Стоя в дверях комнаты Лаки, Квин наблюдала, как младшая сестренка летала от шкафа к кровати и обратно, укладывая свою одежду в вещевой мешок, купленный на распродаже военного имущества несколько лет назад.

— Ты отошлешь Даймонд чек по почте? — спросила Лаки, сунув в мешок последнюю тряпку.

Квин кивнула.

— Представляю, как она обрадуется, — продолжала Лаки, не замечая напряжения в лице и позе старшей сестры. — Бьюсь об заклад, что через год пять тысяч долларов покажутся ей крохами. К этому времени она станет очень знаменитой. Я просто уверена!

Молчание Квин заставило Лаки посмотреть на сестру. Только сейчас она почувствовала всю горечь их расставания, и слезы потоком хлынули у нее из глаз. Лицо ее сморщилось, она зарыдала в голос.

— Не печалься, Квини, — наконец сквозь рыдания произнесла она и бросилась сестре на шею. — Но как я смогу уехать, если ты выглядишь такой несчастной!

Квин крепко обняла сестру и закрыла глаза. Лучше уж не думать о грядущем одиночестве. Столько лет она заботилась о младших сестрах, и вот сейчас, всего за какую-то неделю, она теряет, их обеих, как несколькими днями раньше потеряла отца, Джонни Хьюстона. Сердечный приступ подкосил его совершенно неожиданно. Впрочем, все в его жизни происходило неожиданно.

— Я рада за тебя, — ответила она и еще крепче прижала к себе Лаки. — Просто мне грустно расставаться. Так бывает со всеми родителями.

Из глаз Лаки снова хлынули слезы.

— В этом-то и весь ужас, Квини, — всхлипнула она. — Никакая ты мне не родительница, а просто сестра. — Она отвернулась и вытерла лицо полотенцем, которое протянула ей Квин. — У тебя даже не было нормального детства. Ты только и делала, что заботилась об отце и о нас. Я порой даже забывала, что ты всего на четыре года старше. — Она снова обняла Квин и порывисто поцеловала в щеку.

Пять минут спустя Лаки опять занялась своим багажом. Квин прерывисто вздохнула. Да уж! Любовь и привязанность к сестрам она ощущала всегда, но только сейчас они впервые заговорили об этом. Расставание пугало ее. А что если они никогда больше не увидятся?!

— Напиши мне, как только приедешь в Лас-Вегас, — попросила Квин.

Лаки оторвалась от своего занятия и удивленно посмотрела на сестру:

— А куда я пошлю письмо? Ты ведь тоже уезжаешь.

Квин побледнела. Взъерошив свои темно-рыжие кудри, она принялась ходить по комнате, стараясь что-нибудь придумать. Наконец ее осенило.

— Будем держать связь через Даймонд! Джесс Игл дал мне свою визитную карточку. Я воспользуюсь ею, чтобы отослать Даймонд чек. На ней указан адрес и номер телефона. Мы с тобой будем посылать письма Даймонд, а она будет поддерживать связь между всеми нами.

Лаки заулыбалась, страх моментально исчез. Конечно, ее Квини всегда найдет выход из положения. Так было и так будет.

Внезапно Квин выскочила из комнаты. Лаки поспешила за ней и увидела, что сестра судорожно перебирает одежду в шкафу в поисках блузки, которую надевала вчера.

— Я не могу найти ее! — в панике воскликнула Квин.

— Что не можешь найти?

— Визитку! Визитную карточку Джесса Игла! Она же у меня была! — выкрикивала Квин, разбрасывая свой скудный гардероб по постели. — Вчера на почте я воспользовалась его адресом. Я отчетливо помню… Господи! Какое счастье! Я забыла ее на столе. Надо скорее бежать на почту. Наверняка она лежит там, где и лежала. Мейрин никогда не убирается.

Лаки попыталась остановить сестру, схватив ее за руку.

— Но ведь это было вчера, — напомнила она. Квин резко выдернула руку.

— Да хоть две недели назад! Какое это имеет значение? Мне надо найти ее, иначе мы потеряем друг друга.

Она выскочила из дома и мигом оказалась у ворот.

Лаки медленно двинулась следом — не могла же она бросить сестру в беде: Они всегда держались вместе, потому что были дочерьми игрока. Так им было легче противостоять миру, который относился к ним с презрением.

Квин свернула за угол, а затем ее фигура в потертых синих джинсах и линялой, в коричневую клетку кофте замаячила далеко впереди — она бежала, ведь до почтового отделения еще пять кварталов! Лаки же в последний раз окидывала взглядом город, который, сколько она себя помнила, был ее единственным домом.

Вскинув голову и щурясь от яркого солнца, она на миг представила себя одетой сногсшибательно. Никаких линялых джинсов и желтой рубашки! Ведь она едет в Лас-Вегас и собирается там сразить всех наповал! Она снова вспомнила данную когда-то себе клятву: вернуться в злосчастную Неваду — туда, где отец, играя в покер, потерял все, в том числе и семейную реликвию.

Эту детскую мечту Лаки вынашивала годами и сейчас, повзрослев, чувствовала, что обязана разыскать фамильную ценность — золотые карманные часы и привезти их Джонни. Тот факт, что Джонни Хьюстон уже в них не нуждался, не имел никакого значения. Главное — выполнить свою клятву.

Проходя мимо одного из домов, Лаки услышала детский плач. Она отвернулась, стараясь не обращать внимания на шум и звуки шлепков. Надо выбросить из головы мысль, что бедность — это не просто отсутствие денег, это крушение всех жизненных планов и надежд, которое ведет к жестокости.

Да, бедность в Кредл-Крике была ужасающей. Основным источником рабочих мест в городе служила угледобывающая компания, которая цеплялась за свое существование с таким же упорством, с каким горцы оберегали свое уединение. Большинство домов обветшало, их серые, покрытые угольной пылью или вымазанные грязью стены почти сливались с таким же серым, однообразным ландшафтом.

Лаки знала: нет ничего унизительного в бедности там, где все так живут. Унизительно было то, что мужчины здесь стали зарабатывать себе на жизнь карточными играми. Конечно, тяжкий труд под землей за гроши способствовал этому, и тем не менее…

Она остановилась в нескольких шагах от почтового отделения, наткнувшись взглядом на Квин, которая беспомощно оглядывалась вокруг, словно пыталась что-то отыскать.

— Пропала, — выдавила Квин. — Мейрин убирает на этой проклятой почте раз в месяц, и надо же такому случиться именно сейчас!..

Растерянность на ее лице сменилась страхом. Она не знала, что теперь делать: то ли кричать на всю улицу, то ли сесть на ступеньку и заплакать. Нет, нельзя позволять себе ни то, ни другое. А потому Квин спустилась по лестнице и направилась обратно к дому.

— Как же мы теперь свяжемся друг с другом? — с недоумением спросила Лаки, глядя на охваченную отчаянием сестру.

— Все будет хорошо, — тотчас овладела собой Квин и взяла Лаки под руку. — Должно быть хорошо. Главное — устроиться на месте, а там наведем справки и свяжемся с Даймонд через студию Джесса или придумаем еще что-нибудь. Вряд ли это так уж трудно. И поторапливайся, — добавила она. — Твой автобус скоро отходит, мне тоже надо собираться. Я обещала Уайтлоу к завтрашнему дню освободить дом.