть. И она меняет своих последователей независимо от их воли. Не зря абсолютным злом считают именно силу пустотников…

— По мне, так это большая ошибка… — но закончить фразу я не успел.

— Девят.. надцать… тридцать… два…

Мы с Лаской синхронно обернулись на хрипящий голос.

Насаженный на металлические прутья мёртвый мужик, убитый Хартом, смотрел на нас немигающими синими глазами. Над головой у несчастного в инфо не появлялось никаких опознавательных знаков, даже полосы жизни не было, будто это часть антуража.

В правой руке возник верный посох, пославший в него силу водной регенерации, а губы сложились в молитву Нефтис:

— В покое обрати свой мрак к рассвету.

Но эффекта было не больше, чем если бы я попытался излечить камень.

— Ты меня понимаешь? — спросил я несчастного.

— Восемь.. надцать… сорок…. — продолжил он, не обращая на меня никакого внимания.

— Жаль, — вздохнул я. — Из этих ребят ничего кроме цифр не выудишь. Понять бы, что здесь только что произошло и свидетелем чего мы стали.

— Постой, у меня есть кое-что, — тихо шепнула Ласка.

Глаза девушки полыхнули тёмно-лиловым, а затем чёрные зрачки навы сменились постоянно вращавшимися белыми кубиками. Происходило что-то явно недоброе. Что бы ни замыслила тень, всё пошло не по её плану.

Я встал между ней и умирающим одержимым и с силой встряхнул. И к счастью, это помогло. Девушка вдруг обмякла и осела на землю, а умирающий на миг пришёл в себя. Его глаза запылали чёрно-лиловым огнём и полезли из орбит.

Одержимый заметался, а затем поймал меня в фокус зрения и растянулся в улыбке. Неестественно широкой, какая даже не предусмотрена физиологией.

— Глашатай. Сосуд. Нашлись. Остался носитель, — проговорил он жутким двоящимся голосом, а затем вдруг взорвался изнутри пустотным пламенем и сотнями крошечных кубиков, улетевших в небо.

— Ласка! Ласка, очнись! Что с тобой?! — встряхнул я девушку вновь.

— Син… — прохрипела тень, открывая глаза. Её зрачки снова были нормальными, а я вздохнул с облегчением.

— Что это было?

— Синхронизация душ. Магия пустоты, — пояснила она. — Я.. хотела узнать, кто это с ним сделал.

— Чёрный дым, он делает одержимых фракталом. Что ты узнала?

— Числа.. перед глазами сплошные числа. Мне.. страшно, Син. С его сознанием что-то было не так…

— Конечно, блин, с ним что-то не так. Он же был поехавший напрочь!

— Не только, — покачала головой Ласка. — Он был пустотником. И он смог сбежать. Сбежать от пустоты, понимаешь?

— Что ты имеешь ввиду? — не понял я.

— Любой из нас мечтает об этом. Даже я не уверена, что не променяла бы пустоту на фрактальное безумие. Он был не в себе, но он не чувствовал ЭТО. Если однажды твоя печать сломается, и ты вновь станешь пустотником, то поймёшь.

— Стать таким, как это? — с сомнением посмотрел я на то, что осталось от одержимого.

— Если бы проклятие не повышало нам страх перед смертью, все пустотники бы давно покончили с собой, Син. Всё что угодно лучше, чем это. Нет ничего хуже, чем пустота. Многие согласились бы поменяться с ним местами и сжечь себе разум фракталом.

Мда…

Девушку начала бить мелкая дрожь, словно каждое слово выбивало из неё частичку души и желание жить. А потому я поспешил сменить тему:

— Это всё, что тебе удалось выяснить?

— Он был не просто одержимым. Его телом кто-то управлял. И.. он искал что-то.

— Или кого-то, — мрачно предположил я, вспомнив последние слова безумца.

— Да, — кивнула Ласка. — Он был мёртв задолго до того, как его убил Харт.

— Мертв? Ты уверена?

— Нет, — признала Ласка. — Но сила, которая держала его, была очень похожа на силу учителя.

— Танатоса? Им управлял он?

— Нет, не думаю. Некромантия идёт от Мортис, богини Смерти, а здесь было что-то похожее, но совсем другое. Цвет пламени был иным.

Похожее, но совсем другое… На ум пришёл синий огонь, полыхнувший в глазах одержимого. Ни фрактал, ни пустота так не выглядят.

— Нам нужно уходить, Син, — вырвала меня из размышлений Ласка. — Такой всплеск магии пустоты и фрактала учитель не может не заметить, а это его территория.

— Уходить куда?

Впереди раскинулись длинные пустынные улочки заброшенного города. Высокие дома здесь были полны дыр, из которых наружу прорывались стебли растений и прорастали грибы. Район выглядел заброшенным. Лишь яркость сказочных растений превращала мрачный вид мёртвого города в нечто волшебное.

— Никто не должен знать, что мы выходили за пределы Оазиса, — мрачно сказала Ласка. — Кто бы нас здесь не обнаружил, у нас будут проблемы. Если хочешь, я отведу тебя к магистру знаний. Я знаю, где она. Если думаешь, что можешь её уговорить тебе помочь. А про меня не думай. Никто не станет помогать пустотнице.

Интерлюдия: Шестирукая смерть

— Орден Смертной Тиши, — скривился с презрением высокий небритый мужик с огромным арбалетом за спиной, после чего с силой пнул подгоревший и продырявленный множеством квадратов череп.

— Синий некромат — моя добыча, Стерх, — холодно произнёс Танатос. — Слово Ректора.

Белые кубики перестали исходить от изуродованной площади перед башней, но часть камней, вырванных из кладки, так и осталась висеть в воздухе, игнорируя гравитацию.

Магистр Смерти коснулся одного из них средним пальцем, и тот вдруг ожил, повалившись на мостовую, как самый обыкновенный булыжник.

— Ты сначала своих потерянных учеников найди, приятель, — злорадно оскалился чистильщик.

— Не волнуйся, — процедил Тан, вложив в свои слова максимум угрозы, однако на Стерха это не произвело никакого впечатления.

— Сомневаюсь, что они где-то здесь, — поддержал магистра Смерти, Тахион. — Если хочешь, я расспрошу живущих вокруг Тёмной реки крыс.

Танатос посмотрел на коллегу. Владыка башни Земли походил на классического доброго учителя. Длинные, собранные в хвост светло-каштановые волосы, аккуратные круглые очки и слегка потёртая мантия. Если бы не странный, паранормальный ужас, который испытывали к нему незуми, Тан бы и вовсе не принимал бы его всерьез.

Но вместе с тем что-то в этом парне всегда настораживало его. Самому магистру Смерти, чтобы стать владыкой башни, пришлось вычислить доппельгангера в теле собственного наставника и убить. А это, на минуточку, тварь третьего ранга стихии пустоты.

Поверить в то, что такой титул