– А сама, что любишь?

– Уже ничего, когда хобби переходит в категорию работы, не всегда приносит радость.

– Почему? – не унималась дотошная одногруппница.

В десятый раз оценила вид за окном, удостоверилась, что едем в сторону дома:

– Потому что полно извращенцев и людей с полным отсутствием вкуса. А ты чем занимаешься в свободное время?

– Садом, у меня есть сад, – меланхолично повела плечами. – Еще не даю спокойной жизни моему брату, да и не только ему. Можно, я как-нибудь приеду к тебе в гости, мне очень хочется посмотреть твои работы? Девочки говорили, они невероятны.

– Элька, ты же знаешь… – брат отрицательно покачал головой.

– Знаю-знаю.

Чувство обиды за одногруппницу и, наверное, женской солидарности, заставило меня ответить:

– Конечно, приезжай. Хочешь, завтра после пар? Сегодня не могу, нужно закончить заказ.

– Хочу. Мить, ты же нас отвезешь?

– Нет!

– Пожалуйста, я только посмотрю, и поедем домой. Пол часика.

– Дома поговорим.

Странный диалог… очень странный. Почему взрослому человеку нельзя поехать к кому-то в гости?

К моей радости, через двадцать минут, внедорожник припарковался у моего подъезда, и я облегченно выдохнула. Открыла дверь, в лицо полетели противные мелкие капли дождя.

– Ну, Цветочек, куда же ты? Подожди, я помогу, – парень за пару секунд оказался рядом со мной и протянул руки словно маленькому ребенку: – Прыгай.

– Я сама, – не хватало оказаться второй раз за вечер в чужих объятьях.

– Сама ты только шею свернешь в своих сапожках.

Сползла на край сиденья, опустила ногу, но мокрая подошва соскользнула и безвольной тушкой рухнула в мужские руки.

– Поставьте меня.

– Да пожалуйста. Рад был знакомству, Цветочек.

– Лилия, – поправила и махнула на прощанье Эле. – Спасибо, что подвезли. Звони, как надумаешь заглянуть. Я буду рада.

Чуть позже

– Элька, если Лео узнает, мы получим по шее, оба! – Дмитрий наблюдал за сестрой в зеркало заднего вида.

– Ему еще нечего узнавать.

– Очень надеюсь, что ты не подставишь меня. Тебе-то ничего не будет, а мне шкуру спустят.

Машина повернула на проселочную дорогу и набирала скорость.

– Я знаю. Но…

– Т-с-с, – Дмитрий остановился в пролеске и распахнул пассажирскую дверь.

На сиденье легко запрыгнул мужчина, обнаженный до пояса. На нем были лишь джинсы, которые он не удосужился застегнуть.

– Почему в машине пахнет женщиной? Мит, опять баб катал? – сходу принялся отчитывать. Мужчина хлопнул дверью и повернулся к присутствующим.

– Я попросила подвезти одногруппницу, на улице лил дождь. Или человечность тоже запрещена? – девушка спросила с вызовом.

– Нет. Поехали, – провел ладонью по лицу, вытирая капли и скривился, рассмотрев свои ступни с налипшими комьями грязи. – Вела в дом не пустит в таком виде.

– И правильно сделает, – прошептала Эля.

– Не забывайся, девочка, ты разговариваешь со старшим.

Эля оставила замечание без ответа и отвернулась в окно, наблюдая за тем как быстро меняется знакомый пейзаж.

– Я бы хотела заехать в гости к моей одногруппнице, ты мне разрешишь?

– Нет, – на девушку с сочувствием посмотрел старший брат.

– Слушай, дядьк, это не нормально прятать ее все время.

– Никто ее не прячет. Она учится, ездит в город, ходит по магазинам, салонам, что еще нужно? – последние слова кинул через плечо, адресовав племяннице.

– Друзей. Я хочу хоть раз в жизни сделать все, что ты перечислил с подругой, а не охраной. Ну, или подругой и охраной.

Мужчина повел плечами:

– Нет, по крайней мере, пока я не узнаю, кто она.

– А можно мне пригласить в гости? – Эля не желала отступать.

– Кого?

– Деда моего! – раздраженно вырвалось. – Лилю! Одногруппницу, которую сегодня подвозили. Она мне нравится.

– У нее кровь шла, – заметил мужчина и отфыркивался от запаха, засевшего в носу.

– Не было никакой крови…

– Я же говорил, вкусная девочка, – Дмитрий раскатисто рассмеялся и Лео его поддержал.

– Вы мерзкие, – выпалила скороговоркой девушка.

– Это инстинкты и не более, – пояснил мужчина, возвращаясь к тому, что отряхивал ступни, оставляя грязные разводы на коврике.

***

Просидев всю ночь перед монитором, не услышала, как над ухом разрывался будильник. Круглый, старый, жуткого зеленого цвета, с облупленной краской по металлическому краю. Обычно, только он мог меня заставить подняться с постели, но не сегодня. Когда мама меня разбудила, своего старинного друга я нашла на полу. Смахнула рукой или сам спрыгнул на кривых металлических ножках, отчаявшись меня разбудить, этого я теперь не узнаю.

– Мамуль, сколько времени?

– Почти восемь, если поторопишься, успеешь на восьмичасовой автобус, и приедешь как раз к началу первой пары, – с кухни доносились аромат кофе и яичницы. – Умывайся быстренько, я уже на стол накрываю.

Мама, подперев голову ладонью, небольшими глотками потягивала чай. Она только вернулась со смены и выглядела жутко уставшей.

– Мамуль, ложись. Тяжелая смена? – поинтересовалась, наспех прожевывая бутерброд, запивая кофе.

– Да. Кажется, сегодня захотел родиться на белый свет весь город. А ты опять рисовала? – мама широко зевнула и с сочувствием посмотрела на мои темные круги под глазами. В автобусе приведу себя в божеский вид, еще с вечера накидала в сумку тональный крем, пудру, тушь и блеск для губ.

– Ага, закончила заказ. Все, мам, я побежала. Чтобы без тебя делала, – последнюю фразу кричала из коридора, завязывая шнурки на ботинках. – Спасибо, мам, и пока.

Вылетела стрелой из подъезда, быстро преодолев три этажа. Перепрыгнула через ямку, заполненную дождевой водой, перед подъездом. Лавировала между снующими пешеходами, которые, как назло, не спешили. До остановки оставалось не больше ста метров, пробежала по неглубокой, но широкой луже, отворачиваясь от брызг, летящих из-под колес мимо проезжающих машин, с горечью наблюдала, как удаляется мой автобус.

– Стойте, – крикнула, в надежде, что водитель или кто-то из пассажиров услышит, – подождите. Вот же…черт.

Какой-то парень, устало висевший на поручне задней площадки, глядя через мутное стекло, послал мне кислую улыбку.

Теперь точно опоздаю, следующий будет только через двадцать минут. И почему мы живем на краю города? Нормальные люди перебираются ближе к центру или наоборот, дальше от суеты, за черту города. Мы же с семьей разделяем два этих мира.