Магистр не ответил; только сокрушенно покачал головой:

— И это все, что тебя интересует, Уво?

— Отвечай, Зах.

— Стефан — белый жрец; и он на столетие старше нас с тобой, Уво: это ли не причина к нему прислушаться?

— Да хоть бы на тысячу! — Уво Далт хлопнул ладонью по столу. — Он шут той породы, что сам не отличает правду от вымысла. На всех островах нет такого белого жреца, за чьи слова было бы не жаль серебряной монеты; а Стефан с Арджа — худший из жрецов. Это…

Он осекся: из кустов шиповника под окном донесся подозрительный шорох.

Магистр Орто с необычайным проворством метнулся к окну, но, будто споткнувшись на ровном месте, полетел на пол, опрокинув заодно декоративный столик со стоявшей на нем вазой и окончательно перегородив проход.

Когда брань и грохот утихли, и смотритель Далт все-таки сумел выглянуть наружу — под окном, разумеется, уже никого не было.

— Господин смотритель! У вас все в порядке?! Господин! — привлеченный шумом, в дверь кабинета забарабанил дежурный.

— Незачем так кричать. — Уво Далт отодвинул засов и укоризненно взглянул на перепуганного мальчишку-послушника. — Приберись тут. — Он указал на разгром, посреди которого магистр Орто потирал ушибленный локоть.

Воняло несвежей водой: ваза, конечно, разбилась, и, — смотритель недобро прищурился — поделом магистру Орто, если разбилась она об его голову.

«Ты ведь это специально, Зах: опять прикрываешь Иргиса и его дружков, вместо того, чтобы задать им трепку…» — Уво Далт переступил осколки и вернулся в кресло.

Когда мальчишка закончил наводить порядок и вышел вон, магистр Орто с деланным сожалением потупил взгляд:

— Прости за учиненный беспорядок. Старею…

— Ты уж точно не Стефан! — Уво Далт криво усмехнулся. — А если вытащишь мусор из-за шиворота, станешь похож на него еще меньше.

Магистр выругался и отцепил от воротника увядший цветок.

В кабинете после «происшествия» стало непривычно светло и даже как будто уютнее: бестолковый мальчишка, чтобы вымести осколки, принес из коридора трехсвечную лампу и забыл на столе. Уво Далт не одобрял напрасных расходов, но сейчас свет немного поднял настроение. Смотрителю совсем не хотелось ссориться со старым другом; вовсе не хотелось.

— Послушай, Зах! Давай начистоту, — начал он. — Мне не нравится твой интерес к альтернативным трактовкам Книги, кто бы их ни выдумывал. Я и сам замечал … э…. некоторые странности. Но вот что я тебя скажу. Подумай головой — кому будет лучше, если люди начнут сомневаться в каждом слове, в каждой букве? Нынешний порядок держится на вере, и держится крепко.

— Выжившие ирдакийцы с тобой не согласятся, — сказал магистр Орто.

Уво Далт выругался про себя: с некоторых пор разрушенный стихией — или чем-то большим, чем стихия? — остров служил аргументом едва ли не в каждом споре.

— Остров Ирдакий — это остров Ирдакий, Зах, — сдерживая раздражение, сказал смотритель Далт. — А наш остров Шин — это остров Шин. И люди здесь до сих пор живут в мире.

— О котором почти ничего не знают! Ты спрашивал о невежестве — вот оно, невежество! — Магистр Орто, возбужденно жестикулируя, зашагал по кабинету из угла в угол. — Не боишься, что видимость благополучия может закончиться в любой момент? Струпянка, лисья лихорадка, какая напасть придет следующей?! Что, если земли рудокопов постигнет судьба Ирдакия — каково нам будет возделывать землю без хорошего металла? — Магистр резко остановился и вперил в смотрителя недобрый взгляд. — А если Катастрофа повторится здесь, на Шине?!

Уво Далта передернуло:

«Не шути таким, идиот!»

Пять лет назад на Ирдакие будто сошла с ума сама земля; огонь, пепел и огромные волны изуродовали поверхность острова, стерли с нее людские города. Повторения Катастрофы боялись все: служители Солнцеликого и лорды, бродяги и оседлые, на Шине и на Ардже… Быть может, даже двуглавым рудокопам с Рааги она являлась в кошмарах — если эти чудища могли видеть сны.

— Я страшусь повторения Катастрофы, Зах, — неохотно признал Уво Далт. — Как и все. Но не собираюсь из-за этого заниматься ерундой. Не нужно лезть, куда не следует. Так ты ничего не….

— Этот ответ написан у тебя на лице, Уво, — перебил магистр Орто; в его голосе смотрителю послышалась неподдельная горечь. — Как у всех. «Не лезть, куда не следует»: осталось только прибить этот девиз над воротами каждой резиденции Ордена! Вы возвели себе трон из лжи и недомолвок и поклоняетесь идолу. У Солнцеликого бесконечное терпение, раз он до сих пор сносит подобное.

— Вы возвели?.. — нахмурился смотритель Далт. — Думай, что говоришь, Зах. Мы здесь делаем одно дело, и разногласия не должны…

— Я собираюсь оставить Орден, — снова перебил магистр.

«Что?!» — Ошеломленный Уво Далт уставился на него во все глаза.

— Раз я не могу убедить даже тебя — кого-то другого бесполезно даже и пытаться. — Зах Орто говорил блекло и монотонно, будто начитывал заученную проповедь. — Обманывайте себя и других, коли вам так угодно… Я не так хорош, чтоб искать ответы в одиночку. Пусть этим занимаются белые жрецы, да хоть тот же Стефан. Что бы я ни делал здесь, Уво — хорошо, если все остается по-прежнему, а не становится хуже. Я больше не могу! Хватит с меня. Отработаю положенный срок и подам прошение об отставке, вернусь в Валкан, женюсь. Помирюсь с братом. Доживу в собственных стенах, сколько отмерено судьбой.

«Ах ты!..» — Смотритель стиснул края столешницы, так, что побелели пальцы.

Зах Орто ездил в столицу не за рукописью — треклятой рукописью тряклятого жреца! — а за назначением на новую должность; на хорошую должность, которая пришлась бы по вкусу и самому Далту — однако кто-то наверху рассудил иначе и оставил его здесь, в Валкане. Зато Зах Орто, намеренный все бросить, показался этому «кому-то» подходящим человеком.

«Женится, доживет!» — Смотритель заскрипел зубами. Он, Уво Далт, может, и был трусом, прячущимся за традициями и правилами — и все же трусом куда меньшим, чем Зах, способный разве что языком трепать о своих сомнениях. Даже приснопамятный Арджанский Лжец — и тот был достоин большего уважения: в конечном счете, жрец больше века в одиночку рыл землю и марал бумагу в поисках неизвестно чего, не жалуясь на непонимание и бессилие. И ему хватало ума не кричать о своих находках и фантазиях на каждом углу, подрывая веру и разрушая то, что не должно было быть разрушено. Так, рассказывал сказки от случая к случаю…

Тогда как Заху мечталось обо всем и сразу.

Уво Далту до зуда в кистях хотелось его ударить; но, вспыльчивый в мелочах, смотритель умел справляться с собой. Поэтому вслух сказал только:

— Что ж, Зах. Учитывая твои заслуги перед Орденом — думаю, тебе позволят уйти, если таково твое решение.

— Я на это надеюсь, — кивнул пока-еще-магистр Зах Орто.