Не было и четырех пополудни, а вывески и фонари уже горели.В их свете крылья птиц отбрасывали зловещие тени. Зимой в Лондоне смеркалосьрано, миром властвовала ночь. Незаметные среди темных зонтов, соколы спускалисьниже, высматривали. Простые горожане их не замечали — видеть птиц могли толькоте, кто жил в мире колдовства. Пока что соколы не сумели обнаружить своюдобычу.

Нужно было торопиться. За Холли и Амандой шли остатки ихковена: Томми Нагаи, Сильвана Бофрер и Кари Хардвик. Кари следовала за ведьмамис большой неохотой. Они с Жеро когда-то любили друг друга.

Холли вздохнула. Она бросила Жеро в школьном спортзале,когда его отец и брат вызвали Черный огонь. Кари так и не простила ее за это.Жеро долго считали погибшим. Члены его ковена присоединились к Холли. Из нихвыжила лишь Кари, но и она хотела уйти.

Кари отправилась с ними в Лондон только из предосторожности.В Материнском ковене предупредили, что колдуны убьют ее или возьмут взаложницы, а с Холли девушка была в относительной безопасности. Она хотелаодного — вернуться в Сиэтл и, как Николь Андерсон, забыть, что в мире естьколдовство.

А еще с ними отправилась в путь Саша Деверо, мать Илая иЖеро. Эта милая зеленоглазая женщина с рыжими волосами очень просила взять ее ссобой. Она хотела спасти любимого младшего сына, убедить его, чтобы он оставилслужение Рогатому Богу и Тьме. Саша так надеялась, что ей это удастся!

Холли тоже надеялась на удачу. Она пообещала Материнскомуковену — и Аманде — спасти Николь.

«Не представляю, как мы ее выручим, но сначала — она, апотом — Жеро, — думала молодая ведьма. — Только бы не нарушить обещание».

Материнский ковен прикрывал их на пути в Лондон. Сначала ониехали поездом, затем пересели на паром. Холли ни на секунду не забывала о своемпроклятии: те, кто любит Катерсов, гибнут в воде. Ведьма решила не пользоватьсяподземным тоннелем под Ла-Маншем. Правда, паром был ничуть не лучше. Всю дорогуХолли заново переживала нападение на паром в Сиэтле. Тогда они потеряли Эдди.

«Я потеряла», — напомнила она себе.

Она по-прежнему видела его лицо. Мучилась от сознания, чтоон наверняка выжил бы, реши она спасти его, а не Аманду. Это была еще однатайна Холли. В последнее время у нее появилось их много. Девушка вздохнула.Жертвы, трудный выбор — вот цена власти.

«И почему я спокойно сплю по ночам?» — с горечью подумалаона. Правду сказать, Холли начинала себя бояться.

В сотый раз она вспомнила битву с легионами Майкла в заливеЭлиот. А ведь накануне Холли дала клятву своей прародительнице, обещаламогущественной королеве Катрине быть достойной наследницей рода.

Девушку трясло, но вовсе не от холода. Она просто не знала,что ждет впереди. Сколько еще придется жертвовать душой, доказывая право носитьмантию королевы? Холли видела Катрину такой, какой помнила ее Изабо, и виденияэти были полны ужаса.

«Перестань! — сказала она себе. — Думай о деле».

Холли взглянула на листок бумаги с адресом их убежища. Этобыл дом ведьмы из Материнского ковена. Хозяйка рисковала жизнью, согласившисьоткрыть двери для друзей Катерс. И снова Холли подумала, как слаб Материнскийковен по сравнению с Верховным. И по сравнению с великолепной армией призраков,которую она сама вела в залив Элиот, чтобы спасти Кьялиша и Сильвану... аспасла только последнюю.

«Каоры неудержимы, сильны, бесстрашны... — От этой мыслисердце Холли забилось быстрее.— Они назвали меня своей королевой. Катринасказала, благодаря мне наш род не канет в забвение. Но для этого мне нуженЖеро. Только вместе мы одолеем Верховный ковен. Я чувствую это. Я знаю».

«Oui, ma belle, vite[1],— шепнул в мыслях беззвучный голос, — Иди к нему. Сейчас».

Изабо. Холли безумно хотелось последовать ее совету, нодевушка взяла себя в руки. Она показала спутникам на другую сторону улицы. Воти ориентир — закусочная. Отсюда нужно свернуть направо и пройти еще одинпереулок. Хозяйка дома-убежища обещала ждать у окна.

Кари с надеждой посмотрела на закусочную — они давно уже неели, — но Холли непреклонно покачала головой. Пока они не уйдут от погони, очеловеческих слабостях придется забыть.

Ковен послушно свернул в переулок, держась подальше отХолли. У той горели щеки. Она краснела от стыда и злилась — все еще не моглазабыть, как едва не запустила в них огненным шаром в храме Луны, главнойсвятыне Материнского ковена. Она и без того оскорбила Гекату, когда утопилаколдовскую спутницу Николь, названную в честь Богини.

«Они смотрят на меня с ужасом... А ведь это я спасаю их отМайкла Деверо! Я пожертвовала частью души ради них, а они только и думают отом, что я убила кошку».

Холли сунула руки в карманы черного пальто, понурилась иподжала губы. Как там говорят? Клонится голова под тяжестью короны?

Ее догнала Аманда и дернула за рукав. Холли взглянула надвоюродную сестру. Та, побледнев, ткнула пальцем куда-то вверх.

Через дорогу на кирпичном карнизе дома сидели соколы. Онисмотрели прямо на беглецов. Иссиня-черное оперение переливалось, глазасверкали, отражая свет фонарей. Клювы птиц тихо, угрожающе пощелкивали, когтистучали по камню. Соколы двигались бочком в такт быстрым шагам Холли.

Аманда вопросительно посмотрела на сестру.

От испуга у Холли даже лицо защипало, а сердце чуть невыпрыгнуло из груди. Не вынимая рук из карманов, она сжала кулаки, стараясь незакричать.

Неужели они все видят? Холли растерялась, не зная, прятатьглаза от птиц или наблюдать за ними. И тут она заметила, что сокол в центреокутан жутковатым зеленым светом. Самый крупный, он выделялся из группы. Этобыл вожак. И выглядел он очень странно. Неужели сюда прилетел Фантазм,магический спутник Деверо, их древний живой символ? Ведь это он спас братаЖеро, Илая, от Черного огня.

С клекотом вожак сорвался с карниза и полетел через улицу.Холли развернулась, чтобы предупредить остальных — ни звука! Томми вовремязажал рот Кари и предостерегающе затряс головой. Девушка вытаращила глаза, иХолли замахала ей обеими руками, показывая: молчи!

Над головой засвистели крылья. Птицы опускались, выставивкогтистые лапы и щелкая клювами.

Они нападали! Холли вспомнилось, как после похорон родителейсокол бросился на Барбару Дэвис-Чин. Женщина до сих пор лежала в больницеСан-Франциско на грани жизни и смерти. Тогда Холли даже не догадывалась, чтоптицы служат Майклу Деверо и его жестокому сынку, Илаю. Не знала, чтосуществует мир колдовства и что она в нем — одна из главных фигур.

Холли махнула спутникам и сама бросилась вперед, надеясь,что они не отстанут. Можно ли нарушить запрет Материнского ковена? Ведьпользоваться магией им разрешили только в случае смертельной опасности.