…Ирина тяжело вздохнула: местные власти творят что хотят! Полный беспредел! Каждый маломальский чиновник чувствует себя в своем кожаном кресле местечковым князьком! И теперь вот и до детей-инвалидов добрались…

– Чего делать будешь? – участливо поинтересовалась Ирина.

Инга пожала плечами.

– Говорят, калевальская типография, где муж работает, тоже закроется. Заказов, видишь ли, нет… Остается только одно: либо с голода сдохнуть, либо уезжать отсюда…

– А куда уезжать? Где нас ждут? – с сарказмом поинтересовалась Ирина.

– Нас в Петрозаводск родственники зовут. У них там свой небольшой бизнес. По-крайней мере, хоть какие-то деньги… Да и работать не у чужих людей.

– М-да… – протянула Ирина. – Скоро здесь вообще никого не останется… Санаторий продали, типография закроется со дня на день, промкомбинат и леспромхоз ликвидировали еще пять лет назад. Жилкомхоз и Калевальская электросеть обанкротились… Говорят, в нашем районе самая высокая безработица по Карелии.

– Да наверняка! – Поддержала Инга. – Ты-то никуда уезжать не собираешься?

Ирина пожала плечами.

– Не знаю… Не думала пока… Дочери надо хотя бы девять классов закончить…

– А дальше что? Ты подумай только: что дальше? Ей же здесь ничего не светит! Учится твоя дочь где дальше будет? А работать потом? Замуж за кого выйдет? Мужики-то спились все подчистую!

Ирина тяжело вздохнула – она не знала, что ответить Инге. А та была абсолютно права.

Ирина вернулась в дом, сняла мокрую одежду, повесила ее сушиться, а сама, как есть, нагишом, упала на кровать.

– Ну что за жизнь такая?! – Рассуждала она вслух. – Мужа нет… Зарплата мизерная… Перспектив никаких… А с дочерью что делать? Пропадет она здесь… И правда надо уезжать…

В семь утра Ирина привела себя в порядок, позавтракала и отправилась на работу в детский садик. Это был один из немногочисленных садиков на весь город. Пять садиков закрыли, потому что они некогда принадлежали предприятиям, ныне обанкротившимся. Теперь три садика пустовали, окончательно разрушаясь, а два еще как-то существовали за счет городского бюджета.

Несмотря на то, что население в Калевала убывало с каждым годом, оба сохранившихся садика работали даже летом. Поэтому Ирина об отпуске пока не помышляла. Вроде как заведующая обещала отпустить ее на пару недель в августе.

Марина, сидя за рабочим столом, просматривала отчет. В очередной раз размышляя, что руководить call-центром – задача, отнюдь не из легких. Тем более таким, мягко говоря, предоставляющим специфические услуги по телефону.

Пять лет она занимала должность супервизора. Пять долгих лет… До этого Марина работала простым оператором и постигла все премудрости столь непростого щекотливого ремесла. Сколько же прошло с тех пор, как она переступила порог этого call-центра? Да почти что восемь лет…

Марина тяжело вздохнула.

– Вот опять ушли пять операторов… Что им не нравится? Неужели так сложно языками трепать по телефону?

Ее заместитель и верная подруга Верочка, сидевшая за соседним столом, усмехнулась.

– Марин, ты же прекрасно знаешь: не каждая женщина может произносить из смены в смену такие слова: «Ах, я – грязная щлюха… Трахни меня в зад!» Чего ты удивляешься, что девчонки уходят? Это нормальный рабочий процесс, за пять лет, которые ты занимаешь свое кожаное кресло, пора бы привыкнуть.

– М-да… – протянула Марина. – Однако показатели по загрузке времени получились не плохие… Ладно, какие предложения?

Верочка встала из-за стола, подошла к клетке, в которой сидела ее любимая лысая крыса Алиса.

– Иди сюда, моя девочка… – произнесла она и взяла крысу на руки. Та тотчас приласкалась к хозяйке. – Вот возьми, Алиску, потискай. Сразу стресс пройдет, – нравоучительно произнесла Верочка и посадила свою питомицу прямо на плечо Марине.

Крыса села, как будто так и надо. Она уже привыкла к подобному образу жизни, и он ее вполне устраивал.

Марина посюсюкала с Алисой и снова вернулась к повседневным заботам.

– А что касается предложений, – продолжила бойкая Верочка, – дам очередное объявление в журнал. Мол, требуются операторы на телефон до пятидесяти лет. Бла-бла-бла… И все такое. Не впервой.

– Пока ты дашь объявление, да новенькие пройдут стажировку – много воды утечет. Каналы будут не загружены. Придется нам с тобой поработать. Какие ники у нас свободны?

Верочка открыла папку.

– Сейчас скажу… Вот… Альбина, Ада, Стелла, Эльза, Сабрина.

– Хорошо… Я поработаю под ником Эльза, – решила Марина. – Тряхну стариной.

– Тряхни, тряхни… – задумчиво произнесла Верочка, прекрасно зная, как в последнее время Марина неохотно возвращалась к прежнему ремеслу. Знала Верочка и каким образом ее давняя подруга получила место супервизора: переспала с хозяином фирмы. – Или трахни…

Марина вперилась на товарку холодным взором.

– Да ладно тебе… – примирительно сказала та. – Просто игра слов. Разница всего в одну букву, а каков смысл!

Марина перебралась в Москву еще в начале девяностых годов и пополнила армию так называемых «понаехавших». Молоденькая наивная девочка из российской глубинки сразу же попала в круговорот столичной жизни. Устроилась работать в торговую палатку. Вскоре хозяин, кавказец, обвинил ее в недостаче. Перед девушкой стоял выбор: либо выплачивать пропавшую сумму, либо лечь в постель с хозяином. И она выбрала второе…

После этого чувство брезгливости долго не покидало Марину. Кавказцев она просто ненавидела. Марина ушла из палатки, устроилась в маленький магазинчик… Сколько же было этих магазинчиков? Марина и сама уже толком не помнила… Два гражданских брака, три аборта – тоже наложили свой неизгладимый отпечаток на мировоззрение Марины. Она, наконец, пришла к твердому выводу: бери от жизни все, особенно у мужиков. И брала… Ох, как брала!

В конце девяностых она уже работала ведущим менеджером. Хозяин торговой компании обожал Марину, купил ей небольшую однокомнатную квартирку. Молодая женщина, а Марине тогда едва исполнилось тридцать лет, была счастлива – своя квартира в Москве! И это после полуразвалившегося дома в Костромской области!

Однако роман Марины закончился печально. Она забеременела, любовник настоял на аборте. А потом и его жена все узнала…

Марине досталось сполна. Пришлось начинать все с начала, правда, надо отдать должное любовнику, квартира осталась в ее собственности. Однако, от ребенка пришлось избавиться. Это был третий и, как решила Марина, последний ее аборт. Впредь она будет умнее: не станет доверяться чувствам. Только голый расчет.

Вскоре после этого Марина попала в новый call-центр. В начале двухтысячных годов секс по телефону уже не был новинкой для россиян и пользовался огромной популярностью среди определенного контингента мужчин и… даже женщин, лесбиянок.